– Уже подрулила. И только что видела тебя в холле. Иди одевайся и выходи.
– Так, может, я заодно уж и номер сдам, и машину пристрою?
– Как хочешь, я подожду. Только шлюхам свидания не назначай.
– Есть, королева!
Сутенер был огорчен: сорвался выгодный клиент. А вот швейцар, тот наоборот. Когда Максим передал ему ключи и документы от машины с указаниями и гонораром, Мироныч расцвел и стал уверять, что выполнит беспрекословно и в лучшем виде. И, прощаясь, приглашал заезжать, навещать, не забывать...
Лидия ожидала в известном уже ему джипе.
– Я гляжу, у вас тут предпочитают эти танки, – заметил Максим, садясь с ней рядом, чмокая ее в щечку и одновременно кидая свою сумку на заднее сиденье.
– Сибирь у нас, – спокойно ответила она. – А тебе они что, не нравятся?
– Да я и сам нынче поколесил на джипе. Завтра его сдаст швейцар Мироныч, хороший мужик. Общительный.
– А тебе не мешает?
– Что, общительность? Так это же самый верный источник информации. Чем меньше у человека пост, тем больший объем информации. Объективный закон.
– Ты не интересуешься результатами?
– А зачем? Разве что-нибудь не так?
– Напротив, – глядя на приборную доску, как бы между прочим, даже и не ему, а самой себе ответила Лидия, – все именно так. Даже больше.
– Не понимаю.
– Последние данные опроса населения. Какие-то бабки сообщили, что заметили какого-то подозрительного типа, что ошивался возле машины убитого. Предполагается – грабитель.
– Но он бы не оставил на трупе оружие, – возразил Максим, – я же телевизор слушал.
– В общем, да... Ну, поехали?
– Поедем, – мягко сказал Максим, – чего-то здорово оттянуться охота!
А еще он подумал, но так, мельком, что как раз оттянуться-то по-настоящему он и смог бы именно с той крашеной Маргошей. Хотя, если и Лиду всерьез раскочегарить, тоже может выйти неплохо...
Больше они на служебные темы не разговаривали, словно убийство бывшего директора стало для них табу. Зато отрывались, вот уж действительно, по самой полной программе. Лидия постаралась. Будто чувствовала, что расставались надолго, и ей хотелось выложиться до дна. Ничего не стесняясь и не боясь. Он это почувствовал и обращался с нею так, будто рядом с ним была не подруга детства, и любимая, и желанная, и потерянная, и вновь приобретенная, а именно вот та толстозадая и покорная кукла, приспособленная для любых сексуальных извращений. А может, так и надо было? Вышвырнуть, выдавить из себя всю злость, которая накапливалась исподволь, постоянно, и заставляла его держать себя всегда на взводе, разве что еще и на предохранителе. Не исключено, что и она понимала это его состояние, поэтому и помогала, и терпела, и заводилась по новой, чтоб совсем обессилел и стал больше похож на того юного и неловкого, который когда-то открыл ей ее же собственные достоинства.
И когда наконец оба оказались в полнейшей прострации, а из всех желаний осталось лишь одно – закрыть глаза и кинуться в беспамятство сна, у Лидии вдруг сработала какая-то внутренняя пружинка, она опомнилась и заговорила о деле.
Для Максима это было несколько неожиданно, он знал, что со всеми своими делами покончил, а потому отреагировал не сразу. Да и о чем можно рассуждать после таких бурных, завершающих его пребывание в Белоярске аккордов? Оказалось, он неправ. На него и дальше имели виды.
Совершенно не стесняясь своей наготы – да ведь и находилась она не где-нибудь в гостинице, а у себя дома, и партнер к тому же наверняка привык уже к ее виду, – Лидия сбегала в прихожую к своей сумочке, которую бросила прямо при входе, поскольку страсть их ослепила еще в лифте, и вернулась – вся такая деловая и с зажженной сигаретой во рту.
Усталый мужчина с непонятным недоверием наблюдал за этими метаморфозами. Только что ведь валялась ничком, прямо дух вон, и тут же – нате вам – бизнес-вумен какая-то!
– На вот, посмотри. – Она протянула Максиму фотографию.
Круглолицый мужчина лет тридцати с чем-нибудь, но лицо дрябловатое и заметные мешочки под глазами – либо пьет много, либо колется: взгляд немного диковатый. А так мужик в порядке.
– Ну и кто это? – без всякого интереса спросил Максим.
– Твой новый клиент, – спокойно ответила Лидия, глубоко затягиваясь и сбрасывая пепел в собственную ладонь, подставленную лодочкой. Такого еще Максим за ней не замечал.
Он хотел было подняться, чтобы принести ей пепельницу, кажется, видел на кухне. Но она несильно толкнула его в плечо, лежи, мол, я сама. Встала и, покачивая бедрами, удалилась.
– А почему вы решили, что мне нужна работа? – крикнул он ей вслед.
Она обернулась в дверях:
– Разве не нужна? И оплата, кстати, выше.
– И во что вы его цените?
Он даже не спросил, а как бы небрежно кинул свой вопрос.
– В сотню.
– Да? Тоже «генерал»?
– Нет, обыкновенный журналюга. Но вредный.
– Вернись, сядь и давай поподробнее, – почти приказал он.
Она с удивлением взглянула на Максима, но послушалась, вернулась и села рядом, а на окурок просто плюнула и кинула в хрустальную вазочку, в которой в прошлый раз стояли цветы.
– Тип из этой же компании, – начала она. – Проживает в Москве, адрес на обороте. С какой-то шлюхой, но не женат. Был доверенным лицом Минаева, фамилия тебе известная. Работал и нашим, и вашим. Сперва продал своего шефа, позже – нашего человека. По заказу Минаева готовит убийственный материал против моего хозяина. Документы ему через того же Минаева должен был передать вчерашний твой клиент. Успел ли, нет, неизвестно. Желательно бы, конечно, иметь уверенность, что материалов у этого типа нет. – Она кивнула на фотографию.
– И как вы собираетесь это сделать? – хмыкнул Максим.
– Этот вопрос мог бы также войти в условия договора, – сухо ответила Лидия.
– Ага, понятно, – скептически покачал головой Максим, – мало того, что вы вешаете на меня очередное «мочилово», но еще и собираетесь меня основательно засветить? Не-а, не пойдет.
– В принципе ты, конечно, можешь диктовать и свои условия... Но, ты понимаешь, это не мой каприз. Несколько дней назад сюда специально по этому вопросу прилетал генерал Толубеев, ты его должен знать. Он-то тебя, оказывается, хорошо знает...
Лицо Максима словно окаменело – стало жестким и отчужденным. Знал он, разумеется, Ивана Толубеева, которого и сам, да, впрочем, и некоторые сослуживцы из управления терпеть не могли, но... терпели! – такой вот парадокс. И почти в открытую называли Ванькой-Каином. А это уже – за его характер, способности и прочие «редкие» человеческие качества. Вот, значит, кто стоит сейчас за всей этой «клиентурой»!
– Ну и что? – спросил спокойно, чтобы не выдать своих мыслей.
– Да ничего особенного, – пожала обнаженными плечами Лидия. – Он, как я поняла, не сомневался в тебе.
– Ну спасибо. Только я не понял – насчет дополнительных условий в договоре. Мне что, почерк менять? Ведь мне, как я думаю, никто не принесет ваши материалы на блюдечке, так? Значит, их придется изымать. А что изымать конкретно? И зачем мне лишние знания? Которые, как известно, рождают многие беды...
– Ты не хочешь?
– Я не вижу для себя необходимости, повторяю, менять свой почерк. Обыски, грабежи, изъятия – это, прости, не по моей части. Найдите себе другого исполнителя. Я не буду возражать и уже забыл все, о чем ты говорила. Как думаешь, что будет удобнее – самолет или поезд? Ну, скажем, до ближайшего областного центра?
