Соломенный Губерт поглядел, куда показывала Анечка, и сказал:
— ТАМТАМ ТАМБАР!
Глава восьмая, в которой Анечка-Невеличка не может столковаться с Соломенным Губертом по поводу разных слов
— АМБАР? — УДИВИЛАСЬ АНЕЧКА.
— ТАМТАМ ТАМБАР! — повторил Соломенный Губерт.
Вы не так сказали: надо — ТАМАМ ТАМБАР! ТАМТАМ ТАМБАР! — упрямо повторил Соломенный Губерт.
— Тогда «амбар» не получается! И разве там амбар?
— Там бар!
— Тамбаров у нас в деревне нету, одни амбары.
— Что вы про какой-то амбар заладили? Там — обыкновенный бар! — рассердился Соломенный Губерт, показывая туда, где было словно бы зеркало и словно бы не зеркало, а всё-таки зеркало.
— А у нас говорят «амбар»!
— Бар!
— Бар так бар! А телеги и кони где же?
— Откуда тут коням взяться? — удивился Соломенный Губерт.
— У нас возле бара-амбара всегда телеги и кони есть.
— Неужто за столиками сидят?
— Что вы! Иногда стоят, а иногда лежат.
— А заказывают кофе с молоком или мороженое?
— Мороженое? А что это?
— Такая вещь замороженная.
— Нос, что ли? — предположила Анечка.
— Да нет! Такая замороженная вещь, которую едят.
— Снег, значит! Верно! Лошади иногда едят снег.
— Мороженое — замороженное и сладкое!
— Значит, не снег…
— Заказывают они мороженое или не заказывают?
— А зачем?
— Чтоб съесть!
— Да они овёс едят.
— Из тарелки или из чашки?
— Овёс насыпают в мешочек.
— Я себе тоже закажу когда-нибудь!
— Овёс? — удивилась Анечка.
— Кофе с молоком в мешочек!
— В мешочке кофе только в зёрнах бывает.
— Зёрна я не пью. А конь не разобьёт зеркало?
— Какое зеркало?
— Ну в раздевалке.
— А разве в амбаре…
— В баре!!!
— …есть раздевалка?
— Конечно! Кто пудрится, кто шляпу нахлобучивает, кто меха поправляет! — объяснил Соломенный Губерт.
— А у нас говорят «мехи»!
— Какие такие «мехи»!
— Для огня! В кузнице!
— Что ещё за «вкусница»?
— Кузница! Где кузнец!
— Понятно! Лужайка, значит, с кузнечиком?
— Не лужайка и не кузнечик, а кузнец!
— Что ещё за кузнец такой? Ну-ка расскажите!
И Анечка-Невеличка стала рассказывать Соломенному Губерту про кузнеца.
Глава девятая, в которой Анечка-Невеличка рассказывает Соломенному Губерту про кузнеца
Кузнец — это большой чёрный человек, который встает вместе с солнцем и съедает большую тарелку похлёбки. Все люди не сильные, а кузнец — сильный. Возьмётся за телегу, подставит под неё спину, приподымает и снимет колесо.
Только начало светать, и в небе ещё заря, а кузнец уже стоит возле большой чёрной дыры, похожей на чёрную карету, бросает туда горстями уголь и качает мехи. Да при этом ещё курит трубку. Курит и подкачивает. Отовсюду прилетает воздух и раздувает искры. Искры эти вовсе не похожи на голубые звёзды за туманом, а похожи на цветы, засыпанные золой.
Вдруг в окошке взлетает пламя. Кузнец затянется своей трубкой, а из чёрной дыры, возле которой он качает мехи, выскакивает большой огонь. И тут в кузне настаёт утро.
Потом кузнец наденет чёрный кожаный фартук, схватит клещами железо, опустит в огонь и подкачает мехи. Возле его сапога пробегает крыса. Кузнец и не замечает. Он глядит на железо, которое желтеет, желтеет и вдруг делается красным, как огонь. Даже не разберёшь, где огонь, а где железо.
Тогда кузнец перестаёт качать мехи, вытягивает клещами железный огонь, и тот сыплется на 'землю, словно цветы. Возле кадушки бегает крыса, и глаза у неё тоже красные. Вот кузнец опускает железный огонь в кадушку с водой — в кадушке как зашипит! — и крыса убегает. И кошка убегает. А птицы улетают.
Потом кузнец кладет железо на наковальню и колотит по нему кувалдой. Искры летят большущие, как мяч. И маленькие искорки отскакивают в стену. Кузнец колотит кувалдой и молчит. Иногда, правда, поёт. Только его не слышно. А поёт он вот что:
Шёл на плаху, был не весел,
Буйну голову повесил.
«Зажигайте тридцать свечек.
Тридцать я сгубил овечек.
Скоро с жизнью я расстанусь —
Чёрным воронам достанусь,
Да медведям с упырями,
Да ежам с нетопырями…»
Он со всеми распрощался
И на ёлке закачался.
Вороньё над ним маячит,
Да никто по нём не плачет.
Курицы кудахчут и бегают по огороду. Кузнец колотит кувалдой и поёт. Мимо телега проехала. Кто-то входит в кузню. Кузнец не слышит. Колотит и поёт. Человек стоит в кузне, а кузнец его не замечает. У
