Между тем раздалось телефонное потрескивание. Потом мужской голос сказал:
– Разрешите мне сперва прочитать стихи.
– Хм, – удивился Белозерович. – А вы не ошиблись номером?
– Думаю, что нет.
– Большое спасибо, – быстро сказал Белозерович. – Большое вам человеческое спасибо! Я думаю, это просто ошибка. Будем ждать следующий звонок, а пока возобновим дискуссию. Может быть... А нет, извините, дорогие друзья, у нас есть еще один звонок! Прошу вас. У вас есть версия, кто еще кроме Анатолия Кравцова намерен претендовать на кресло мэра?
– У меня есть версия, – подтвердил теперь уже женский голос. – Но сперва, если позволите, я бы хотела почитать вам кое-какие стихи... – И, не давая опомниться работникам телестудии, она завопила:
В зале захохотали. На сцене тоже кое-кто хихикал. Больше других – Кравцов. На лице у Лося застыла маска недоумения. Лариса Жолдак оставалась невозмутима.
Белозерович откровенно растерялся и не успел дать команду своим сотрудникам отключить линию, так что звонившая продолжала:
– Спасибо за внимание. Я думаю, новый кандидат на пост мэра – это Эдвард Райнис.
– Браво!!! – возопил Белозерович. – Браво, браво и браво! Вы выиграли ящик коньяка. Не кладите трубку, сейчас с вами переговорит наш редактор, и...
– Не нужно, – перебила звонившая. – Я вообще-то не пью. Разделите коньяк между сидящими на сцене.
Зал вяло похлопал.
Денис заметил, что Лось и Кравцов быстро, почти незаметно переглянулись. А еще он заметил, как на них обоих пристально смотрит Лариса Жолдак. А еще у Галина был совершенно растерянный вид.
– Ну что ж, – сказал Белозерович, – это действительно всем нам хорошо знакомый Эдвард Янович Райнис действительно решил выставить свою кандидатуру. Эдвард Янович, вы хотите сделать какое-нибудь заявление?
Райнис медленно обвел взглядом зал, потом посмотрел в потолок и сообщил:
– Не сейчас. Пока что достаточно лишь констатации факта. Времени для заявлений и предвыборной полемики с уважаемым Анатолием Сергеевичем будет достаточно.
Кравцов усмехнулся, но ничего не сказал.
Кажется, они не слишком ладят, подумал Денис.
– А меня вот больше волнует это возмутительное телефонное хулиганство, – совсем не интеллигентно вмешался начальник городской милиции. – Я надеюсь, мои сотрудники успели отследить этот звонок и...
– Спасибо, спасибо, – поспешил вмешаться Белозерович. – Я думаю, самое время узнать мнение зала.
Вовремя предотвратил неприятную сцену, подумал Денис. Нюх у этого типа есть. Видимо, в самом деле, неплохой журналист. И тут же Денис вздрогнул, потому что очередное мнение зала озвучила... Алла.
– А я не понимаю, в чем тут хулиганство, – безапелляционно заявила она. – Человек прочитал стихи. Может, они и не блестяще, но ведь не матерные же слова в эфир запускались? И еще мне непонятно это заявление насчет «отследить звонок». Что у вас тут за полицейские порядки?
О господи, подумал Денис, что она вытворяет?! Совсем с катушек слетела? Да этот Лось нам теперь проходу не даст.
– Приходите ко мне на прием, я вам популярно объясню, – пообещал Лось без микрофона, так что это было слышно лишь тем, кто сидел на сцене, но Денис прочитал по губам и не слишком обрадовался.
Белозерович поспешил отобрать у Аллы микрофон и сказал:
– Это еще один небольшой сюрприз! У нас в гостях журналисты московской телекомпании СТВ. Попрошу вас на сцену.
Ассистент принес еще один стул, и Алле Снегур ничего больше не оставалось, как подняться туда.
Кравцов с начальником милиции снова быстро переглянулись.
– Но они приехали не освещать выборы, как, наверно, вы подумали, а по другому, более знаменательному поводу. Возможно, господа Кравцов и Райнис считают, что ничего более знаменательного на свете не существует, – тут Белозерович хихикнул, вслед за чем раздались смешки и в зале, – но тем не менее... Впрочем, пусть они сами нам все расскажут.
Денис с внутренней дрожью наблюдал, как его помощница, «тусовщица с большой буквы», изображая столичную штучку, излагала причину своего визита. Она сказала, что со своим видеооператором уже несколько месяцев ездит по стране, освещая конкурс «Лучшее частное предприятие провинциальной России». В конкурсе участвуют предприятия из небольших городов с некоторым рядом условий, под которые идеально подходит замечательный город Придонск: богатая история края, население не больше трехсот тысяч человек, наличие рядом крупных предприятий государственного значения, с которыми номинанты должны быть в деловом контакте и на фоне которых смогли не затеряться.
Денис напряженно следил за реакцией Кравцова и начальника милиции. По мимике бизнесмена понять что-то было трудно, а вот главный мент определенно расслабился. Одновременно Денис отметил реакцию окружающих: все буквально выворачивали шеи, не то впечатленные столичным интересом к своему родному городку, не то просто разглядывая столь яркую молодую женщину.
Тут уж Белозеровичу пришлось туго, потому что дискуссия неминуемо стала сворачивать на другие темы. Во-первых: «Какие конкретно предприятия будут участвовать в этом конкурсе?» Во-вторых: «Что нам всем за это будет?» И, в-третьих: «Как Москва к нам относится?»
Денис подумал, что Алла сейчас похожа на Остапа Бендера, вкручивающего жителям скромного городка Васюки про межпланетный шахматный конгресс. Ей удалось мастерски напустить туману и не ответить на первый вопрос, зато на двух следующих она оттянулась. Смысл всех речей Аллы сводился к тому, что жителям славного города Придонска от визита московских будет счастье. И много.
Белозерович снова решил напомнить о себе. Он подплыл к Алле и спросил своим нежным речитативом:
– Однако, что же, дорогая коллега, вы думаете о предвыборной ситуации в Придонске? Ни за что не поверю, что, направляясь к нам, такой опытный профессионал не навел справки!
Она немного помолчала. Молчание и в зале и на сцене стало абсолютным. Наконец «журналистка» сказала:
– Как вы думаете, почему хомяков или морских свинок все любят, а крыс и мышей – никто? Ведь и те и другие портят мебель, гадят, кусаются, переносят заразу и так далее. Ответ предельно прост. У крыс и мышей, в отличие от хомячков, неправильный пиар.
Зал, включая тех, кто сидел на сцене, разразился хохотом.
– Пиар, – продолжала Алла, – это формирование общественного мнения, которое часто играет решающую роль в определении выбора людей. Особенно явно это проявляется в столицах, крупных городах, где много различных конкурирующих друг с другом источников информации. Политический пиар – это пропаганда идей и людей. В принципе это то же самое, что и реклама, только с большим налетом неискренности. В провинции все не так, в провинции все честнее и прозрачнее, вот что я думаю о вашем городе. Если бы я думала о нем иначе, меня бы сегодня здесь не было.
– Блестяще! – возопил Белозерович.
Ну и ну, подумал Денис.
Хотя все действо длилось еще около часа, ничего интересного для себя Денис не узнал, разве что подтвердилась идея о том, что Галин пьет. Последние минут тридцать – сорок он чувствовал себя уж как-то очень неуютно, вертелся и вытирал пот со лба. Однако, воспользовавшись рекламной паузой, когда
