Через пятнадцать минут помощник Грязнова положил на стол список московских телефонов, которые удалось обнаружить в записных книжках.
– Так, посмотрим. Что сказал Богдан, где находится эта квартира?
– В районе «Красногвардейской».
Помощник развернул на столе Грязнова подробную карту Москвы.
– Вот «Красногвардейская». Дальше?
– Магазин «Океан».
– Да, правда, есть такой. Вот он. Тополиный проезд, дом сорок два, – Грязнов повернулся к помощнику. – Какие там АТС?
Помощник достал справочник, перелистал страницы.
– От 390-й до 399-й.
– Так, смотрим, – Грязнов провел пальцем по списку телефонов. Турецкий напряженно следил за его действиями. – Вот он! – Слава ткнул пальцем в номер, который начинался с цифр 396. – Больше в нем телефонов этих АТС нет.
– Ну что, едем? – спросил Турецкий.
– Погоди. Нужно для начала позвонить туда.
– Только по телефону с антиопределителем. А то знаешь, определит Михась телефон Петровки и смоется...
– Не боись.
Они вышли в приемную, где на столе у помощника Грязнова стояло несколько телефонов, в том числе оборудованных множеством дополнительных функций. Грязнов сел за стол и снял трубку с одного из них.
– Этот не определит.
Он набрал номер и нажал кнопку спикерфона. Длинные гудки теперь раздавались на всю приемную. Один, два, три... Затем раздался характерный треск снимаемой трубки.
– Алло! – Заспанный женский голос звучал как-то неестественно в официальном кабинете. – Алло! Я слушаю! Миша, это ты? Алло!
Грязнов нажал на отбой.
– Так. Теперь надо узнать точный адрес квартиры, где находится этот телефон.
Помощник начальника МУРа сел за компьютер, запустил специальную программу для внутреннего пользования, в которой содержалась база данных о всех телефонных номерах города Москвы.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Грязнов.
– Одну минуту... Сейчас... Вот. Указанный номер телефона расположен по адресу Тополиный проезд, сорок два.
– Квартира какая? – нетерпеливо буркнул Грязнов.
– Нет квартиры, – ответил адъютант.
– Как это нет?! – взвился Слава.
– Нет. Телефон принадлежит ЖЭКу. Вот, тут все написано.
Он показал на экран. И Грязнов с Турецким изумленно прочитали, что заспанный женский голос действительно раздавался не откуда-нибудь, а из ЖЭКа № 649.
– Ну дела... – только и сказал Турецкий, – а ошибки быть не может?
– Исключено, – ответил помощник, – эта база обновляется раз в неделю. Самые точные сведения. МУР все-таки...
– Ну ладно, – резюмировал Грязнов, все равно надо ехать. Хоть в ЖЭК...
Но перед тем как отправиться на «Красногвардейскую», Слава приказал поставить этот телефон на постоянное прослушивание и регистрацию всех входящих и исходящих звонков.
Примерно в половине четвертого утра на милицейском «рафике» Грязнов с Турецким подъехали к магазину «Океан».
– Ну и где тут ЖЭК? – поинтересовался Турецкий.
– Сейчас найдем.
Они в сопровождении троих омоновцев вышли из микроавтобуса и направились вокруг дома. На двери одного из полуподвальных помещений они заметили табличку «ЖЭК № 649». Грязнов осторожно постучал в грязное окошко. Никакого ответа.
– Вряд ли тут кто-то есть.
– А женщина, которая ответила по телефону?
– Не знаю... – покачал головой Грязнов, – может быть, ЖЭК отдал телефонный номер кому-то в аренду?
Он набрал номер на своем мобильнике и приложил ухо к оконной раме, надеясь услышать звонок в одном из кабинетов. Ничего.
– Но телефон должен находиться где-то рядом.
– Предполагаешь пройтись по квартирам? – иронично спросил Турецкий.
– Нет. В каждой из квартир есть свой телефон. Вывод?
– Ты хочешь сказать, что номер могут арендовать вместе с помещением?
Грязнов кивнул.
– Давай пройдемся еще.
С другого торца дома находилась серая, обшитая железным листом дверь под козырьком с игривыми железными завитушками. Рядом с дверью находился пульт домофона.
– «Попитка не питка», как говаривал Иосиф Виссарионович, – сказал Грязнов, решительно нажимая кнопку.
Через пару минут из динамика раздался испуганный голос:
– Кто там?
– Свои.
– Кто это «свои».
– Милиция.
Грязнов решил, что маскироваться уже ни к чему.
Голос в динамике умолк. Еще минуты через полторы раздался женский голос:
– Кто это?
– Да свои, говорят же. Милиция!
– Леонид Карпович, вы, что ль?
– Да, да, открывай!
– Ребятки, имейте совесть. Позавчера были. Уже поздно. Все спят давно, – произнес женский голос.
Грязнов повернулся к Турецкому с вопросительным выражением на лице. Что бы могла значить эта загадочная фраза? Турецкий сделал знак, чтобы он не останавливался.
– Давай открывай! Нечего лясы точить! – строго проговорил Грязнов. – Дело есть.
– Ну ладно, – неохотно ответила женщина, – знаю я ваши дела...
Вскоре загрохотали засовы и дверь открылась. Грязнов кивнул омоновцам, и вся компания вошла внутрь.
– Заходите, гости дорогие, – фальшиво улыбаясь, встретила их необъятная бабенция в черном шелковом халате и с пушистой гривой черных волос. Однако когда она увидела хмурые лица невыспавшихся омоновцев с автоматами наперевес и неприветливые лица Грязнова и Турецкого, а главное, не обнаружила среди вошедших загадочного Леонида Карповича, баба заорала благим матом.
– Кто вы такие?
– Молчи, – урезонил ее Грязнов, – ишь разоралась! Дверь закрыть! Охрану разоружить. Один остается на входе.
– Да кто вы такие? – сбавив силу голоса, но так же возмущенно воскликнула баба.
– Я, мадам, начальник МУРа Вячеслав Грязнов.
– Ой, – недоверчиво скривилась баба, – будет врать-то. С каких это пор начальники МУРа по ночам где попало шастают?
