кто эти сенсации делает, грязная и тяжелая работа!
– Ладно вам! – остановил его Турецкий. – Спасибо, Игорь, за информацию, но... лучше в другой раз. Мы сейчас должны его допросить, а он вполне может потребовать адвоката. И любой адвокат спросит: а что здесь делает посторонний, пусть даже известный журналист?
– Александр Борисыч, я все понимаю, но какой, к черту, может быть допрос, если Дон, как ты говоришь, в дупель пьяный? – вполголоса спросил Денис, сочувственно глядя на огорошенного Игоря. – Мы ушам не поверили, когда услыхали, и потому хотим посмотреть на Доронина своими глазами. Вот и писателю нашему нужен его реальный образ... Вернее, образина. Полюбуемся все вместе на этого Дона, составим протокол, запишем: сдал, принял, и отправим...
Он запнулся.
– Да куда? – спросил Турецкий. – Ну-ка подскажи? Не обратно же на Петровку, правильно? Некоторые там только его и ждут... Ух, там и злы! Надо бы сразу определить – в Бутырку или в Матросскую Тишину, где для него будет безопаснее.
Денис не успел ответить, а Игорь, двинувшийся к выходу с понурым видом, уйти, когда в дверь громко постучали.
– Войдите! – сказал Турецкий, досадливо махнув рукой в сторону Игоря: ладно, оставайся.
И сразу появилось трое дюжих милиционеров во главе с начальником, которые внесли на руках Дона с заплетающимися ногами и языком.
– Муж-жжики... тут прокурор есть какой-нибудь, а? – спросил Дон, почему-то остановив взгляд на Игоре. – Второй, нет, третий день, в н-натуре, не могу попасть на прием... закурить дашь, нет?
И махнул рукой, попытавшись сесть. Воздух в кабинете наполнился запахами спиртного, несвежего белья и чего-то прокисшего.
Милиционеры его бесцеремонно встряхнули, и он вопросительно уставился на Турецкого.
– Усадите, – сказал тот, брезгливо морщась. – Зачем вы его сюда? Вы же видели, в каком он состоянии... Где его пистолет? Я должен составить протокол изъятия.
– Вон им отдал... – кивнул Дон на милиционеров. – Я, гражданин начальник, у него отнял, у Демида то есть, ствол табельный, он меня пристрелить хотел при попытке б-бегства... Со всеми делами, поняли, нет?
– Помолчи! – сказал охранник в чине капитана. – Да, сдал. Сейчас его проверяют. А его куда?
Турецкий пожал плечами, стал набирать номер телефона. Дон обратился почему-то к Игорю:
– Слышь, прокурор... Он, Демид то есть, мне чего говорит? Беги, мол, Слава... А я для близиру пальну пару раз в воздух... ага. Я думаю: счас! Разбежался! Пришлось отобрать у него пушку-то... Там, на Белорусском, народу полно! Порешит он или покалечит кого, опять я буду виноват?
– Но это было позавчера, – сказал Турецкий, продолжая набирать номер. – А где вы были вчера, сегодня?
– Как где? – удивился Дон. – К вам шел. Чтоб ментам не попасться. Они ж меня счас раз плюнуть, шлепнут только так, при попытке к бегс-т-ву, понял, нет?
Наконец соединилось, и Турецкий выставил ладонь: помолчи мол. Дон кивнул:
– Понял. Молчу.
Турецкий кивнул в его сторону охранникам:
– Выведите его пока, потом позову.
– Слава, это опять я, – сказал Турецкий, когда они вышли. – Дело в том, что Доронин только что явился к нам сам, добровольно, представляешь?
– Вот так, да? – удивился Грязнов-старший. – А мы его тут ищем. Ну так хорошо, он теперь твой, делай с ним что хочешь...
– Пришли своих оперов, нужно отправить его в изолятор... – понизил голос Турецкий. – Он нам тут рассказал кое-что об обстоятельствах своего второго побега... Очень интересные, скажу тебе, обстоятельства. При этом добровольно сдал пистолет. Утверждает, будто это пистолет подполковника Демидова. Словом, подробности позже. Не по телефону. А сейчас я не знаю, куда его отправить, чтобы обеспечить его безопасность. Слава, не в службу, а в дружбу, навскидку, найдется в Москве такой изолятор, где его бы никто не нашел, пока мы с ним работаем?
– Отправь его в Матросскую Тишину, – ответил, подумав, Грязнов-старший. – Я сейчас позвоню в Минюст, там у меня есть надежные люди. Найдут для него подходящую камеру. Они оформят без промедления, можешь не волноваться. Только выпиши сопроводиловку, все, как положено...
Снова появившись в кабинете, Дон с ходу начал качать права.
– Что за дела, граждане прокуроры? Где протокол, где мне подписаться, что я сам к вам явился с «сознанкой»?
– Сейчас оформлю, – сухо сказал Турецкий. – Потерпишь.
Он оформил протокол, дал расписаться. Дон расписался, потом стал его читать, вздыхая и качая головой.
– Ну дела... – протянул он.
– Ладно, разговорился! Идем! – милиционеры потащили его к выходу.
– Я ж не для прт... токола... сказать хочу. Там же народу на Белорусском вокзале, сами знаете. Вы это не записали, я без прт... проткола вообще больше ничего не скажу, поняли, да?
– Что ты несешь?.. – поморщился капитан милиции, проталкивая его в дверь. – Завтра проспишься, будет тебе и другой протокол. Все тебе будет...
Когда дверь закрылась, они переглянулись.
– Видели это чудо природы? – спросил Турецкий. – Ну и какое впечатление?
– И опять что-то здесь не так, – сказал Игорь. – Второй раз сбежал, убил банкира, а потом в нем проснулась гражданская совесть?
– Это ты о чем? – сощурился Денис. – О какой еще совести? Скажи, не нравится, что преступник принял тебя за прокурора. Главное, не огорчайся. Клиент был пьян, как председатель общества трезвости в последний день отпуска. Мог свободно принять любого из нас за Карлу Понте.
– Завтра я его допрошу и мы разберемся, – сказал Турецкий. – Утро вечера мудренее. А пока закончим наш разговор. Ты, Денис, поезжай туда к месту взрыва с фотороботами наших душегубов, включая Павла и Доронина. Там уже работает наша бригада во главе с Витей Шаравиным. Еще раз опроси соседей, словом, всех, кто что-то видел. Кстати, Игорь, сейчас должна подойти твоя Галя, я ее жду с подробным рассказом об известном телерепортаже с места события. Ну, ты помнишь: арест уголовного авторитета Доронина. На этом все. И разбежимся.
– Ты только не очень ее мучай, – сказал Игорь, вставая. – Она взяла на сегодня отгул после ночных съемок.
– Постараюсь... – Турецкий мельком взглянул на часы.
...После того, как Дона доставили в Матросскую Тишину, капитан милиции, сопровождавший его, выбрав момент, набрал номер на сотовом.
– Он в Матросской Тишине, – сказал капитан негромко.
...Игорь и Денис вышли из прокуратуры и сели в машину. Игорь пообещал высадить Дениса у ближайшего метро.
Машина тронулась, но Игорь увидел спешившую к прокуратуре Галю. Останавливаться не стал, только помахал ей рукой.
– До вечера! – крикнул он, увидев, что та остановилась. – Я на службу и сразу домой!
– Что за жизнь, – покрутил головой Денис. – Всем некогда... И как тебя Галка терпит?
– А ты когда женишься? – спросил Игорь.
– Дык вы, властители дум наших, всех хороших девушек давно расхватали! – сказал Денис. – И потому я постоянно пребываю в состоянии соцреализма...
– Это как? – не понял Игорь.
– Да так. Социализма, тьфу-тьфу, больше не строим, а от соцреализма никак не избавимся. Это анекдот был, если помнишь... Драма, когда есть где, есть чем, но не с кем. Трагедия, когда есть с кем, есть чем, но негде...
– Помню, – кивнул Игорь. – Это я на втором курсе проходил. Комедия – есть где, есть с кем, но нечем. А
