Следователь поднял голову:
— Здравствуй. Присаживайся.
Петя уселся на предложенный ему стул.
Следователь еще добрых пять минут копался в своих бумагах, потом отобрал несколько чистых листов и посмотрел на Бойкова.
— Ну что же, давай начнем. — Он выдержал паузу. — Ты уже знаешь, что произошло?
Петя отрицательно покачал головой.
— Ладно, тогда давай с самого начала. Бойков Петр Алексеевич?
— Да.
— В данный момент вы вызваны в качестве свидетеля по делу Королева Виталия Елисеевича. Для начала подпиши вот здесь. — Он протянул Пете листок. — Можешь прочитать, если хочешь. Это об ответственности за дачу заведомо ложных показаний.
Петя рассеянно пробежал листок глазами.
— А что сделал Виталик?
— Вопросы здесь задаю я, — отрезал следователь, наблюдая, как Петя выводит собственную фамилию.
Петя замолчал.
— Давно вы знакомы с Королевым?
— С детства.
— И что вы можете о нем сказать?
— Он мой друг. Лучший.
— С Шакировым Алексеем Сергеевичем знаком тоже?
— Нет, — пожал плечами Петя. — Этого я не знаю.
Машинка секретарши застучала с удвоенной силой.
— Подумайте хорошенько. — Следователь внимательно посмотрел на Бойкова. — Может быть, вы когда-нибудь слышали кличку Метис?
— Да нет, не слышал. — Петя посмотрел на человека, сидящего на подоконнике. — Я бы вспомнил.
— То есть у вас нет ни малейших соображений, почему ваш лучший друг Виталий Королев убил Шакирова Алексея Сергеевича?
— Нет.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Две недели назад.
— При каких обстоятельствах?
— Он приезжал в деревню. — Петя помолчал. — Он был очень пьян.
— Значит, две недели назад? А Шакирова он убил спустя два дня. Королев объяснял вам причину своего состояния?
— У него умерла девушка.
— Коновалова Наталья Аркадьевна?
— Я не знаю ее фамилию. Но звали Наташа.
— А вы с ней знакомы.
— Да, где-то полгода. С тех пор как Виталик с ней познакомился. Чуть-чуть поменьше.
Человек, сидевший на подоконнике, кашлянул.
— А Королев рассказывал вам, как она умерла?
— Нет. — Петя посмотрел на человека, потом на следователя. — Он сказал — просто умерла. Как все люди умирают.
Оба помолчали.
— Если бы все люди так умирали, то жить было бы страшно, — произнес человек на подоконнике. — Она умерла в больнице, от потери крови. — Он выдержал паузу. — Ее изнасиловали. Мы подозреваем, что это сделал Шакиров. И за это Королев убил его. Но сам Королев молчит. Молчит, хотя ему объяснили, что это убийство квалифицируется как особо тяжкое.
— Особо тяжкое… — машинально повторил Петя.
— Он нанес Шакирову семнадцать ножевых ранений. Продолжал бить даже после того, как Шакиров был уже мертв. Ему вышка светит.
— Вышка?..
— Именно так.
В следующий раз Петя увидел Виталия только в зале суда. Там же находились родители Королева и Вася Кирьянов.
Виталий сидел в клетке, обритый наголо, и, казалось, находился мыслями где-то очень далеко. За все время, пока длилось слушание, Петя всего лишь раз столкнулся с ним взглядом. Виталий слегка кивнул ему и снова ушел в себя.
К высшей мере его не приговорили. В результате следствия было установлено, что Королев действовал в состоянии аффекта, и суд приговорил его к десяти годам лишения свободы.
Свою роль сыграло и то, что мать Виталия почти месяц ходила по следственным органам и выясняла, от кого могло хоть что-нибудь зависеть.
Во время оглашения приговора Виталий держался спокойно. Он выслушал решение судьи, не дрогнув ни единым мускулом. Когда ему предоставили последнее слово, он произнес всего лишь одну фразу:
— Я сделал то, что должен был сделать.
А когда милиционеры уводили его, Петя Бойков подумал о том, что он видит Виталия Королева в последний раз. На Петю навалилась чудовищная тоска, захотелось убежать и напиться до потери сознания…
Вечером они сидели вдвоем с Кирьяновым. Оба молчали, поскольку говорить было не о чем. Все это время Петя вспоминал свой последний разговор с Виталиком, о том, как тот собирался уехать и начать новую жизнь.
Петя Бойков мучительно понимал, что и он теперь не сможет жить, как прежде. Не сможет вернуться в училище, в их общую комнату. Не сможет ходить по тем местам, которые будут напоминать ему о Королеве.
— Я, наверное, уеду, — произнес Петя. — А то тошно.
— Тошно, — согласился Кирьянов. — Когда вернешься?
— Не знаю. Хотелось бы никогда.
— А чем займешься?
Неожиданно Петя вспомнил статью из газеты, которую он читал во Владимире.
— Попробую поступить в погранучилище. Отправят куда-нибудь на Дальний Восток или в Среднюю Азию. Не могу я здесь.
— А примут?
— Не знаю, других же принимают. — Петя оживился. — Слушай, Васек, а поехали поступать вместе? Веселее учиться будет. А не поступим, все равно ведь ничего не теряем.
Кирьянов сосредоточенно почесал затылок:
— Вообще-то я об этом никогда не думал.
— А я что, думал?
Кирьянов посмотрел на Петю и пожал плечами:
— Ну поехали. Погранучилище так погранучилище. Один хрен. Все равно через год в армию.
Так закончилось лето 1987 года. Вместе с ним окончательно ушла и юность…
Часть вторая
