преобладали нули и непонятные буквенные сокращения.
– Более-менее... – пробормотал Авдей Карлович и покосился на него. – А тебе?
– Не-а... – беспечно пожал плечами тот. – А зачем они мне?
– Это верно, – кивнул Авдей Карлович. – Поэтому шел бы ты спать, а?
Несколько обиженный Вовик поднялся с кресла. Он-то ожидал барской ласки за проделанную работу.
– Иди, иди... – Авдей Карлович махнул рукой, не глядя в его сторону. – Теперь я сам справлюсь. О твоем гонораре потом поговорим...
Он азартно щелкал мышью, выделяя целые столбцы, чтобы потом сохранить их в памяти компьютера. Когда Вовик, надувшись, вышел, Авдей Карлович лихорадочно закурил. Потом взял сотовый. Быстро набрал номер Андрея.
– Спит, наверно... А спать вредно в это судьбоносное время...
– Да... – послышался капризный и недовольный голос Жанны, супруги Андрея, которую он, Авдей Карлович, ему лично сосватал. Буквально от себя оторвал эту бывшую «Мисс Москва», как только на горизонте появилась профессиональная массажистка Оля. Пришлось от Жанны откупаться, познакомив с этим молодым «волком», подающим надежды будущим олигархом.
– Жанночка, я извиняюсь...
– Фу, Авдюша, это ты? В такое время? Что случилось?
– Тысяча извинений, Андрюша твой спит?
– Не то слово. Дрыхнет, я бы сказала... Вот, послушай...
По-видимому, она поднесла трубку к лицу супруга, и тотчас донесся густой храп.
– Черт... – пробормотал Авдей Карлович. – Вдребадан, да? Бесполезно будить?
– Говорит, опять вернулся с презентации. А от самого бабьими духами воняет и помада на сорочке...
– Презерватив хоть успел снять? – усмехнулся Авдей Карлович. – Или так и свалился в постель, не раздевшись?
– Не проверяла... – сказала Жанна. – Ну ты и подсунул мне сокровище! Пьет и пьет... Может, другого подберешь?
– Кого другого? – хмыкнул Авдей Карлович. – И кому? Тебе или телекомпании? Ты же сама просила найти какого-нибудь будущего олигарха, перспективного и помоложе.
– Ну просила... После того как застукала тебя с этой твой массажисточкой. Кстати, я слыхала, что она неравнодушна к одному мальчику, которого ты там у себя держишь...
– От кого ты слыхала? – насторожился он.
– Да нет, это я только так предположила... Чтоб тебя позлить. Кто-то на каком-то приеме мне сказал, что у тебя там работает лучший компьютерщик всех времен и народов... И что он очень молодой. Я и подумала почему-то... И насчет Андрюши, я ж не знала, что он так пьет... – жалобно протянула она.
– Тебе не угодишь! Потерпи уж, потом посмотрим...
– Тогда до завтра, – сказала она. – Олечке привет. Передай, что я ей очень завидую.
Авдей Карлович отключил трубку, задумался, глядя на экран. А может и хорошо, что Андрюша сейчас пьян... Кто они друг другу? Союзники, друзья, кореша?.. Как давно уже сказал один умный человек: не бывает постоянных друзей, бывают только постоянные интересы... И они пока совпадают. А что там будет дальше, поглядим... И потом, разве такими находками с ходу делятся даже с партнерами? Поделиться он хотел только радостью... А эта радость оттого, что конкурирующая фирма «Инвестком» теперь накроется медным тазом. И выскочит из игры, то бишь из конкурса, на десять метров впереди собственного визга, как сказал другой классик... Авдей Карлович не мог вспомнить, кто именно так сказал. Да это уже и не важно.
Он смотрел на цифры, которые говорили ему больше, чем сокращенные буквенные обозначения. Многие из них он помнил наизусть.
Когда-то через десятые руки он получил эти данные тайно. Речь шла о деньгах, которые вливались черным налом – сверх положенной законом суммы – для предвыборной кампании одного губернатора в Сибири, где находится столь вожделенный титановый комбинат. Самый большой в Европе, если не в мире. И чья продукция раскупается во всей Европе. Если не во всем мире. И прошел он мимо рта Авдея Карловича, не привыкшего пропускать самые лакомые куски.
Но ничего невозможно было поделать и доказать. Некоторые цифры были, но не было главного – тайной бухгалтерии той предвыборной кампании. Те, кто мог бы вывести или помочь выйти на эти скромные бухгалтерские документы о перечислении, оприходовании и проводках средств, скрытых за семью печатями, давно и бесследно исчезли в торфяниках подмосковных лесов.
Авдей Карлович искал этих людей не один месяц. Но бесполезно. И, казалось, все, концы в воду... Но вот нашелся этот прыщавый губастый пацан, компьютерный фанат, который за несколько дней, не вылезая из кресла, одной левой извлек из монитора бесценные документы, имея которые, можно перевернуть здесь, в России, все и вся... И доказать лишний раз продажность власти, пришедшей на смену прежней, которая силой взяла то, что сегодня приходится покупать.
Да, это тот самый черный нал, которым всесильный тогда «Инвестком» инвестировал в будущего победителя, перегонял с курьерами десятки, сотни тысяч долларов для выборов нужного кандидата, который потом поднесет этот комбинат на блюдечке с голубой каемочкой. Что и произошло в конце концов, несмотря на хорошо подготовленное и бурное негодование широкой общественности.
Теперь им там придется покусать локотки, почему не сложили эти бухгалтерские секреты, годные лишь для внутреннего пользования, в папочки и не завязали тесемочки, а все доверили заморской электронике, всецело полагаясь на ее феноменальные возможности, включая недоступную защиту. Теперь они на крючке! А все от жадности, которая до и после них сгубила и еще сгубит массу фраеров!
Бормоча под нос, Авдей Карлович увлеченно работал на клавиатуре, щелкал мышкой и нажимал на «Энтер», сбрасывая данные в память.
Отдельно он записывал буквенные обозначения.
Программа С1... Так, это бухгалтерская программа, вспомнил Авдей Карлович, которая ими использовалась.
Название колонки «Фикс. нал.» – наверняка фиксирование поступающих денег. Актив, так сказать.
Колонка «В прачеч.» – значит, в прачечную... Отмывка черного нала, не иначе. Иначе говоря, это еще расходная часть бюджета предвыборной кампании. Вопрос, куда они пойдут дальше после отмывки...
Но сначала следует посчитать, на сколько отличаются «Фикс.» и «в прачеч.»... Если разница есть, она должна быть порядка семидесяти тысяч долларов. Именно столько кандидат имеет право официально, в соответствии с законом, потратить на свою предвыборную гонку... А тут явное нарушение... м-м-м... – Авдей Карлович потер лоб, вспоминая. – Да, статьи 47 пункт 12 Федерального закона № 124-ФЗ от 19.09.97 г. «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ».
Сзади него чуть слышно открылась дверь. Авдей Карлович замер, потом осторожно оглянулся.
В дверях стояла Оля – заспанная, в ночной рубашке. Ее бледное личико было склонено чуть набок, что означало каприз или обиду. Вернее, и то и другое одновременно.
– В чем дело?
– Ты спать идешь или нет? – спросила она. – А то мне одной холодно и страшно.
– Сейчас, подожди пару минут... – он взглянул на экран монитора. Да нет, что она сможет тут понять.
– Иди ложись, я сейчас... – он снова обернулся к ней: – Или ты ожидала увидеть здесь своего Вовика?
– О господи!.. Опять ты за свое. Ну запри меня и вообще никуда не выпускай!..
Она легко вздохнула и вышла, прикрыв за собой дверь. Стала подниматься к себе по лестнице, когда услышала позади себя не то шорох, не то легкий шепот. Оглянулась и увидела двух новых молодых охранников, которых недавно нанял Джемал. Кажется, его очередные племянники. Они неподвижно сидели в своих креслах и молча смотрели на нее.
Она поднялась в спальню и закрылась там на ключ.
Авдей Карлович сидел один, вслушиваясь. Когда расслышал отдаленный и характерный щелчок замка,
