– Старший следователь – это тебе не хухры-мухры, – ответил Юрий. – Профессиональная подготовка.
– Ты хочешь сказать, что утаскивание молодых девушек в квартиру входит в непосредственные обязанности каждого уважающего себя следователя?
– Ладно, не злобствуй, – усмехнулся Гордеев. – Пойдем скорее.
Вскоре вся компания расположилась на кухне Гордеева за широким столом. Тамара немного стеснялась и все порывалась приступить к своим прямым обязанностям, Юрий почти согласился, но Кравцов так испепеляюще глянул на него, что Гордеев тут же осекся и предложил девушке стакан глинтвейна.
Но Тамара отказалась от угощения и сказала:
– Если уж вы сегодня не настроены на уборку квартиры, может быть, я поеду домой? Мы договоримся с вами на другой день. А то уже поздно, а мне далеко ехать.
– Я отвезу вас, – предложил Сергей. – Не возражаете?
– Будет очень любезно с вашей стороны, – отозвалась Тамара. – Совсем не хочется топать домой под дождем.
– Ну давайте, вы начинайте здесь расслабляться, а я отвезу Тамару и вернусь, – сказал Кравцов.
– Хорошо, только побыстрее там. А то я начну тосковать, – смеялся Гордеев.
– Постараюсь. А ты пока, чтобы не очень скучать, газетку почитай. Мне сегодня из Андреевска прислали. Занятная статейка там на весь разворот, – и Сергей протянул Юрию свежий номер знакомого «Андреевского вестника». – И кстати, на фамилию автора внимание обрати, – добавил Кравцов.
Сергей с Тамарой ушли. Гордеев взял газету и прочитал интригующее заглавие: «Вся правда о нашем губернаторе». Статья содержала материалы Веселовского с ехидными комментариями журналиста. Под текстом значилась фамилия автора – Шпунько.
– Вот те раз... – протянул Юрий. – Зайцев оказался банальной сволочью.
Гордеев сделал вид, что разочарован.
– А ты сомневался? – усмехнулся Турецкий. – Я, например, давно убежден, что в политике порядочные люди встречаются крайне редко. Практически никогда.
– Но мне так все нахваливали этого жука Зайцева. И радетель, и благодетель, широкой души человек, одним словом, – продолжал сокрушаться Гордеев.
– Все они благодетели до той поры, пока власть не получили, – отвечал Турецкий, разливая уже по четвертой рюмке водки.
– Где-то есть истина в твоих словах, – сказал Юрий и выпил, даже не поморщась.
– А я теперь, между прочим, – сказал Турецкий, опрокинув рюмку, – по причине твоего разгильдяйства должен лететь в Андреевск...
– Как так? – удивился Гордеев.
– А так. Указание Меркулова. Должен же кто-то разобраться во всем этом бардаке...
Когда Кравцов вернулся в квартиру Гордеева, он застал весьма странную картину: Турецкий с Юрием, обнявшись, сидели на подоконнике и неторопливо пересчитывали деньги.
– Вот это, – потрясая увесистой пачкой купюр, говорил Гордеев, – отправим в детский дом. А оставшиеся в фонд помощи ветеранам.
– А может, на восстановление храма? – вторил ему Турецкий.
– Мужики, чего, уже «белка» пришла? – поинтересовался Сергей.
– Не мешай, сбиваешь с мысли, – сосредоточенно ответил Юрий.
– С какой мысли? В данный момент ты себе, по-моему, льстишь, – не унимался Кравцов. – Чего у вас происходит тут?
– Да мы тут с Юркой пришли к выводу, что все они твари. Эти, которые у власти. Не нужны нам с Юрием Петровичем их грязные деньги. Пойдем их сейчас лучше в детский дом отправим.
– Ага, я на вашем месте лучше бы их в психушку отослал. Вам же самим там скоро отдыхать придется, позаботились бы о своем будущем, о комфортных условиях.
– Черствый ты человек, Серега, – укоризненно глядя на друга, решил Гордеев. – Нельзя таким быть. Давай, Александр Борисыч, собирайся, деньги повезем.
– Уже готов, – заплетающимся языком ответил Турецкий.
– Готов. Еще как готов, – подтвердил Кравцов. – Вот что, ребятки, пора вам баиньки идти. А завтра проснетесь и повезете свои деньги куда хотите. Или я даже вас сам отвезу. Всегда интересно посмотреть, как люди совершают глупости, – добавил он в сторону.
– Обещаешь? – недоверчиво переспросил Гордеев.
– Обещаю, – клятвенным тоном заверил приятеля Сергей.
– Вот, Александр Борисыч, я тебе говорил, Серега – это человек!
Турецкий ничего не ответил на патетическое восклицание друга, он уже тихонько дремал, положив голову на руки...
