финансового капитала. Вот, допустим, Райнис, в той или иной мере, представитель финансового капитала. А олигарх – это ушлый человечек, который умудрился купить себе кусок государства и намерен таким образом влиять на политику. Вот и я купил кусок своего городка в виде этих бензоколонок.
– Так вы намерены влиять на политику через свои бензоколонки, если мэром не станете? – не удержалась Алла.
– Конечно! Мне нравится, как мы тут живем, иначе я бы в политику не совался, занимался бы тихо- мирно своим бизнесом, воспитывал бы сына. У меня ведь сын растет, – поделился Кравцов. – Такой сорванец, у-ух! Представьте, как-то утром отвозил его в детский сад. По дороге общаемся. Он мне говорит: «Папа, дай мне денег». «Зачем тебе?» – спрашиваю. «Мне надо купить презервативы».
– Что? – переспросил Денис, а Алла засмеялась.
– Вы слышали что. Гондоны, образно выражаясь. Вот и я у своего парня переспросил, а он, засранец, отвечает: «Это не для меня, это для Шурика из старшей группы, ему срочно нужно сексом заняться, чтобы стресс снять, его воспитательница застукала, когда он курил». Неслабо, а?!
– Ну и как, дали вы ему деньги? – полушутя-полусерьезно спросила Алла.
– Я отвечу, если вы обещаете не использовать это в своих материалах. – Кравцов испытывающе посмотрел ей в глаза.
– Конечно, обещаю. – Она подняла руку в пионерском приветствии. – Честное слово продажной журналистки!
– Ладно, верю. Нет, не дал я ему деньги, такой хитрован растет, прости господи, за ним – глаз да глаз. Пусть учится своими руками, своей головой зарабатывать, а не за папин счет. А то ведь у нас в России скурвиться легко при небедных-то родителях. А мне вор в семье не нужен. Знаете, решили как-то американцы проверить, где быстрее всех воруют на улице. Оставляли дипломат и засекали время. В Лондоне – час, Нью-Йорк – полчаса, Варшава – пять минут. Приехали в Москву и решили оставить дипломат на Тверской, а оказалось – его еще в аэропорту сперли.
– Кто это вам рассказал? – спросила Алла.
– Это анекдот, – с некоторой даже жалостью объяснил Кравцов. – Но вообще-то похоже на правду. Не понравилась мне ваша Тверская. Постоял я там, в магазин зашел, даже прикупил кое-что. Красивая улица, конечно. Но у нас все равно лучше. Может, потому что рекламы раз в сто меньше? Вот я, например, хочу стать мэром, иду на выборы, так вы что думаете, я какие-то бешеные бабки трачу на свою рекламу?
– А правда, – поинтересовался Денис, – сколько вы тратите на свою рекламу?
– Ты, парниша, снимай свое кино и не чирикай, – не меняя интонации, сказал Кравцов, – я с девушкой разговариваю. Так вот, я не трачу бешеных бабок на свою рекламу. Все думают, что для выборов бешеные бабки нужны. – Он подмигнул. – Нужны, конечно, человек двести, чтобы вопили, когда им скомандуют. В смысле, люди нужны, а не деньги, сечете? Ко мне приезжали тут эти... пиарщики. – Кравцов скривился. – Предлагали свои услуги. Так я послал их подальше. И не жалею. Все равно ведь выиграю.
– Вы так уверены? – удивилась Алла.
– А почему я не должен быть уверен? Посмотрите на Райниса и посмотрите на меня. Кто из нас будет лучший мэр? Кто, елки-палки, к народу ближе? Тут двух вариантов быть не может.
Глава шестая
– Что ты о нем думаешь? – не удержался Денис после десятиминутного молчания, когда они ехали обедать в ресторан «Чайка».
– Ушлый тип, – вздохнула Алла. – И, по-моему, он нас провел. Только я не могу понять как.
– Простота хуже воровства, – подтвердил Денис. – Того самого, которое он, кстати, так не любит.
По дороге Денис позвонил на работу Ларисе Жолдак и договорился о встрече вечером этого же дня.
Ресторан Клюева находился почти на самом въезде в Придонск. Можно было, конечно, позвонить туда, вроде как заказать столик, чтобы Клюев понял, что сыщики хотят с ним поговорить, но едва ли это тут было принято, так что оставалось надеяться, что хозяин «Чайки» будет на месте. Задача-максимум была – окончательно прояснить ситуацию с пропавшей женой Клюева, задача-минимум – выяснить роль шеф- повара во всей этой истории.
Место оказалось живописное. В двух-трех километрах от указателя с гордой надписью «Придонск» была долина, окруженная цепочкой невысоких холмов. По ее дну неспешно скользил ручеек, навевающий дрему, который соседствовал с вместительным двухэтажным домом, который занимал ресторан. Он так и стоял прямо посреди этой долины, наверно, немного искусственно и чужеродно на первый взгляд, но те, кто регулярно ездил сюда пообедать или поужинать, так уже давно не считал. Возле ресторана была искусно сделанная парковка, на которой стояли пара машин и микроавтобус «Соболь» с надписью «Чайка». Видимо, на нем персонал ездил на работу.
Внутри Денис ожидал увидеть обычный серый провинциальный интерьер, но оказался приятно удивлен. Заведение было оформлено в традициях венецианского карнавала: на стенах – маски, вееры, золотая парча, бархат, синий и красный, фальшивые ложи в драпировках. В гардеробе невысокую стенку лбом подпирал какой-то субъект, «журналисты» даже не сразу поняли, что – не живой, кукла. Еще один – в драной тельняшке – присел, пригорюнившись, на подоконнике, подперев руками восковой подбородок. Немудрено, что такое заведение стало пользоваться успехом у зажиточных горожан. Тут были и лоск, и стиль.
Едва открыв меню, которое принесла стройная чернобровая официантка, Денис с Аллой поняли, что бедные студенты на кружечку пивка сюда точно не захаживают. Утиные грудки, раковые шейки, рулет из кролика, виноградные улитки, глазированная голландским соусом спаржа. С ума сойти! И даже фуа гра с соусом из черной смородины.
– У меня рука не поднимется здесь что-то заказать, – призналась Алла. – По миру пойдем.
– Мы же как раз за клюевский гонорар и работаем, – напомнил ко всему привычный Денис. – Пусть он нас и кормит тогда.
– Все равно.
– Ладно, давай возьмем по салатику и будем ждать, когда Клюев сам появится. Ты его нигде еще не разглядела?
Алла отрицательно покачала головой.
Кроме них тут находился еще десяток посетителей, и по взглядам, бросаемым украдкой, стало ясно, что «журналисты» опознаны. Тогда можно не таиться. Денис подозвал метрдотеля – худощавого мужчину лет тридцати – и важным тоном сообщил ему, что желает видеть хозяина заведения. Метрдотель, видно, был готов к чему-то подобному, он лишних вопросов не задавал и тут же исчез в направлении гардероба. Денис увидел, что там есть вход в служебные помещения. Спустя минуту оттуда появился Клюев. Денис тут же встал, проходя мимо него, сдержанно кивнул, направился в туалет. Не дойдя, быстро свернул и за колоннами проскочил на кухню, чего никто из персонала заметить не успел.
На кухне сверкала сталью чистая «цептеровская» посуда, хотя на беглый взгляд Дениса идеального порядка не наблюдалось: те четыре человека, которые были здесь, казались немного взвинченными. Трое из них были в синих фартуках поверх белой спецодежды, а четвертая, полная женщина с приятными мягкими чертами лица – в ослепительном белом халате. Денис сразу же направился к ней и затряс ей руку:
– Позвольте выразить восхищение вашим несравненным мастерством!!!
Один повар тем временем заправлял салат гранатовым соком, другой – выбирал донышки артишоков, третий носился и что-то искал. Женщина на него покрикивала. Она, как и предположил Денис, оказалась шеф-поваром. Звали ее Валентина Николаевна Муха. У всех поваров на халатах были маленькие таблички с именами.
– Чувствуется ваш потрясающий опыт, Валентина Николаевна! – пел дифирамбы Денис, успевший объяснить, что он – столичный журналист. – Вы – Паганини кухни!
– Ну что вы, – смутилась Муха. – Я тут всего-то неделю работаю. Геннадий Несторович меня уговорил, у него здесь был очень талантливый молодой человек, но ему срочно пришлось куда-то уехать, вот и...
Денис заметил, что при этих словах шеф-повара один из ее помощников, тот, что возился с артишоками, ухмыльнулся и наклонился над посудой, чтобы скрыть выражение лица. Его звали Антон Иванович Липовских. Пока Денис разговаривал с шеф-поваром, молодые люди, закончив свои процедуры, обсуждали
