Самарин – светлая все-таки голова – предложил вариант. Но в нем должен быть обязательно задействован именно Ванечка Козлов. Ибо в конечном счете конкретно на него и ляжет основной груз ответственности. И Ваня просто обязан теперь, у него не должно остаться другого выхода, кроме как сознательно взвалить ношу на свои плечи. И они у него достаточно крепкие – в этом довольно быстро убедилась плавающая сейчас среди пены Ангелина Васильевна, жена профессора и доктора наук, любовница академика и... прочая и прочая, как именовали себя царственные особы.
Нет, в отличие от российской императрицы, никакой реальной власти, кроме власти собственного тела, у Лины не было. Но уже одно то, что она имела в достатке, предлагало невиданные соблазны. А жизнь постоянно подтверждала, что устоять против них было невозможно...
Она усмехалась. Увы, ничего нового и оригинального ей этот военпред пока не предложил, но это все оттого, что он ее еще не знает.
Остаток ночи Агеев продремал в машине. И очнулся он оттого, что рядом зарычал двигатель «мазды». Филя не сомневался, что кавалер собрался доставить даму к ней домой, на Кутузовский. А куда еще обычно возвращается женщина после бурной ночи в гостях? Но она выглядела, как обычно, свежо и спокойно, чего нельзя было сказать о ее спутнике. Вид у бравого моряка, как определил Агеев по флотской тельняшке, выглядывавшей из расстегнутого воротника рубашки, был довольно-таки помятый. Похоже, досталось ему. Но он тем не менее был полон радости и довольства. Физиономия его, во всяком случае, светилась.
Филя тут же поднял из постели Щербака и предложил ему встретить парочку на Кутузовском. А сам, дождавшись, когда «мазда» отвалила, поднялся на третий этаж и без труда вошел в квартиру под номером двадцать семь.
Беспорядок на столе и разбросанное по полу постельное белье подтвердили его предположение, что ночка здесь действительно была бурной. Подглядывать в дальнейшем тут, казалось ему, нечего, а вот послушать при случае – это можно. И он нашел место для «жучка», который засунул под выключатель в прихожей. После чего быстро и незаметно покинул квартиру.
Вскоре Николай доложил, что «мазда» благополучно прибыла на Кутузовский, мадам удалилась к себе, а «мазда» выехала со двора.
Щербак остался на Кутузовском, а Филя отъехал подальше от подъезда и принялся ждать продолжения событий. Он был почему-то уверен, что так просто здесь все не кончится.
Вернулся морячок. Поднялся к себе в квартиру, включил музыку, к счастью, не на полную громкость, и, вероятно, стал приводить свой бардак в порядок. Филя слышал звуки передвигаемой мебели, затем гудение пылесоса, потом там что-то громко шипело и шкварчало, скорее всего, на кухне. Он что, готовился к новому приему? А почему бы и нет? Ведь судя по разговору, тому, прежнему, в день ее прилета из Штатов, ей требовалось от Ванечки, или как там она его называла Мамедову, нечто большее, нежели обычные постельные игры. Ну хорошо, первую часть своей задачи Ангелина выполнила, значит, теперь должно последовать более важное? Иначе для чего готовит обед человек, живущий в квартире один? Стал бы, к примеру, сам Филя варить себе борщ или жарить мясо? Да ни в жисть! Сходил бы в кафе или ресторан, и дело с концом. А в квартире все указывало на то, что этот Иван Козлов – холостяк. Женской рукой там и не пахло. Женскими духами – это да. Но не рукой. А запах, кстати, был терпкий, он долго не выветрится. Женатому мужчине, от которого будет так пахнуть, не поздоровится, это однозначно. Неужели ревнивая супруга Махмуда напрочь лишена обоняния? Или жена Самарина? Чудные бабы! Какие им еще нужны доказательства?..
Загадка разрешилась не так чтобы и скоро, но ближе к вечеру Филя увидел въезжающее во двор такси, из которого выпорхнула сверкающая здоровьем и змеино-блестящими, умопомрачительно сексуальными одеждами мадам Ангелина. Со свертками в руках.
Филя ревниво оценил: следующий удар будет поистине смертельным. Морячок и не догадывается, что его ожидает, беднягу. Или уже знает и готов кинуться во все тяжкие? Никто же не мог бы сказать сейчас Филе, о чем эти двое договаривались, поднявшись с пола. С широкого пледа со скомканными простынями. Но договор явно был, иначе б она не примчалась сюда, сверкая всеми своими обильными округлостями.
И Филя покорно превратился в слух, заранее зная, что будет ему сегодня очень нелегко.
А тут к его «девятке» подошел Щербак, наклонился к приспущенному стеклу и сказал негромко:
– Видал, паря, чего творится-то?
– Видал... – пробормотал Филя.
– Вот и я как увидел, – засмеялся Николай, – так и охренел.
– Ну залазь в машину... Показать – не покажу, а послушать можешь.
Николай сел рядом и воткнул в ухо одну из «улиток». Сказал Агееву:
– Я звонил Самариной, сказал, что от Грязнова, и спросил, все ли у них в порядке? Она ответила, что да. Так что я, собственно, и не знаю, нужна ли нам вообще эта самодеятельность?
– Боюсь, что понадобится, – хмуро ответил Филя. – Тут, понимаешь, так все перемешалось, голова кругом.
– Что-нибудь новенькое обнаружилось?
– Еще бы! Прямо будто лавина обрушилась... А что, Самарина тебе ни на что даже и не намекнула?
– А на что она должна была намекать? – удивился Щербак.
– М-да-а... – многозначительно протянул Филя. – Ну, я тебе скажу, от этих чертовых баб можно ожидать чего угодно. В буквальном смысле... Два часа назад я разговаривал с Денисом Андреевичем.
– Я ж и спрашиваю: есть новости?
– Да есть, есть... – странно усмехнулся Агеев. – Я доложил шефу, что сюда прибыл Мамедов, забрал свою машину и отвалил. Это было почти сразу после того, как парочка уехала. Ну вот, а Денис Андреевич мне в ответ и заявляет: его кабинет только что освободила от своего присутствия... угадай, кто?
– Не томи.
– Раиса Керимовна Мамедова, законная супруга нашего горного орла, сильно разочарованного в своей любовнице. Цель визита – все та же: муж бывает неизвестно где, явно изменяет, хочет разрушить семью, а она сама желает ее сохранить во что бы то ни стало. Вот такие пирожки.
– А как она вышла на нас?
– Законный вопрос. Ее направила к нам Людмила Николаевна Самарина.
– Врешь!
– Как на духу! Я ж говорю, от этих баб можно ожидать всего, чего угодно!..
– Но они-то? Они где пересеклись? Обе ж не работают!
– Вопрос поставлен некорректно, Коля, – возразил Агеев. – Так ученые говорят, между прочим. И нас должно интересовать в первую очередь не где эти бабы пересеклись, а где пересеклись их интересы. Могу ответить, поскольку я побывал в этой квартире. – Филя показал пальцем на окна третьего этажа. – Скорее всего, обе женщины унюхали терпкий запах разлучницы. Сильный, могу добавить, запах. А вот как они – Мамедова и Самарина – нашли друг друга, это уже совсем третий вопрос, на который пусть отвечает наш шеф. Видишь теперь, как тесно все переплелось?
– Не только вижу, но и слышу, – ответил Щербак, знаком показывая, чтобы Филя тоже воткнул себе «улитку». И добавил после короткой паузы: – А мне, между прочим, довелось побеседовать с нашим ореликом. Во где безумства страсти!.. Я теперь так рассуждаю, Филя. Никаких особых доказательств той Раисе Каримовне и не потребуется, если мы дадим ей послушать немного ту, прошлую нашу запись из Серебряного Бора, а потом то, что этот хрен наболтал мне вчера...
– А ты и запись сделал? – восхитился Филя. – Ну молоток!
– Так, ни для какой цели, – скромно принял похвалу Николай. – Пусть, думаю, поболтает, может, о чем проговорится.
– Ну и что?
– Если она хочет послать его подальше, этого будет вполне достаточно. Но на Кавказе другие законы, Филя.
– Они же в Москве живут сто лет! При чем Кавказ?
– Это так, но они – не сироты. Поди, родню имеют, близких знакомых. И там к оскорблению несколько иное отношение, чем у нас. Та же Самарина наверняка будет совсем иначе реагировать, чем Раиса, хотя обе наверняка злы, как черти. Нашли ведь друг дружку!
