– Здесь есть сотовая связь, причем довольно изощренная и... спутниковая.
– И все? А это что? – тыкали пальцами московские сыщики.
– А это аппаратура, которая посылает сигнал. Эта модель, конечно, не типовая, такого никто не делает. Индивидуалка. Тут такие фишки есть, впрочем, вы не поймете... В общем, очень крутые усилители.
– Что это может значить? Объясняй как для дебилов.
– В целом тянет на станцию. Такую маленькую, симпатичную, мобильную. У нас похожий комплект недавно был. Я сам его от первых винтиков собирал, – совсем по-ребячески похвастался ботаник.
– Вот как? – насмешливо поинтересовался Турецкий. – Кто же был заказчиком?
– Да я почем знаю. О, и номер совпадает! – приятно удивился ботаник. – Так это ж моя станция и есть!
– Надо же, какая встреча на Эльбе. Когда ты ее собирал?
– Десять дней тому, – покопался в памяти ботаник.
– А на хрен она вообще нужна?
– Очень удобная вещь в хозяйстве. Многопрофильная, я бы сказал. Ну, можно, например, сразу несколько факсов отправить или получить. А можно и кое-что другое отправить...
– А именно?
Ботаник замялся.
– Парень, я бы от души посоветовал тебе не быть кретином. Помнишь «фольксваген»?
– Ну можно... с помощью этой штуковины на тот свет отправить кого-нибудь, если... он пользуется радиотелефоном... Надо только ему позвонить. И все.
– Как – позвонить? – осторожно спросил Турецкий.
– Как, как – в рельсу! – неожиданно обиделся ботаник. – Существует определенная резонансная частота. С помощью наведения этой аппаратуры на объект формируется незамкнутая цепь. При попадании кодового сигнала – то есть элементарного телефонного звонка – на резонансную частоту цепь замыкается и возникает напряжение двенадцать вольт. Для человеческого уха этого достаточно, чтобы отправить на тот свет и все остальное тело.
Турецкий с Грязновым переглянулись. Грязнов мягко сказал:
– Ты, парниша, кажется, сам не соображаешь, что несешь. Натурально.
– А можно сделать обратную операцию? – быстро спросил Турецкий. – Найти, ну запеленговать, что ли, человека по его радиотелефону?
– Какой номер? – беспечно спросил ботаник.
Через семнадцать минут работы, сделав четыре примерных пеленга на радиотелефон Герата, Грязнов, Турецкий и ботаник определили квадрат площадью несколько десятков метров – к юго-западу от них и километрах в восьмидесяти.
– Слава, бери своих ментов, и дуйте туда. Виталика возьмите с собой, мало ли что. Как только что- нибудь найдешь, хотя бы даже один радиотелефон, сообщи мне. Я могу быть дома, в «Горизонте» или в больнице.
– Только остановимся возле обувного? – жалобно спросил ботаник. – Я бы себе купил чего-нибудь.
– А вы, – Турецкий подошел к оперативнику, – будьте любезны, сделайте несколько полезных для общества вещей: задержите директора фирмы «Свет», но пока не трогайте, я сам допрошу. Вот это, – он достал свой платок с «жучком», – на дактилоскопию, тут должны быть его пальцы. Если они стерлись или их вообще не было, – придумайте как-нибудь. И второе: по горячим следам выбейте все, что можно, из парня, которого я подстрелил. Протокол немедленно пришлите мне. За ботаником установите постоянное наблюдение. Лады?
Оперативник грустно кивнул.
Массаж
– Эх, Алка, что бы я без тебя делал!
Совершенно голый Гиббон лежал, распластавшись на своей тахте, и покрякивал от удовольствия. Его тело после сильных рук массажистки стало розовым, а многочисленные татуировки – темно-пурпурными. Очередной ночной приступ ревматизма прошел, и он чувствовал себя наверху блаженства.
– Ничего мне, кроме тебя, не помогает.
Красавица вытирала выпачканные мазью руки белым вафельным полотенцем.
– Да уж я стараюсь, Осип Петрович, как могу.
– Хорош-шо. Ничего не болит. А что там с Чугурским рудником? Разобралась?
– Все в порядке, Осип Петрович. Давеча человечек мой приехал оттуда. Навел порядок.
Гиббон ухмыльнулся.
– Не переусердствовала? А то я тебя знаю. Ты как начнешь косить кого ни попадя... Потом работать некому.
Массажистка сделала вид, что обиделась.
– Ну что вы, Осип Петрович! Неужто я кого-нибудь хоть пальцем трону? Я девушка слабая, тихая, мухи не обижу.
– Знаю-знаю, «слабая»... У меня от твоей «слабости», вон, все мышцы болят. Ты у меня гляди, я тебе специально надзор за приисками поручил, потому что моим ребятам хоть кол на голове теши – приедут, камня на камне не оставят, а у меня сплошные убытки. А ты все-таки женщина. У тебя подход должен быть поделикатнее.
– Ну куда уж деликатнее, Осип Петрович? Морду начальнику разукрасили и нормировщику за укрывательство пару ребер сломали...
Гиббон испытующе посмотрел на нее:
– Без мокрухи?
– Без, Осип Петрович, – сказала красавица, пряча глаза.
– Ну-ка посмотри на меня!
Массажистка нехотя посмотрела на Гиббона:
– Ну, пришили мы одного для острастки. Так ведь три кило «рыжухи» спрятать хотели!
Гиббон вздохнул:
– Ну ладно, на первый раз прощаю. Но дальше смотри у меня! – И он для придания убедительности своим словам приподнялся, чтобы стукнуть кулаком по тумбочке. Но поясница снова вступила, да так, что Гиббон завыл от боли. Массажистка сразу бросилась разминать ему мышцы.
– Ну что вы, в самом деле, Осип Петрович, не нервничайте. Все будет нормально. Совсем вы себя не бережете.
– Так я ж за дело ратую. Если я не догляжу, все разрушится. Что делать тогда будете?!
– Не волнуйтесь, – Алла продолжала массировать ему поясницу, – уж на меня-то вы всегда можете положиться. Я вас, Осип Петрович, никогда не подведу.
Гиббон с сомнением посмотрел на нее, но промолчал.
– Вы только, главное, Осип Петрович, за здоровьем следите. А то совсем оно у вас ослабело в последнее время. На воздухе надо больше бывать, гулять, понимаете?
– Ну да, – проворчал Гиббон, – погуляешь тут. Узкоглазые только и ждут, когда я из дома выйду, чтобы на мушку взять. Да и свои не лучше... Вон молодцы с Чуркина, которых я недавно за яйца взял, тоже небось спят и видят, что Гиббона нету... Какие уж тут прогулки, Алка.
– А ребята из охраны на что? – фыркнула та. – Целый день ни хера не делают, сидят – в очко режутся. За что вы им по штуке баксов в месяц платите? Хозяина города люди должны видеть, иначе совсем страх потеряют. Вы ведь хозяин, правда?
Гиббон надул щеки. Конечно, он хозяин. И все эта девка верно говорит – чего это он взаперти парится? Завтра же выйти в город. Да так выйти, чтоб аж...
– И то верно, Алка, – сказал он. – Завтра же пойду прогуляюсь. Тем более Батон приехать должен. Вот ты завтра это и организуй. Но так организуй, чтоб аж...
«Что мы имеем на сегодняшний день...»
Пять огромных жилых корпусов гостиницы «Горизонт» из темного стекла и бетона производили несколько угнетающее впечатление. Все остальное было повеселее: теннисные корты, солярий, концертный зал...
