– Разрешите вопрос, товарищ капитан первого ранга?
– Слушаю тебя.
– Я уже больше года командиром группы, а о Сергее, вернее, о том, почему он потерял звезды, так ничего и не знаю... У меня вон и Сало, и Бай были прапорщиками, но там истории известные... Расскажете мне про Серегу?
– Хорошо. Только уговор: мне, знаешь ли, тоже интересно, за что разжалуют у вас, на суше.
– Договорились.
– Ну, хорошо. Только без подробностей, сам должен понимать... В общем, мы были в составе учений флота в Средиземном море. Да какие там учения? Учения-то как раз проводили янкесы с греками и итальянцами, а мы стояли для поддержания равновесия... Ну, и своему там учились понемногу... Короче, мы за натовцами посматривали, а они за нами... Ну вот, как-то раз стрельнули мы какой-то дурой суперсекретной, а у нее что-то в электронике не сработало, она и затонула. Надо достать или уничтожить на дне, вынув предварительно этот блок электронный, чтобы потом яйцеголовые умники разобрались, почему был отказ. В общем, отправили группу пловцов во главе с капитан-лейтенантом. Ну, а мичман Губочкин у него в замах был... В общем, фуевину эту они нашли, блок сняли, саму дуру заминировали... Ребята тогда сделали все правильно – это мы, командиры, не учли, что у янкесов тоже будет группа пловцов... «Морские львы»... Очень серьезные ребята. А еще мы не учли их интерес... Короче! Когда наши ребята совсем уже собрались было возвращаться, тут америкосы на них и наскочили... Подготовка у нас почти одинаковая, количественный состав групп тоже. В общем, схлестнулись они... На базу из всей группы вернулись только мичман Губочкин да еще один пацаненок, старшина «срочной» службы... Но как вернулись! Они и блок притащили, и оглушенного «морского льва»! Завернули ему ласты и на наш борт подняли!.. А это представляешь себе вообще, что за событие? На базу сразу же с флагмана прилетел командующий учениями, контр-адмирал. «Льва» привели в чувство, допрашивать стали, а тот отошел немного и начал качать права про Женевскую конвенцию да про скандалы международные! А потом раздухарился так, что возьми да и ляпни, что, мол, он как командир звена «морских котиков» уверен, что если бы не роковая случайность, то они бы всех наших пловцов на дне оставили, и что он жалеет о том, что МАЛО русских там, возле дуры осталось... Вот тут у Сергея нервы и не выдержали – он его прямо на глазах у адмирала и зарезал боевым ножом... На ремни для портупеи распустил!.. Серегу не отдали тогда под трибунал, только учитывая прежние заслуги и награды, но объявили полное служебное несоответствие и вышвырнули с флота на гражданку... А вы его подобрали. И правильно сделали – он спец, каких поискать. Вот и вся история, старлей...»
Андрей воспроизвел, как мог, тот старый разговор, а Тюлень, выслушав его, только улыбнулся грустно:
– Ну, и что ты хочешь узнать от меня, Андрюха? Ведь Атас тебе и так все рассказал еще тогда!
– Э нет! Так просто ты от меня не отделаешься, лейтенант! Не все он мне тогда рассказал, далеко не все! Подробности хочу!
– О чем, Андрюха? – улыбнулся еще раз Сергей.
– О многом! Я сугубо сухопутный, сам знаешь! Хочу побольше узнать о том, как вообще служат в подводном спецназе... За что награды получают, чем живут, что чувствуют «люди-лягушки»... Ну, хотя бы про то, как ты в самый первый раз выходил в море через торпедный аппарат подлодки!.. Я как вспомню, что чувствовал тогда, так до сих пор волосы на всем теле дыбом встают!..
– Так и у меня точно так же было, Андрюха!
– Вот и рассказывай давай, человек-лягушка!
Тюлень задумался ненадолго, а потом заговорил:
– А знаешь, Андрюха... Самое мерзкое, что мне пришлось в себе преодолеть, когда я служил на флоте, – это страх перед торпедным аппаратом. Ладно я, а парней моих приходилось силой туда натурально заталкивать, пинками и поджопниками, пока они не поверили в конце концов в надежность его действия... – Сергей посмотрел вдаль через окно. – Подводная лодка, конечно, дизельная, подходит к точке высадки и ложится на грунт. Открывается задняя крышка торпедного аппарата, и ты, в легководолазном снаряжении, извиваясь, как червяк, заползаешь в торпедный аппарат, а за тобой следующий... Потом аппарат задраивается... Лежишь в темноте весь скукоженный, кругом железо... Закрыт со всех сторон, как в могиле... И в эту минуту возникает пакостная такая мыслишка: «А вдруг что-то не сработает, так и останешься здесь?..» Бросает то в жар, то в холод, и так минут 8—10, пока аппарат заполняется водой и сравнивается давление с забортным...
Сергей улыбнулся странной улыбкой и продолжил:
– Потом чувствуешь, водичка тебя обжала, начали открывать переднюю крышку. Стук – крышка открыта полностью! Уже легче! Пополз наружу, как краб... Фу-уф, высадились, отплыли немного от «сигары», собрались в кучу!.. Сориентировался по прибору, до берега, как правило, 2—3 мили, а то и больше иногда, и пошли... Выныриваешь, ищешь береговой ориентир... Хорошо, если луна, тогда хоть что-то можно разглядеть! Но чаще нас высаживали в дождь или в туман, когда вообще ни фуя не видно... Ведь не видишь не только ты, но и береговая охрана!.. Вылез, забился под скалы, переоделся, и все – вперед, выполнять задание... А потом, после выполнения, уходить надо скорее. Если группу засекли и открыли стрельбу, шанс уйти от «хвоста» – минимальный... Да ты и сам знаешь, командир, – разведчиков-диверсантов, хоть армейских, хоть наших, «водоплавающих», все поголовно «любят большой, нежной и трепетной любовью», потому и жаждут встречи, как Ромео с Джульеттой... Только нам такие встречи совсем ни к чему – для нас это конец! Большой и толстый!.. Да просто вспомни хотя бы наши операции! Только и делали, что гадили «супостатам» по-тихому да и бегали потом от них! Что в Афгане, что в Фергане, да и в Абхазии, и в Карабахе[37] !.. Везде все одно и то же!..
– Да-а... Жизнь у нас с тобой была веселая, что и говорить... – согласился с легкостью Андрей.
– Сами себе выбирали...
– Это точно... Так, а что с той историей, Серега?
– Ладно, расскажу... Ну, ты, бля, и рыба-прилипала, капитан!
– А про меня бабы говорят, что мне «легче дать, чем отказать»! – широко улыбнулся Филин. – На том стоим и стоять будем!..
– Ладно, уж... Попрошайка!.. – Сергей отхлебнул из кружки добрый глоток уже холодного чая. – В общем... В мае 84-го начались в Средиземке какие-то крупные совместные учения флотов стран НАТО... Америкосы, итальяшки, греки, еще турки, кажется...
– Не-е-ет, Тюлень! Не все так просто для тебя будет! – перебил Сергея Филин. – Ты сначала расскажи, за что тебя к третьему ордену представляли, который ты, после своих подвигов на этих учениях, почти пять лет ждал, а потом уже и про сами учения!.. Давай! С самого начала!
– Не «почти», командир, а ровно пять... – поправил Сергей. – Только ничего особенного и не было...
– Ага! Ты это кому другому насвисти! Красные Звезды за «ничего особенного» не навешивали – по себе знаю!..
Тюлень только усмехнулся:
– Ладно... Только я тебе про то очень коротенько расскажу... Там и в самом деле ни хрена особенного не произошло... Так, скорее просто случай, военно-морской курьез...
Филин уселся поудобнее и приготовился к рассказу...
– Был такой корабль, Андрюха, «Разящий»... Ходил в дальние походы, один раз, кажется, даже в кругосветку... Я слышал, что он нес боевое дежурство во Вьетнаме в 81-м году, в порту Даланг... Так вот... Это случилось, если я сейчас не ошибусь, в середине ноября 83-го... – Тюлень закурил, и взгляд его стал отстраненным. – Мы несли службу на острове Дахлак уже месяцев девять к тому времени и уже ждали со дня на день смену...
– А где это, Дахлак?
– Дахлак? Дахлак, командир, – это Эфиопия... Там, на этом острове, была наша база, до 86-го... Прибывали гражданские «сухари» с грузом, военные «утюги»... Да чего только не было! Даже однажды АПЛ на текущий ремонт в плавдок становилась... Вот ее безопасность мы и обеспечивали...
– Было от кого?
– Война у них там была... Сомали и Эритрея против режима этого эфиопского Менгисту Хайле Мариама,
