«...Ну, вот и ладненько!.. Теперь поиграем в прятки... Я ищу!..»
Андрей крался по узким улочкам, высматривая дома повыше, и глазом снайпера пытался оценить, а значит, и определить то место, где мог бы занять позицию он сам. А раз так, то почти наверняка ее займет и «курильщик». Наконец Филин вышел к довольно основательно построенному двухэтажному каменному дому. Он прикинул на глазок, глядя из-за забора, сектор обстрела и понял, что это может быть именно То место. Правда, становилось понятно, почему его спуск к деревне остался без внимания – эту часть сектора перекрывали четыре высокие ели...
«...Ну что, братья славяне... Приступим, помолясь...»
– Горе.
В эту же секунду у основания ствола одной из сосен появились на секунду крохотное светлое пятнышко.
– Б-бу-у!!!
Выстрел был такой силы, что у лейтенанта на секунду заложило уши. Опыт его не подвел – «курильщик» был именно там, где и представлял себе Андрей, на втором этаже, у окна, выходящего на склон.
«...Вот ты и попался, с-сука!.. Теперь я тебя рвать буду!..»
– Я его засек, – проговорил наушник голосом Водяного.
– Добро... Через десять секунд начинаете работать по окну с двух стволов. И не дайте ему выстрелить еще раз!.. Я пойду внутрь! Отсчет!
Он сделал несколько глубоких вдохов, словно собирался нырнуть, и...
– Та-та-та-та-та-та-та! – разорвала тишину длинная пулеметная очередь.
– Та-та-та-та-та-та-та! – заработал второй пулемет. – Та-та-та-та-та-та!..
От таинственной тишины, повисшей над деревней-призраком, не осталось и следа. Жизнь прошла по кругу, и сюда опять вернулась война...
Пули выбивали мелкую кирпичную крошку из стены, и срикошетившие летели огненным веером, напевая свою смертельную песню, как ополоумевшие мартовские коты:
– В-ва-яу-у! В-вя-у!..
Андрей перемахнул через забор и рванул к невысокому крыльцу.
Взлететь на три ступеньки, распахнуть дверь ударом ноги и влететь в довольно большую комнату. На все это ушли считаные секунды...
У окна стоял крепкий, но при этом худощавый человек в натовском утепленном камуфляже. На левом плече, прямо поверх куртки были намотаны бинты... Острый орлиный нос, острый орлиный взгляд серых глаз, горделивая осанка даже сейчас... Все выдавало в нем породу...
«...Правильно его Паша „Персонажем“ назвал... Точно! Породистый, козлина! „Ну, настоящий полковник!“, мать его!..»
А «настоящий полковник» тем временем показал, что он еще и настоящий боец-профессионал... Он резко довернул корпусом и навскидку трижды выстрелил в сторону Чифа...
Лейтенанта спасло только то, что он каким-то чудом, за секунду до выстрелов, увидел, что кобура его противника пуста, и сделал кувырок через голову в сторону «полковника». Когда же Андрей вырос перед персонажем в полный рост, то его рука уже сжимала обратным хватом огромный боевой нож.
– Х-хе-ек!..
Мощная струя крови из перерезанного горла ударила прямо в лицо...
«...Не надо было дергаться, падла!.. И с пистолетиками баловаться!..»
Филин подхватил пистолет «полковника» и ринулся к лестнице.
– Та-та-та-та-та-та! Та-та-та-та-та-та! – заливались два пулемета длинными очередями, заглушая все остальные звуки.
– В-ва-ау-у! В-вав, в-вав! В-вау-у-у! – подвывали рикошетившие пули, создавая невыносимую для непривычного уха какофонию.
Он уже влетал в комнату, где засел «курильщик», когда:
– Б-бу-у! – рявкнула еще раз мощная винтовка.
«Сука неугомонная!..»
– Бах-бах! Бах-бах!
Андрей стрелял из двух рук двумя двойками...
...Бойцы спецподразделений всегда обучались стрелять из пистолета дуплетом. То есть по принципу «одна секунда – два выстрела». Обычная милиция так не стреляет! Ну, разве что бойцы ОМОНов и СОБРов, которые успели побывать в Чечне... Тут все просто. При штурме объекта твой противник просто обязан быть нейтрализован, если ты не хочешь получить пулю в спину. Здесь не стоит задача арестовать или взять в плен... И, главное, что счет идет даже не на секунды – на доли секунд! Думать, решать, судить-рядить... На все это просто нет времени – либо ты, либо тебя! Другого выбора не дано!.. А две пули, при хорошей подготовке, практически гарантия, что противник нейтрализован. Это отрабатывалось и вбивалось в голову на уровне рефлекса. Филин уже даже и не умел нажимать на спусковой крючок один раз, если это была не винтовка с оптикой...
Его пули влетели в оба плеча снайпера...
Это больно... Это по-настоящему больно, когда тебе четырьмя тяжелыми девятимиллиметровыми пулями дырявят сразу оба плеча...
Но... «Курильщик» был настоящим солдатом! Таким, что Андрей было даже зауважал его... На несколько секунд...
Он рухнул на пол у подоконника, но не издал при этом ни единого звука!.. Вот где была школа...
– Ну что, сука, добегался? – прошептал тихо Филин.
Андрей был страшен сейчас. Его лицо, руки, его камуфляжная куртка... Все было залито бурыми потеками крови... Словно вурдалак, восставший из могилы и уже отведавший человеческой плоти... И его голос... Замогильный, сиплый... Только от всего этого можно было получить инфаркт...
Сердечного приступа с «курильщиком», конечно же, не случилось – не тот случай, он и не такое видал! Но... Испугался он не на шутку... Раненый, он начал пытаться говорить «очень убедительно» и почему-то очень быстро, словно боялся не успеть:
– Is a greater mistake, the soldier! I the major of forces of special purpose of the United States of America![42]
– Ты вонючая гнида, а не майор! – прорычал Андрей.
– I wish to talk to the consul, the soldier! I have on this right! I am wounded! Medical aid is necessary to me!!![43]
– Ты, падла, имеешь право только на пулю! – Андрей прицелился в лоб «курильщика».
И тот наконец-то, видимо, понял, что на горло этого человека не возьмешь. И еще он понял, наверное, что сейчас надо сказать что-то очень важное, чтобы спасти свою никчемную жизнь:
– We military people, the soldier! It is service! Anything personal!!![44] – сказал майор и понял, что сказал что-то совсем не то, что хотел.
Андрей просто взорвался:
– Ничего личного?!! Ничего личного, ты сказал?!! – Он придавил своим коленом грудь поверженного противника. – А для меня все это именно личное!!! Все!!! Понимаешь ты, мразь заморская?!! Мы воюем за людей, а ты за вонючее бабло! С-сука!!!
Чиф наотмашь ударил его по лицу, рассекая пистолетом щеку:
– У нас все личное!!! Ты понял, ублюдок!!!
Андрей орал так, что сам оглох от своего крика:
– Раздавлю!!! Я тебя раздавлю, как вонючего клопа!!!
Поверженный зажмурил глаза, и было видно, что сделал он это не от боли, а от страха.
– Водяной!
– На приеме!
– Здесь чисто! Спускайтесь!
– Горе «трехсотый»...
– Что?!! – проорал Андрей так, что его, наверное, можно было услышать и без связи. – Повтори!!!
– В предплечье... Тяжело... Обе кости наружу торчат... Он в отключке...
