– Я знаю, сержант… Но тебя, как и Зураба, могут ранить и захватить уже без сознания… И что тогда? «Без вести пропавшие»? Не-ет, мужики! У пограничников еще такого не было, и начинать эту традицию мне совсем не хочется! Наслышан я уже про эти дела… А матерям и женам каково, когда неизвестность?! Нет, мужики, только на удалении визуального контакта и не дальше – это приказ! Ясно?
– Так точно…
– Ну, вот и добре… – Игнатьев как-то странно вздохнул и сказал очень тихо: – А то… Видел я уже вот таких «соломенных вдов» в Москве… Год назад… Перед тем как сюда попасть… Это страшно, мужики… Эти женщины, они как живые трупы…
…Все это было полчаса назад… А сейчас разведчики, младший сержант Каджая и прапорщик-сапер Шенгелия, шли вдвоем по узенькой, едва заметной в слежавшемся снегу, тропинке к кишлаку Парваз вдвоем…
За их спиной шагали три десантника, штатные разведчики штурмовой группы, это был «головной дозор», но… Они оставались метрах в ста позади… «Настоящим головным» дозором были именно они, эти двое… И только теперь Кабарда понял, насколько оказался прав капитан, предупреждая их и приказывая не отрываться от основной группы!..
Здесь, у подножия плато, в тени гор, все было каким-то серым, угрюмым и зловещим! Казалось, что вот прямо сейчас выскочит из-за ближайшего камня пара-тройка замаскировавшихся в засаде «духов» и набросится на наших отчаянных разведчиков. А маскироваться среди камней с помощью серых войлочных покрывал они умели – десантники в этом убедились воочию.
Ребята волей-неволей вертели головами во все стороны так, что порой похрустывали шейные позвонки.
«…Вот это, бля, место!.. – думал Кабарда, ощущая, как по его спине от затылка и до самых пяток, пробравшись через голенища сапог, побежали несколько тысяч мурашек, а под шапкой потихонечку начинали шевелиться курчавые смоляные волосы. – Да здесь, наверное, сам шайтан живет!.. Хоть бы ишак закричал, что ли, или хоть бы пернул – уже спокойнее было бы!.. Мать твою!..»
Тишина стояла такая, что казалось, будто им затолкали в уши по огромному комку ваты и теперь ничего не слышат только они, а вокруг все происходит так, как и должно происходить!..
Даже речушка-ручеек, до которой они наконец-то добрались, несла свои воды без единого всплеска!.. Тишина стояла такая нереальная, что от нее можно было запросто двинуться мозгами!..
– Ш-щелк-к-к! – Кабарда нервно передернул затвор пулемета, и эхо подхватило этот звук и понесло по горам: – Олк-олк-олк-олк-олк-олк– олк!!!
Прапорщик обернулся и спросил шепотом:
– Ты чего шумишь?
– Не знаю… Просто хотел убедиться, что я не оглох…
Зураб с пониманием посмотрел в глаза своего земляка:
– Ты не оглох, Каха… И я не оглох… Просто это место такое… Проклятое!.. Не шуми больше, как брата прошу… Мне тоже страшно…
– Я не боюсь! – проговорил тихо Кабарда.
– Я знаю, Каха, знаю… – улыбнулся грустно прапорщик. – Я знаю, что ты настоящий мужчина, джигит!.. Только… Бояться – это не стыдно, Кабарда… Стыдно трусить!.. Пойдем… Сделаем свое дело, а потом вернемся…
…Первую «растяжку» они нашли сразу же за речухой… Вернее, просто на самом берегу!..
Кабарда присел со своим пулеметом за камень, находящийся в метре от воды, прикрывая на всякий случай прапорщика, который должен был перепрыгнуть эту «водную преграду» первым…
«Мерещится мне, что ли, или я уже всего боюсь? – думал Каха, вглядываясь в снег на тропинке на противоположном берегу. – Утро, бля, а здесь все какое-то серое, неясное, расплывчатое!.. Мерещится, наверное… Нет!!! Точно!!!»
Зураб уже приземлился одной ногой на противоположном берегу и по логике движения, по инерции человеческого тела, просто обязан был сейчас сделать шаг второй ногой!..
И в этот момент его настигло одно-единственное слово Кабарды:
– Замри!
…Сапер ошибается один раз, говорят…
Да и правильно говорят!.. А чтобы он не ошибся, его тренируют и тренируют, до седьмого пота, дотошные, многоопытные инструктора… И не только тому, как правильно разминировать и заминировать, или определить тип мины, или создать «минную засаду» или МВЗ! Нет, не только!.. Минера тренируют еще и физически, и ничуть не меньше, чем настоящего спецназовца! А еще ему вбивают-таки в голову, просто в подкорку мозга, рефлекс на команду «Замри!»… И совершенно неважно, кто ее подал – значит, он заметил что-то такое, чего не заметил ты… И плевать всем, в какой позе тебя эта команда застала: хочешь жить – замрешь на месте, засохнешь, превратишься в камень, ровно до того момента, пока не поймешь, в чем дело, или пока тебе в этом не помогут…
Прапорщик Шенгелия, видимо, был когда-то довольно прилежным учеником у своих инструкторов…
Он как приземлился на одну ногу, так и замер в тот же миг в позе «ласточки», и было совершенно непонятно, как ему это вообще удалось!..
…Если кто желает, то попробуйте! Все просто!.. Нужно сделать прыжок примерно на два метра, приземлиться на одну ногу и попробовать после приземления больше не сдвинуться с места! И не просто не коснуться земли ни рукой, ни ногой, а даже не сдвинуть ни на сантиметр ту ногу, на которую ты приземлился, ведь если ты сапер, то вокруг тебя может быть множество различных мин!.. Попробуйте, ради смеха!!! И тогда поймете, как это непросто!..
Главное при «упражнении» – помнить одно-единственное условие такой игры: коснулся земли рукой- ногой – это «взрыв», сдвинул ногу с места – это тоже «взрыв»!..
А вот когда у вас это получится, если получится вообще, то представьте себе, что это зима, на вас обуты армейские сапоги, одет армейский бушлат, и все это отягощено вдобавок 11-килограммовым бронежилетом, автоматом, ножом на поясе и подсумком с четырьмя полными магазинами! Я уже не говорю о тех пяти «эфках», что рассованы по твоим карманам, и кое-каких сугубо саперных инструментах, обязательных при этой профессии!..
Да такое не под силу даже профессиональным спортивным гимнастам! Но!.. Зато под силу профессиональным воякам! Они порой еще и не такие кренделя выписывали, стараясь выжить на войне…
– Что? – только и сумел выдавить из себя Зураб, покраснев от натуги в попытке удерживать равновесие.
– Посмотри вниз! – ответил Каха.
Прапорщик взглянул под ноги, а потом очень медленно опустил вторую ногу, выходя из «ласточки», и присел на корточки…
Он провозился не больше тридцати секунд, а затем обернулся к сержанту:
– Все!.. Можешь идти…
Каха перепрыгнул ручей и оказался около прапорщика.
– Вот… – Зураб протянул Кабарде «эфку». – Самая простая и даже как-то по-детски поставленная «растяга»… Обидно было бы на такой подорваться…
– А на мине не обидно?
– Обидно, конечно… Только это совсем другое!.. Там ты разминировать не сумел, значит, мало знал! А это… Просто рот раскрыл, как дебильный пионер, и все… Профессиональная гордость, понимаешь?
– Угу…
– Как ты ее заметил, а? Тут леска была даже не прозрачная, как обычно, а просто белая! Совсем дилетант ставил!..
– А я ее и не заметил, Зураб…
– ??? – Прапорщик вопросительно уставился на Каху.
– Просто мне показалось… Вроде бы снег вокруг какой-то серый, что ли… А на нем словно по линейке тонкую белую полоску прочертили… Вот я тебе и крикнул, Зураб… Так… На всякий случай…
