— Это известно, — не очень вежливо перебил Виталия Абушахмин. — Прикинь, от своей доли я могу оставить в котле десять.
— Почему так мало? — глядя перед собой в собственную тарелку, сухо спросил Западинский. — Или ты решил, что твою братву я должен содержать на свои проценты? Не жирно, Абу?
— А почему мы с ним, — Абушахмин довольно неучтиво кивнул вбок, на генерала, — должны твою семью содержать? Прикинь, прикинь?
— А вот тут я б тебе не советовал, нет. Семья, Абу, это наш совместный капитал! И ты прекрасно знаешь, что, если б ее не было, ты бы сейчас не суммы прикидывал, а срок тянул. Причем неизвестно который по счету…
Помнил Абушахмин, что очень даже немалых денег стоила тогда, в девяносто шестом, Западинскому операция по «отмазке» вора в законе Формозы, на котором висело две «мокрухи». Но ведь можно вопрос поставить и иначе: кто кому был в ту пору больше нужен? Виталька — Абу? Потому что те убийства еще надо было доказывать и доказывать, а это дело долгое. Или — наоборот: Абушахмин с его братвой Западинскому? Кто-то ж должен был профессионально запечатывать пасти Виталькиным конкурентам? Да еще в период самой важной раскрутки… Помнил Абу, ничего не забывал, однако терпеть не мог, когда ему напоминали о чужих благодеяниях.
Неожиданно его сторону принял и генерал Игнатов.
— А в самом деле, Виталий Борисович, дружище, чего это ты вроде как на танки с одной гранатой попер? Почему встала проблема — кто кого должен содержать? Но если уж на то пошло, про мальчика я не говорю, однако все, что касается Ленки и ее папаши, к нам с Борисом не должно иметь никакого отношения. Это я твердо заявляю. И при этом твои постоянные экскурсы в прошлое мне тоже не нравятся. Про Бориса, — он ткнул указательным пальцем в Абу, — уж и не говорю. Смотри, Виталик, достанешь ты нас однажды…
— Ах вот, значит, как?! — едва не взвился Западинский. И он бы вскочил и, вероятно, не менее темпераментно, этак артистично, отшвырнул бы стул, расколотил бы тарелку, но… его словно остановил холодный и абсолютно трезвый, несмотря на уже достаточное количество выпитого, взгляд генерала. И Виталий, отчаянно махнув рукой, словно подвел черту под разгоревшейся было ссорой.
— Ленка — хрен с ней, — вяло отозвался Абушахмин. — Ну держит он ее… для здоровья, ха! У каждого свои заморочки. А этот козел?
— Между прочим, семья, — спокойно заметил Западинский, — принесла вам, уважаемые мои оппоненты, поболе сотни миллионов на круг. Но и это еще не все… Вот же, твою мать, чуть что — базар! А главного-то вы так и не узнали! Только я теперь думаю, надо ли вообще?..
— А куда ты без нас денешься! — широко ухмыльнулся Абушахмин.
— Ладно, мужики, — рассудительно заметил Игнатов, — давайте, в самом деле, кончать базар. Что у тебя еще, Виталий? Выкладывай.
— Мой мальчик, — после непродолжительной паузы продолжил Западинский, — как вам известно, Интернет почитает за дом родной. И этот его интерес я, со своей стороны, всячески и постоянно в нем подогреваю. Чтоб не остывал, не отвлекался, не поглядывал на сторону в поисках более совершенных компьютерных технологий.
— Можешь не растекаться, — остановил надвигающийся поток красноречия Игнатов, — твоя почти отцовская забота о чужих детях всем известна.
— Хе! — отреагировал Абу и помотал головой.
— Так вот, мальчик, — словно и не слыша их, продолжал Западинский спокойно, — выдал мне давеча такую информацию, что я… экстренно предложил вам собраться. Но пока вы тут высказывали свое особое, так сказать, мнение о нашем партнерстве, я подумал: а почему эту информацию я получил от мальчика, который отыскал ее в каких-то там сайтах, где общается хакерская шпана, причем случайно, однако сразу обратил на нее свое внимание, в то время как… Ну да, эту же самую информацию я мог бы получить от тебя, Сан Дмитрич. И не вчера, а еще летом! Ответ вам, господа хорошие, нужен?
— Хотелось бы, — с иронией бросил Игнатов.
— А потому, что вы оба, мужики, — это Виталий по Игнатову прошелся, — вовсе перестали мышей ловить. Обленились на богатых харчах. Мальчик вам «капусту», понимаешь, стрижет, а мы, вот вроде Абу, посторонние дельца себе придумываем?
— Не тот базар, Виталий! — вскинулся Абушахмин. — У нас был твердый уговор. Ты отвечаешь за свои слова?
— А ты полагаешь, что я вам туфту гоню?!
— Не темни! Выкладывай! И если считаешь, что я нарушил наш уговор, так и говори! А я отвечу…
— Кор-роче! — рявкнул генерал. — Вы чего детский сад устраиваете! Зачем мы здесь? Давайте по делу. И ваш базар мне не нужен, у меня тоже собственных забот хватает. В чем ты меня обвиняешь, Виталий Борисович? Меня, который тебя человеком сделал, а?
— Ну только не надо, не стоит, Сан Дмитрич, не бери на себя лишнего! А то не дотащишь. Что когда-то было, давно прошло. Вместе с нашими партбилетами… А вот нынче я хотел бы от своих партнеров полной отдачи! Стопроцентного вклада — во всех смыслах! Рано еще изображать из себя благополучных рантье, стригущих купоны. Не доросли, господа!
Зря, наверное, Западинский выбрал этот язвительный тон.
— Слышь, Игнатов, — всем телом повернулся к генералу Абушахмин, — а чего этот пуп со своей блядью совсем охренел, что ли? Ты его в малолетстве часто харил у себя на Лубянке? Че-то он будто с… сорвался?
— Да прекратите же вы наконец! — сорвался и генерал. — А то я сейчас пошлю вас обоих!..
Плешаков слушал и откровенно скучал. Перебранка в ресторане то вспыхивала, то становилась какой-то ленивой и вялой. А информации было практически ноль.
Ну какой-то малый чего-то нашел в Интернете… Ну наверняка даже очень важное… Ну никак доходы не поделят. А доходы, надо сказать, впечатляющие. Знать бы еще, что это за «Обмены»…
Партнеры все продолжали поминать друг другу прошлые обиды. Так бывает, когда худая судьба или вовсе уж злой умысел сводит людей, которые терпеть не могут друг друга, но понимают, к сожалению, что каждый из них сам по себе решительно ни на что рассчитывать не может, а вместе они — страшная сокрушающая сила…
Шла запись, едоки переругивались, молчали, сопели — это было очень чисто слышно: отменная техника. Но никак все не возобновлялась тема: «Я пригласил вас, господа…»
Что там за Ленка фигурировала, выяснить наверняка не особенно трудно, стоит лишь послушать сплетни, потолкаться среди бабья на «ТВ-Русь». Странно, что она, эта неизвестная пока Плешакову Ленка, вызывает столь бурное неприятие у партнеров Западинского. Папаша еще промелькнул. Мальчик… Нет, в этом деле надо обязательно разобраться… Но ради чего готовилась столь конфиденциальная встреча? Почему проверки и такая охрана? Ну, что все они — пауки, это понятно, но отчего они никак не могут перейти к делу?..
Запись действительно была скучной и малоинформативной.
Задумавшись, Анатолий Иванович как-то упустил, что собравшиеся в ресторане наконец нащупали точки соприкосновения и заговорили о деле. Точнее, о нем заговорил Западинский.
«Надо будет отмотать чуть-чуть назад и прослушать», — подумал Плешаков и весь превратился во внимание…
— …адресами они, как правило, не обмениваются. У них приняты, как и у вас, Абу, своеобразные кликаны. Так вот, их условия были следующими. Те, кто заинтересуются предложением, должны оставить свои кликухи в Интернете. Ну а продавцы, стало быть, начнут сами выходить на них и так далее. То есть, как я понимаю, конфиденциальность в этих условиях соблюдается у них вполне приличная. Да, Сан Дмитрич? Это ведь больше по твоей части.
— Разберемся, — многозначительно пообещал генерал. — Но что это за информация?
— Сейчас объясню. Летом многие газеты писали, но никто, насколько я знаю, из нас не обратил внимание на сообщение об ограблении одного крупного медицинского НИИ. Сперли какую-то совершенно
