на босу ногу и расстегнутой рубахе. Краем глаза он видел, что на него обращено множество взглядов. Портье был старый знакомый, рок-музыкант Артем, так что поговорить нашлось о чем.
Потом Денис вышел подышать ночным воздухом. Алла передала ему одежду, а сама вернулась в гостиницу, клятвенно пообещав больше не высовываться.
В двух кварталах от гостиницы стояла «Нива», которую Денис одолжил у ресторатора Клюева. «Нива» была заправлена и готова к боевым действиям. Денис позвонил экскаваторщику и водителю КРАЗа Коле и передал привет от Аллы. Сказал, что она хочет с ним увидеться. Несмотря на поздний час, Коля обрадовался и был явно не против. Встретиться договорились на бульваре Победы.
Через двадцать шесть минут он вышел из-за угла ближайшего дома и сел в машину к Денису.
– Здорово, братан! Классный у тебя прикид, – имелась в виду стрижка наголо.
– Здорово, – сказал Денис. – Только я же тебе не братан. У тебя другой братан есть. Познакомишь меня с ним?
– Не понял, в натуре? – удивился Коля. – А где телка-то? Продинамила, что ли?!
Денис вздохнул. Времени было много, в смысле было уже поздно, и оттого оставалось мало. Дальше последовала воспитательная беседа, и, видимо, доводы Дениса оказались убедительны, поскольку встреча с братаном Коли была назначена. У братана Коли было погоняло Спелый, и никаким братаном он, как и Денис, Коле не был, так, корешились когда-то некрупно, после армии. А теперь, когда Коля горбатился на своих стройках, Спелый иногда вносил разнообразие в его пролетарскую жизнь, приглашая иной раз в компанию братвы. Коля утверждал, что братва Спелого любит собираться в баре возле театра. Бар работал круглосуточно, театр – нет. Впрочем, ходила ли братва в театр, Коля не знал и о причинах такого соседства мог лишь догадываться. Дениса же этот факт заинтересовал, тем более что в театре со звучным названием ПХАТ он еще так и не побывал. А ведь собирался!
По настоятельной просьбе Дениса, Коля позвонил Спелому из телефона-автомата и попросил о срочной встрече возле бара. Спелый сказал, что нет проблем, поскольку именно там он сейчас и сидит. Тогда Коля попросил выйти, свернуть налево и перейти через скверик – прямо к вишневой «Ниве».
Пока ехали к театру, Денис интересовался, в каких отношениях с представителями власти находится Полковник.
– Ну, Лосю-то он, наверно, порядочно отстегивает, – предположил Денис.
– Лосю?! Да Лось у него в кармане сидит и не тявкает. Лось для него – тьфу! – В качестве доказательства Колян бросил предполагаемый окурок на пол и раздавил каблуком. – Я, конечно, не при делах, – тут же поправился он, – но так братва базарит.
– А, скажем, Беленко Полковник уважает? – небрежно спросил Денис, не надеясь, впрочем, на особый эффект.
– Генерала-то? А как же! Когда Беленку на должность поставили, наша придонская братва салют устроила.
– Какой-такой салют?
– Да натуральный. Выехали за город, все как положено, культур-мультур, разложили пикничок, на грудь приняли и давай в воздух палить. Столько шума понаделали, что, говорят, менты приехали посмотреть, что происходит. Ну и объяснили им вежливо, что, мол, хорошего человека так чествуют. Они и отвяли...
Когда Денис увидел, кто идет к машине, он понял, что не прогадал. Это была особа, приближенная к императору, дюжий молодец в сапогах-«казаках» с металлическими носами. Они встречались в Ростове, и его Денис видел дома у покойного Евгения Марковича Галина.
Коли к этому времени в машине уже не было. Отпущенный Денисом, он несся домой, соображая в уме, что вечер закончился очень даже благополучно, к тому же его можно еще и улучшить четвертинкой из холодильника.
Детина в «казаках» подошел к «Ниве» и сразу же получил удар открывшейся дверцей машины. Он удивленно согнулся пополам, и Денис заботливо втащил его внутрь. Спеленал руки и ноги скотчем, залепил рот. После этого, врезав еще пару раз для профилактики, сказал:
– Вижу, ты меня узнал. Это хорошо. Это отменяет обременительную процедуру знакомства. А теперь я тебе задам один простой вопрос и ты дашь мне на него правдивый ответ, друг Спелый. Не похожий на правду, а правдивый, чувствуешь разницу? Если окажется, что ты меня обманул, я вернусь, и мы возобновим наш дружеский диалог. Если ты смотришь телевизор, то знаешь, что есть такая игра «Что, где, когда?», там дают минуту на ответ, но когда игроки хотят сэкономить себе время для следующих вопросов, они этой минутой не пользуются и отвечают сразу. Ты тоже будешь отвечать мне сразу, понял? Итак, я задаю вопрос: где сейчас, или сегодня, находится, или будет находиться, человек по прозвищу Полковник? Ну?!
Денис сорвал Спелому со рта скотч, и тот выдохнул:
– Пошел ты...
– Вижу, ты не понял серьезность моих намерений, – огорченно произнес Денис и снова залепил ему рот.
После этого он вынул из кармана маленькую пластмассовую коробочку и потряс ее. Там что-то явственно зашевелилось. Денис открыл коробочку и осторожно достал оттуда... скорпиона.
Спелый отодвинулся, насколько это было возможно в его положении.
Скорпион был большой, и он извивался. Пожалуй, он готов был укусить, как только представится возможность.
На самом деле это было чудо японской мысли. «Скорпион» был сделан из каких-то особых полимеров, и при малейшем прикосновении к нему еще долгое время извивался и вибрировал, полностью создавая иллюзию живого насекомого. «Скорпиона» Денису перед насильным отправлением в отпуск подарил Демидыч. «Скорпион» был наживкой для рыбалки. Японские ученые высчитали, что в какое-то время года в каком-то море какие-то породы рыб будут лучше всего клевать именно на него.
Денис посмотрел на него с опаской и не долго думая засунул его под свитер Спелому.
– Теперь у тебя времени еще меньше, чем прошлый раз.
Лицо Спелого исказила судорожная гримаса. Денис понял, что время пришло. Он сорвал скотч.
– В театре, – просипел Спелый. – Через час!!!
Денис благодарно кивнул и через пару секунд усыпил Спелого маской с хлороформом. Потом снова залепил рот. Захватил с собой видеокамеру, длинный сверток и закрыл машину.
Глава десятая
Театр был, разумеется, закрыт. Денис сумел залезть в окно второго этажа с дерева. Побродил по служебным помещениям. Нигде никого. Все заперто, и везде темно.
Тогда он вышел в зал через центральный вход с первого этажа, который, видимо, не закрывался никогда.
Сцена была освещена, и это – в два часа ночи. К чему бы? Странно. Вернее, горячо. Денис позаглядывал за кулисы, некоторое время побродил по залу и наконец устроился в ложе слева от сцены, видимо, для привилегированных лиц. Он обнаружил, что бортик ложи не цельный, а разделен фигурными барочными подпорками, между которыми вполне можно было установить камеру. И самому глядеть на сцену. Денис все приготовил и лег на пол.
Ждать пришлось восемнадцать минут. За это время несколько раз затекали конечности, и он менял положение тела. Интересно, думал он, чем сейчас занята Алла. Спит небось без задних ног, совсем она вымоталась за последние дни.
Наконец послышались голоса.
– Я на вас удивляюсь, господа мафиози, – говорил надменный молодой голос. Кажется, это был Куралов. – Что за страсть к дешевым эффектам? Ну скажите на милость, зачем вам на сцену понадобилось? Может, еще шпаги в руки возьмете и монолог Гамлета кто-нибудь прочитает?
– Ну-ка, сгинь отсюда, – безо всякого выражения сказал хорошо знакомый Денису голос. Он вгляделся в щель между подпорками и узнал Райниса собственной персоной. – Езжай за Лосем и без него не возвращайся. Скажи: мы ждем.
– Не понял? – удивился Куралов. – В такое-то время? Да он меня пошлет, и будет прав.
– Что ты не понял? – засмеялся Кравцов. – Беги за ментом, пока вы оба целы, да скажи ему, чтобы оружие захватил, понял? Скажи, у нас проблема с московскими гавриками.
