Все же на машине ездить спокойнее. Правда, есть на подвластной полпреду территории пара-тройка городов, куда на автомобиле добираться совсем ни к чему – и долго, и дороги плохие. Один из таких Красносибирск, столица одноименного края. Поэтому Виктор Михайлович и бывает в нем реже, чем где- либо. Но недавно посетил – Шатохин из президентской администрации рекомендовал провести предвыборное совещание с лидерами политических партий. Надеялся полпред после этого надолго забыть туда дорогу, да не тут-то было.
Причиной для внеочередной поездки послужил телефонный звонок. Незнакомый мужчина, представившийся полковником Красносибирского ГУВД Комаровым, сказал, что у них в городе работает следственная бригада Генеральной прокуратуры. Москва возобновила расследование по делу об отравлении Ширинбекова и Самощенко. Неизвестно, будет ли от нового расследования какая-нибудь польза, но что вред уже есть – это однозначно. Погиб один из заместителей начальника ГУВД подполковник Филенков, арестован заместитель начальника оперативно-розыскного отдела майор Приходько, которого, кстати, обвиняют в убийстве Филенкова. Того и жди от должности будет отстранен прокурор Рыкалов, краевую прокуратуру из-за этого уже лихорадит. Находящиеся в производстве дела ведутся ни шатко ни валко. У следователей нет уверенности в завтрашнем дне. Однако самое главное заключается в том, что погиб один из лидеров «Неделимой России», то есть партии власти, полковник Корсарин. Погиб Владислав Игоревич на первый взгляд случайно, однако косвенно в трагическом происшествии виновато возобновленное следствие, заставившее полковника нервничать сверх всякой меры.
– Что вам от меня нужно? – раздраженно спросил, почти выкрикнул Кучемасов.
Грубый тон не смутил незнакомца. Он совершенно спокойно ответил, что не может так долго говорить с одного аппарата. Телефон полпреда наверняка прослушивается, и его запеленгуют. Через какое-то время он перезвонит и скажет Виктору Михайловичу, что от него требуется.
Разговор крайне не понравился Кучемасову Какая-то мелкая сошка звонит домой ему, можно сказать, главному человеку на немыслимо огромной территории и ведет разговор не то что не как подчиненный, а пытается подчеркнуть, будто он хозяин положения. Он, видишь ли, будет звонить, когда ему заблагорассудится, он станет указывать, что ему делать. Попахивает элементарным шантажом. А могут ли быть для этого какие-либо основания?
Виктор Михайлович припомнил основные события за время своего годичного пребывания в должности полпреда. Прибыв в Кедроград, он с первых шагов на каждом перекрестке кричал, что будет вести беспощадную борьбу с коррупцией. «Сам взяток сроду не брал – тут нет преувеличения – и другим не позволю. Любой взяточник будет моментально уволен и предан суду», – уверял он.
Судя по всему, его угрозы возымели действие – никто до сих пор не уличен в мздоимстве. Из некрасивых историй, связанных непосредственно с ним, вспоминается только эпопея с помещением для резиденции полпреда. Тут его, мягко говоря, обвели вокруг пальца. Когда он поинтересовался, что происходит в понравившемся ему старинном здании на Фарфоровой улице, ему объяснили, что сейчас там ютятся некоторые детские кружки, которые скоро переедут в новое помещение, а это будет реконструироваться. То есть новому полпреду дали понять, что оно пустует. Кучемасов без проблем выпросил старый дом под свою резиденцию. Потом же выяснилось, что кружков было достаточно много, все это хозяйство называлось «Центр детского и юношеского творчества», он пришел на смену размещавшемуся здесь же Дворцу пионеров. С появлением полпреда детей выселили, а нового помещения для них и не думали строить.
Все эти подробности выяснились гораздо позже. Кучемасов рад бы дать задний ход, да оказалось сложно. Трудно было обнаружить и инициаторов этой подхалимской авантюры. Все люди вокруг интеллигентные, воспитанные, никто откровенно не стоял перед ним на задних лапках. Просто каждый говорил маленький кусочек полуправды, в результате чего на свет появилась одна огромная ложь.
Неужели ему могут поставить в вину захват помещения? Вряд ли. Не такое это уж чудовищное нарушение политических приличий. Тогда что же? Городская квартира и загородная дача автоматически предоставляются всем полпредам, тут тоже не к чему придраться.
Второй раз незнакомец позвонил через тридцать минут.
– Виктор Михайлович, в ваших силах сделать так, чтобы это дело снова прекратили, теперь уже окончательно. В конце концов, мертвые не должны мешать живым. Свалите всю вину на Филенкова или, если угодно, на Корсарина. Так или иначе, вам следует вызволить Приходько и обелить Базилевского, который на выборах представляет «партию власти». Это же только в кино люди бывают либо целиком белые, либо черные. В жизни все гораздо сложнее, у каждого есть плюсы и минусы. Взять хотя бы вашего сына Артема.
– Ах вот оно что. Ну-ка, ну-ка, интересно послушать.
– Юноша явно живет не по средствам.
– Почему же? Он работает, трудится. Молодежь вообще хорошо приспособилась к нынешним условиям, многие прилично зарабатывают.
– Это вы можете рассказать в другом месте. У вашего Артема одна из самых дорогих машин в городе.
– Машина не его. Сын взял ее у товарища, ездит по доверенности.
– На машине иностранные номера. Кататься на такой машине по доверенности запрещено. Я много чего еще могу напомнить про вашего старшего отпрыска, только опять же нет возможности разговаривать слишком долго. Поэтому лучшим вариантом будет, если вы все-таки попытаетесь разрулить ситуацию и по возможности спустить дело на тормозах.
Прервав разговор, незнакомец больше не звонил, и вот теперь Виктор Михайлович летел в Красносибирск. Сын его здорово подвел, хотя сделал это невольно, по юношескому недомыслию, за которое даже трудно осуждать. Полпреда самого ловко надули с помещением для резиденции. Что уж говорить про девятнадцатилетнего парня, который попал на работу в туристическую фирму и начал получать большие деньги. Владелец фирмы «Пилигрим» оказался прожженным дельцом, умеющим смотреть на пятнадцать ходов вперед. Помимо оклада младший Кучемасов постоянно получал от него огромные премии – за консультации в турбизнесе, хотя специалистом в этом деле Артем никогда не был. Зато его работодателю понадобилась государственная поддержка для создания туристического центра в одной из заповедных зон. И теперь у всех будут подозрения, что не соответствующая его квалификации зарплата Артема была на самом деле подкупом отца, чтобы тот оказал необходимую поддержку. Ведь Виктор Михайлович действительно помог владельцу «Пилигрима» заполучить лакомый кусок.
В Красносибирске у Кучемасова не было постоянного помещения для приемов. Во время своих кавалерийских наскоков пользовался тем, что предоставляли хозяева. Это могла быть и прокуратура, и краевая администрация, и уютный особняк фонда культуры. Сегодня он предпочел встретиться со следователем в здании законодательного собрания, то бишь краевой Думы.
Встреча была заранее подготовлена помощниками полпреда, Турецкий согласился.
В большой квадратной комнате, обставленной новой офисной мебелью, так называемой переговорной, постоянно никто не работал. Все здесь было вычищено и вымыто до блеска, но из-за отсутствия бумаг, книг, папок комната казалась выставочным экспонатом. Самовар, кофеварка, вазочки с конфетами и печеньем отнюдь не придавали переговорной обжитой вид, а, наоборот, только подчеркивали, что уют этот временный и исчезнет, как только посетители уйдут за порог.
Кучемасов был одет в очень хороший темно-синий костюм, безупречно облегающий его фигуру. Накрахмаленная рубашка и галстук подчеркивали в нем тип неистребимого номенклатурщика, сохранившегося во властных структурах с советских времен. С его лица не сходила приветливая улыбка.
– Я приехал сюда посетить некоторые предприятия, – сообщил он, – и заодно решил встретиться с вами. Генеральная прокуратура пустяками заниматься не станет. А я тут за все в ответе. Нужно быть в курсе дела.
Александр Борисович довольно подробно рассказал о событиях, произошедших с марта, то есть с момента задержания и гибели Фортунова. Владимир Михайлович слушал, время от времени понимающе поддакивая. Однако по мере повествования холеное лицо полпреда все больше мрачнело. Оно даже приобретало синеватый оттенок. Чувствовалось, Кучемасов очень огорчен услышанным.
