стройке!..
— Боря, не хезайте за столом! Не вас же застукали в постели с Мадонной! Впрочем, меня тоже не застукали, а добровольное признание смягчает вину. Не забыл еще родной Уголовный кодекс? А то вдруг пригодится!
— Типун тебе на язык!..
Хельмут Шиллер вернулся в кабинет через тридцать пять минут, деловитый и внешне совершенно спокойный. Он поманил Бориса и Марка ближе к письменному столу.
— Займемся делом, господа!
Марк бодро шагнул туда, куда звали. За ним, кряхтя и стеная, двинулся Лазкин.
— Вначале я скажу вам, что стало известно о нашем деле, а затем подумаем, как нам быть дальше.
— Мне тоже позволено присутствовать? — поинтересовался Марк.
Шиллер суховато улыбнулся:
— Вы честный человек, Геннадий, разве что немного увлекающийся. Ситуация показывает, что выгоднее иметь дело с честными романтиками, чем с рассудочными подлецами. К тому же нам нужен и полезен человек, подготовленный физически. Вы же понимаете, что я не могу поручить что-то серьезное господину Лазкину. Его дело думать, ваше дело действовать, мое — координировать ваши усилия.
— Вас понял, — кивнул Марк
— Прежде всего ставлю вас в известность, что можно утверждать с уверенностью — из всех членов нашей команды остались в живых лишь мы с вами и господин Лисовский. Предположительно интересующий нас груз находится у него или у его новых компаньонов…
— Сука! — сказал Лазкин по-русски.
— Что? — посмотрел на него Шиллер.
— Да нет, я просто ругаюсь.
— Вы мне нужны не для этого, — с осуждением произнес Шиллер и продолжил: — Мне удалось кое- что узнать о господине Лисовском. Вчера он вылетел из Бонна в Токио. Таким образом, мы знаем, что компаньоны Лисовского из Страны восходящего солнца.
— Я что-то такое подозревал! — заявил Марк.
— Ну вот, теперь, когда подозрения превратились в уверенность, давайте подумаем, что делать.
— Вы сказали, что думать — работа Лазкина, — напомнил Марк
— Вам, Геннадий, я и не предлагаю думать. Вы присутствуете здесь для того, чтобы лучше уяснить задачу, которую будете выполнять.
— Я привык с оружием.
— Если понадобится, получите.
Лазкин долго смотрел на Шиллера, до тех пор пока тот, почувствовав его взгляд, не поднял на него глаза.
— Я думаю, — отдуваясь, начал Борис, — что надо ехать за ним следом. В Японии не так уж трудно найти европейца, наши японские друзья помогут. Главное — найти его, а там посмотрим…
— А товар? — возразил Марк. — По мне, так лучше товар забрать, а Лиса можно и там бросить.
— Вы не понимаете, Геннадий, — сказал Шиллер. — Если у нас будет Лисовский, то у нас будет возможность получать груз неоднократно…
— А конкуренты?
— Конкурентов поручим вашим заботам, Геннадий.
— На все у вас есть ответ! — воскликнул Марк.
— Как вы называли господина Колбина?
— Генерал. А что?
— Неплохо! Так вот, теперь ваш генерал — я.
Договорились, что Марк и Борис как можно скорее, как только будут исполнены все формальности, вылетят в Японию. После чего Майера отвезли в небольшой, но очень приличный отель и приказали отдохнуть как следует.
В номере было чисто и уютно. Марк, оставшись один, хорошенько осмотрел помещение на предмет обнаружения чего-нибудь неожиданного. Нашел только завалившуюся между кроватью и стеной, не замеченную горничной вчерашнюю газету «Фелькишер беобахтер». От нечего делать принялся читать — и вот тут обнаружилась неожиданность. На странице в крупной рамке было напечатано объявление: «Господин Марк Майер! Вам привет от князя. Просим позвонить по телефону…» И ряд совершенно незнакомых цифр.
Князем еще в бытность работы в Мосгорпрокуратуре называли нынешнего заместителя генерального прокурора Константина Дмитриевича Меркулова.
Глава четвертая
ДЕНЬГИ, МНОГО ДЕНЕГ…
Некоторые клиенты и подопечные следователя Турецкого о начале необыкновенно щедрого везения говорят: пруха пошла. Готов был сказать подобные слова и сам Александр Борисович, потому что в один день он получил несколько приятных известий и побеседовал с умным противником.
Сначала пришло известие из Германии. Злостный нарушитель правил да инструкций Майер — Секач вышел на связь, что доказывало — жив, доложил, что здоров, влюблен и азартен, отправляется в Японию на поиски Лисовского и груза. Не преминул, подлец, посетовать, что имеет мало наличных средств. Это, дескать, затрудняет ему работу.
Затем заглянул Семен Семенович Моисеев. Он по просьбе Турецкого начинал сегодня проверять работу коммерческого банка «Дюк» и пришел прояснить кое-какие детали.
— Скажите, Саша, вы этот банк раскрутить хотите или у вас другой интерес?
— Директор банка — мой однокашник. Он подозревает утечку денег на сторону и попросил меня найти ему хорошего специалиста, чтоб походил посмотрел, как и что там происходит.
— Там, наверное, все в компьютерах, а я человек старый… — закокетничал слегка Моисеев.
— Не старый, а опытный, — поправил Турецкий. — Будете не на экранчики яркие смотреть, а вглубь копать!..
— Буду-буду, — проворчал отставной криминалист. — Как бы самого не закопали.
— Стыдно пожилому человеку смерти бояться!
— А что еще с ней делать? — пожал плечами Моисеев.
— Не переживайте, Семен Семенович. Хоть это и личная услуга, но вам Серега Бибарцев заплатит хороший гонорар.
— Обещал? — слегка оживился старик.
— Божился!
— Тогда ничего не даст, — заключил печально Моисеев.
— С чего вы взяли?
— Примета есть: когда купец божится, значит, ни в мошне, ни за душой ничего не осталось.
— Это купец новой формации.
— Э, формации-прострации!.. Человеческие пороки и отношение к деньгам, Саша, не меняются со временем. Как мы поступим с подсунутой тобой халтуркой? О результатах кому докладывать в первую очередь?
— Ну, наверное, самому управляющему Бибарцеву…
