подчиненного его вполне удовлетворила, поскольку была точным повторением его собственной: искорка интереса, вначале едва мелькнувшая в глубине темных глаз Померанцева, в конце концов превратилась в настоящий костер:
– Ну и ну... – Валерий возбужденно покрутил головой. – В жизни ничего подобного не слышал! Неужели взрослые вполне люди могли отнестись всерьез к этим своим фактически детским играм?! Настолько, чтобы начать отстреливать претендентов?
– Да не егози ты! – все-таки не выдержал Вячеслав Иванович. – Вместо того чтобы суетиться и ахать, вникни: по штатовским законам эта, с твоей точки зрения, детская бумаженция есть вполне весомый юридический документ! Под которым стоит в том числе и подпись самого Славского...
– Ясен пень, он и организовал охоту за бывшими дружками! – снова встрял Померанцев. – А кто ж еще- то?
– А вот это нам и предстоит выяснить, – на сей раз Валерия прервал шеф. – Понимаю, соображать вот так, с налета, непросто, но все же мог бы: есть ведь еще и третий, пока что живой, слава богу, из друзей- россиян. Бизнесмен Виктор Александрович
Банников: его придется проверять от и до, включая все его связи, как рабочие, так и личные.
– А-а-а... Ну да, – кивнул Померанцев, – если весь доход от поисковой программы делится в равных долях, то после гибели этих двоих доля бизнесмена существенно увеличивается... Понял!
– Молодец! – ядовито заметил Грязнов. – Кстати, Банников после убийства Баканина настолько напуган, что даже на работу уже с неделю как перестал ездить, все дела свалил на своих замов. Охрану удвоил и сидит безвылазно на своей даче в Переделкине...
– Откуда дровишки? – поинтересовался Саша.
– От Сергея Иосифовича, – вздохнул Слава. – Ездил он к нему... Говорит, что тот горюет не меньше его самого, вроде бы даже бриться позабыл... Ну, не знаю. Проверять все равно придется все. И всех.
Мужчины помолчали.
– Александр Борисович, – уже гораздо спокойнее спросил Валерий, – а что будет с делом об исчезновении этого «чеченца»? Оно вроде как не по нашей части?
– Пока не по нашей, – согласился Турецкий. – И пока то да се, собственно говоря, для этого я тебя и вызвал...
Немного покопавшись в только что полученной от Меркулова папке с документами по делу об убийстве Баканина, Александр Борисович извлек оттуда простой листок, исписанный наполовину крупными буквами – Саша уже запомнил, это был почерк генерала Баканина.
– Вот тебе, Валера, что-то вроде справки, делом Романа Антоновича Белецкого занимаются в ОАО... Поезжай-ка ты в указанное здесь УВД, к следователю... Ага, Китаеву Илье Владимировичу, дело Белецкого пока что ведет он. Ознакомишься в неофициальном порядке, возможно, придется навестить его родных... Адрес тут тоже есть. Ну, что возможно – я имею в виду бумаженции, – отксеришь.
– Ехать прямо сейчас? – деловито поинтересовался Валерий.
– А чего ж тянуть-то? Только постарайся к четырем вернуться, я в шестнадцать ноль-ноль собираю всю группу на первое совещание. – И, поймав заинтересованно-вопросительный взгляд Померанцева, усмехнулся: – Хочешь знать, с кем придется работать на сей раз? Успокойся, останешься доволен, никаких представителей посторонних структур не предвидится!
– А опера?
– Яковлев и твоя любимая подруга Романова... Я ж говорил – останешься доволен!
5
Илья Владимирович Китаев, следователь УВД Северного административного округа Москвы, вздохнул и с самым что ни на есть обреченным видом посмотрел на своего коллегу из Генпрокуратуры.
– Так я и знал, – покачал он головой, – что со дня на день кто-нибудь из ваших объявится. Так и думал, что у нас, а не в окружной прокуратуре...
– Так ведь опера-то ваши работают, – усмехнулся Померанцев. – А откуда такое ясновидение?
– Откуда... Оттуда, что из МВД нам еще в самом начале звоночек был... Ну ладно, собственно говоря, это я так, использую возможность лишний раз пожаловаться на жизнь. На самом деле никаких оснований бояться проверок сверху у нас нет, работаем мы по делу Белецкого, как и положено, активно. Все оперативно-следственные действия...
– Илья Владимирович, – прервал следователя Валерий, – поверьте, что на самом деле ни о какой проверке речь не идет. Более того, думаю, со дня на день у вас дело Белецкого заберут. Просто, пока осуществляются известные вам формальности, сведения по исчезновению вашего фигуранта срочно понадобились Генпрокуратуре...
– Что, действительно заберут? – Взгляд Кита-ева смягчился. – Знаете, не стану скрывать, для нас это было бы облегчением, вы не представляете, насколько мы загружены!
– Мы – тоже, чего вы, видимо, не представляете, – сухо бросил Померанцев. – Так что, если можно, давайте к делу: меня интересует буквально все, что вы успели нарыть...
– Честно говоря, не то чтобы много: дело-то возбуждено было поначалу не у нас, документы по нему от шереметьевских поступили дней через семь-восемь после исчезновения Белецкого. Но кое-что есть.
Китаев, быстро перебрав бумаги, вытащил из папки несколько страниц и протянул их Померанцеву:
– Это протоколы дознания шереметьевских сотрудников: суть в том, что регистрации на рейс Роман Антонович Белецкий не проходил, то есть если он и выехал в аэропорт, то исчез по дороге. Как вы понимаете, зона поиска охватывает несколько десятков километров... При этом большая часть их – лесной массив по сторонам трассы, хотя кто сказал, что несчастье не произошло в пределах Окружной?... А главное – совершенно не ясно, каким именно образом и на чем Белецкий выехал в аэропорт... – Перед Валерием легло еще несколько извлеченных из папки страниц дела. – Вот здесь показания друга пропавшего без вести Белецкого – Виктора Александровича Банникова... Кстати, нашему оперативнику за этими показаниями пришлось отправляться к нему домой...
– Я в курсе, что Банников забаррикадировался, – усмехнулся Померанцев. – А вы в курсе, почему именно?
– А-а-а... Теперь понятно, какое именно дело у вас в Генеральной появилось и почему вы здесь. – Китаев наконец расслабился, очевидно, только тут поверив, что Валерий ничуть не лукавит относительно цели своего визита. – Что, неужели и правда кто-то подбирается к этому бизнесменишке, начав отстреливать его друзей?... Довольно необычный способ запугивания в наше время!
– Так что там с его показаниями? – Вопроса Ильи Владимировича Померанцев «не услышал».
Китаев усмехнулся и понимающе кивнул:
– Ну ладно... А с показаниями вот что. Господин Банников, по его словам, заказал своему экономному или там прижимистому другу на утро таксомотор, чтобы тот не опоздал на самолет. Утверждает, что был заинтересован в этом лично, поскольку тот намылился в Штаты по их какому-то общему делу. А вот – показания таксиста... Заказ действительно был, однако, явившись по указанному адресу, водитель обнаружил, что Белецкий успел уехать в аэропорт еще до него.
– С родственниками Белецкого успели пообщаться? – спросил Валерий.
– Сам лично ездил, – вздохнул Китаев. – Там настоящая беда... Сестра Белецкого, такая красавица и – инвалид... Вот, прочтите сами. Это – показания ее и соседки, которая за ней ухаживает.
В кабинете следователя, совсем недавно отремонтированном, все еще стоял жесткий и навязчивый запах краски. Холодный, но на удивление солнечный апрельский день за окнами УВД заливал помещение столь ярким светом, что у Валерия, вчитывающегося в протоколы дознания, слегка заломило глаза. И поэтому даже спустя долгое время после того, как следствие было завершено, воспоминание о жертвах и фигурантах дела ассоциировались у Валерия Александровича с этим неистребимым запахом и почти невозможным по яркости светом после серой и мрачной зимы.
А сестра Романа Антоновича Белецкого и впрямь оказалась красавицей. При взгляде на бледное до прозрачности лицо Марты, на боль, затаившуюся в больших темно-синих глазах, Померанцеву невольно пришло на память выражение «иконописные черты». И от этого обстановка маленькой квартирки, окружавшая девушку, выглядела, несмотря на опрятность, почти убогой, еще более бедной, чем на самом деле.
