сбежал. И поскольку он двигался самостоятельно и довольно резво, собачники тут же выбросили дурное из головы и в милицию звонить, конечно, не стали.
Сева попросил описать жертву хулиганов.
— Невысокий. Полноватый. Не очень, наверное, молодой, — взялся перечислять один из интеллигентов, второй — согласно кивал. — Длинные, до плеч, волосы. Темные. В светлых брюках, светлом пиджаке, кроссовках, кажется. Его мы лучше рассмотрели, чем хулиганов. Он пробежал на расстоянии, конечно, но мимо нас. А те двое умчались в другую сторону.
Получалось очень похоже на Эренбурга. И Сева поинтересовался портфелем.
— Не было, — в один голос уверенно заявили собачники. — Избитый человек размахивал руками, и они точно были пусты. А у нападавших были только палки.
И выходило, что вовсе не путаны так отходили Эренбурга (если это, конечно, он, если в одно и то же время по соседству не били двух похожих мужиков). Но Сева все-таки попросил любителей мопсов вспомнить внешний вид хулиганов.
— Двое мужчин. Высокие. Крепкие. Примерно одного роста, где-то за сто восемьдесят сантиметров. В темной одежде, без масок, но лиц в темноте все равно было не видно.
— А еще… — добавил один из интеллигентов. — Чуть в стороне стояла женщина. Или девушка. Небольшого роста, стройная, кажется — темноволосая. Мы как раз подходили, когда она крикнула нападавшим, чтобы прекратили.
— И куда она потом делась? — спросил Сева.
— С пострадавшим она точно не пошла. Скорее всего, она его не знала, просто тоже проходила мимо и не побоялась вступиться. Особенно когда увидела, что мы подходим.
Николай Щербак
С путанами Николай провел короткую, но очень конструктивную беседу, из которой следовало, что бар «Чикаго-клуб» вместе с журналистом Костей (так он представился) они покинули примерно в 21.35– 21.45. Эренбург петушился и, несмотря на изрядное подпитие, обещал девушкам ночь незабываемой любви. Однако стоило им оказаться на улице, как журналист буквально сразу почувствовал себя неважно, отпустил вызванное такси, они все втроем посидели немного на троллейбусной остановке, после чего Эренбург выплатил девушкам щедрую компенсацию, извинился за свою несостоятельность, пообещал, что обязательно на днях опыт можно будет повторить, и девушки ушли, а журналист остался сидеть, приходить в себя.
И был он все еще с портфелем.
Проститутки же зашли в бар. Не тот же, но по соседству, и провели там в ожидании клиентов следующие полтора часа.
В последней части показания путан подтвердились. Это давало повод поверить им и в остальном.
Получалось, что в 21.45 Эренбург с портфелем еще ждал троллейбуса, а через тридцать минут оказался с пробитой головой и без портфеля в трех километрах от остановки. Причем он продолжал удаляться от дома.
Возможно, конечно, просто решил прогуляться, проветрить мозги и напоролся на случайных хулиганов?.. Версия хорошая для милиции — все вроде объясняет, и дело, только заведя, легко списать в «глухари», поскольку случайных хулиганов можно вычислить либо по горячим следам, которые в данном случае безвозвратно остыли, либо если сильно повезет, а на такую удачу никто не надеется.
Но если подходить к делу не с мыслью поскорее с ним расплеваться, то можно предположить, что некто спровоцировал Эренбурга на эту прогулку. Например, завел беседу на интересующую журналиста тему или просто предложил пропустить еще по стаканчику. Потом не торопясь завел в темную подворотню, где уже ждали сообщники, и там…
Возможно, этот некто даже следил за Эренбургом весь вечер.
Но вот портфель?!
Если свидетели, которых откопал Сева, ошиблись, и портфель у «хулиганов», то искать его, не найдя преступников, бесполезно. Но если Эренбург банально его потерял… например, забыл прямо на остановке или обронил по дороге, то…
Николай решил не сбрасывать со счетов эту, пусть даже малую, вероятность. Скооперировавшись с Севой, на каждом столбе по пути от остановки до места, где был обнаружен журналист, они расклеили пару сотен объявлений:
Денис Грязнов
Нападение на Эренбурга выглядело как-то странно. Два здоровых мордоворота, да еще с бейсбольными битами, избивают отнюдь не каратиста-медалиста, а обрюзгшего сорокалетнего мужика в изрядном подпитии. Если их интересовал его бумажник, могли бы просто пригрозить и отобрать.
Пусть даже Эренбурга в пьяном виде потянуло на геройство и он оказал сопротивление — все равно на стороне нападавших численное преимущество плюс дубинки. Огрели бы легонько по затылку или дали под дых и отобрали деньги — всего-то делов.
А что делают они? Они бьют… вернее, ударяют один раз сверху по темечку. Наверняка понимая, что такой удар может оказаться смертельным. Отморозки? Или тоже пьяные и ничего не соображающие?
Был бы Эренбург негром или кавказцем, можно было бы заподозрить скинхедов, например. Но у журналиста вполне славянская внешность, и по-русски он говорит без акцента, а заглянуть в его документы и рассудить, что Эренбург не русская фамилия, у нападавших, очевидно, не было возможности.
Короче говоря, непохоже, что нападение было случайным. А если оно было неслучайным и при этом не было ограблением, тогда выходит, что Эренбурга либо хотели изрядно напугать, либо это вообще была попытка убийства и только колоссальная доза алкоголя в крови, образовавшая своего рода наркоз, спасла журналиста от верной смерти.
Однако нужно разобраться, что послужило причиной для убийства или акции устрашения? Первое, что приходило на ум Денису: женщины.
Будучи профессиональным соблазнителем, Эренбург наверняка не мог обходиться без конфликтов. Могла встретиться ему, например, девушка с характером, которой он пообещал, скажем, серьезные отношения, а потом променял на десяток других. И такая девушка, наверное, способна попросить друзей или нанять профессионалов, чтобы как следует проучить донжуана. Или у девушки нашелся муж (бойфренд) с характером, который вместо нее обиделся на журналиста. Или же Эренбург нагло вторгся на территорию одной из московских бригад пивников или пикаперов…
Но первая, самая тривиальная версия, как правило, оказывается ошибочной, это Денис знал по опыту. Ее, конечно, нужно зафиксировать и соображать дальше. И соображать еще хотя бы потому, что у Эренбурга пропал портфель, а обиженным девушкам и юношам портфель с бумажками, безусловно, без надобности. Портфель мог понадобиться тем, кто не хотел, чтобы репортаж Эренбурга дошел до его слушателей. А над чем работал Эренбург? Эренбург разбирался в серии убийств российских научных работников. И может быть, где-то как-то оказался проворнее официального следствия.
