Турецкого для более нужного занятия. Саша быстро обошел столики, собрал цветы. Букетик получился очень даже симпатичным.
— Падажды, — остановил его горец. — Слушай, куда цветы поставишь, нэ падумал, да?
С этими словами толстяк оторвал свое могучее туловище от стула и протянул Саше вазочку.
— Тепер иды! — разрешил он.
Саша тихонько открыл дверь купе. Наташа лежала на спине, закинув руку за голову. Ноги были согнуты в коленях и прикрыты покрывалом. Женщина спала. Александр тихонько поставил в ее изголовье вазочку с цветами, полюбовался ее спокойным во сне лицом, сел напротив.
Он просидел не шелохнувшись до тех пор, пока вагон не ожил. Потом принес две чашки с дымящимся кофе. Поставил одну около Наташи. Она потянулась, выгнулась, как большая, красивая кошка, возбуждая в Александре бог весть какие желания, и распахнула серые глазищи. Посмотрела на цветы, вдохнула кофейный аромат, потом перевела взгляд на Александра.
— Как в кино, — промолвила женщина.
…Грязнов вернулся в Москву уже через два дня. Вечерним поездом. Добравшись домой, первым делом позвонил Ирине.
— Ириша, здравствуй, привет тебе от тетушки.
— Слава? Уже вернулся? Ну здравствуй. Как съездил?
— Удачно, Ириша, удачно. Тетушка у тебя — класс! Я уж думаю, не взять ли мне ее внештатным сотрудником. Я тебе посылочку от нее привез. На днях заброшу. Как Ниночка?
— Спасибо, уже поправляется.
— Добро. А что благоверный твой, звонит?
— Да. Каждый день. У него там работы много.
— Сейчас я ему сам звякну, узнаю, как он там работает. Ну до свидания, Ириша. Если что нужно будет, звони. И спасибо тебе за аптеку. С меня причитается.
— Ладно тебе, — рассмеялась Ирина. — Ну счастливо, Слава. Ниночке пора ингаляцию делать.
Потом Слава позвонил Погорелову, узнал последние новости. Выслушав Валентина, прогудел в трубку:
— Хорошо. Будем ждать событий. Я о своих успехах завтра расскажу. Пока.
Третий звонок был уже Александру. Грязнов набрал номер его «дельты» и тут же услышал голос друга.
— Привет командировочным!
— Славка? Ты откуда?
— Я уже из дома. А вы где находитесь, товарищ старший по группе?
— В гостинице, только приехал. Гоголев меня привез. Мы план намечали. Дальнейших действий.
— Ага, чувствую. По пол-литра на грудь приняли?
— Нет, меньше. Ну давай рассказывай, с чем вернулся?
— Ну что, результаты есть. Тетка у Ирки твоей замечательная старушенция. Она там в обществе защиты прав человека. Входят в это общество, как ты понимаешь, в основном русские. К тому же отставники, бывшие военные. Как наиболее притесняемый контингент. Так через это свое общество она мне в первый же день нашла тренера нашего фигуранта. Он отставник, подполковник. Тренировал команду рижского СКА, еще, понятно, в советское время. Парня помнит прекрасно. Сам его и тренировал. Говорит, что он действительно был высококлассный стрелок. С малолетства с отцом на охоту ходил. Сначала он биатлоном занимался, но там соперников было многовато, и тренер — Павел Аверьянович его зовут — предложил парню заняться стендовой стрельбой из пистолета. Использовали они пистолеты Марголина. Альгерис больших успехов достиг, на мастера спорта вышел. Но тут с ним приключилась эта история с изнасилованием. Тренер говорит, что изнасилования и не было. Фигурант наш с девчонкой встречался пару месяцев. Потом на другую барышню переключился. Вот эта покинутая девушка устроила ему прощальный ужин при свечах, а утром в милицию побежала. Сам Павел Аверьянович был на сборах с биатлонистами, когда все приключилось. Вернулся, ему ребята из команды всю эту историю и доложили. Главное, девчонка потом просила заявление свое назад, но машина завертелась. Раскрытое преступление — кто ж от такого подарка откажется. Но главное вот что: пистолеты выдавались спортсменам на личное хранение под расписку. Когда тренер вернулся, Смакаускас уже сидел в СИЗО. Ну, Павел Аверьянович решил ситуацию не отягощать и о пистолете ничего не сказал. То есть он у парня остался. Потом его списали как-то. Пистолет, а не парня. Но! Как человек военный, Павел Аверьянович очень аккуратен в бумагах. И представляешь, все журналы по выдаче оружия у него сохранились. Кому выдано, когда, какой заводской номер. Все сохранилось! И расписка Альгериса о получении оружия. Я со всего этого добра ксерокопии сделал. И помимо протокола магнитофонную запись допроса привез. И все за два дня! Вот как надо работать, господин «важняк»!
— А еще ехать не хотел! — рассмеялся Турецкий.
— Эх, данных-то много, да пистолета нет. Надо будет еще раз прочесать все окрестности у дома Фрязина. Это ведь последнее убийство было, может, он все-таки там его бросил. Хотя мы уже прочесывали. Но не грех повторить. Как твои-то дела?
— Да пока никак. Прощупываем НИИ, допрашивали женщину — почтового работника, что посылку отправляла. Сделали фотороботы. Пока больше ничего.
— А как научный консультант поживает?
— Да я ее больше и не видел после поезда.
— Ага, значит, это все-таки была женщина!
— Иди ты, Славка, — рассмеялся Турецкий. — Ну у вас там дела потихоньку движутся? Я с Погореловым сегодня связывался. Кстати, это правда, что наша актриса работает в одном известном ведомстве?
— Правда.
— Ты бы видел ее там, Слава. Не женщина, а инвалид детства.
— Про что и речь. Вся эта семейка одним миром мазана. А ты еще и защищал кое-кого.
— Да уж. Просто не верится. Мне Погорелов про аптеку рассказал. Значит, подпись Ильи Николаевича есть под разрешением на реализацию?
— Есть, Саша, есть.
— Грустно.
— Ты лучше за жену свою порадуйся. Это она нас вывела. Молодец Ирина!
— Кто же спорит?
— Что-то не слышу в твоем голосе законной гордости за законную супругу.
— Да горжусь, горжусь. Так что, остается ждать? — перевел разговор Турецкий.
— Ждать и догонять — хуже нет, — вздохнул Грязнов.
Но долго ждать сотрудникам МУРа не пришлось. Видимо, фортуна сжалилась над ними, приняв во внимание многомесячную изнурительную работу людей. Уже на третьи сутки прослушивания с телефона Тамары Кантурия была считана необходимая информация. Сначала Тамаре позвонил Сергей Висницкий и сообщил, что контейнер для отправки мебели в Москву заказан на следующее утро. Предположительное время прибытия в Москву — семнадцать часов.
— Привезут в квартиру на Наметкина. Я ребят пришлю около семнадцати. Они разгрузят. Отпросись у Ильи пораньше. Тебе сегодня еще позвонят. Проверь все свои контакты, чтобы груз ушел от тебя без задержки.
— Хорошо, Серго, — ответила Тамара.
Потом она звонила по нескольким телефонам, договаривалась о передаче «лекарства».
Уже около полуночи Тамаре позвонили из Петербурга, сообщили, что мебель привезут завтра.
На контейнере надпись «Горячев и компания. Перевозка мебели». Номер машины такой-то.
Адрес доставки: улица Наметкина, дом… квартира…
Всю ночь трещали муровские телефоны непрерывными междугородними звонками. Турецкий, сидевший в кабинете Гоголева, переговаривался с Грязновым, не покидавшим Петровки. Были оповещены
