тяжелых. И вы трудолюбивы. А пахать, извините меня за это... выражение, но другого слова я сейчас не подберу, придется очень и очень много. Особенно на начальном этапе. Делать карьеру в шоу-бизнесе очень не просто. Хотя схема раскрутки – элементарна. Сначала сочиняем хит. Потом крутим его по радио. Затем снимаем видеоклип. Крутим его на телевидении. Пока крутится ваш клип, записываем в студии альбом. Рекламируем его. И одновременно с рекламой он поступает в продажу. Ну а потом: гастроли, гастроли, гастроли. На всю жизнь!
– Так просто? – скептически усмехнулась Стелла.
– Да. Если есть деньги, деньги и еще раз деньги. А они у меня есть. И я готов их в вас вложить.
– Рюрик, у меня к вам снова вопрос.
– Пожалуйста. Любой!
– Ваше предложение о сотрудничестве относится только ко мне одной или ко всей группе тоже?
– Интересный вопрос, как любят говорить наши политики.
– Надеюсь на столь же интересный ответ.
– Команду мы, естественно, подберем вам другую. Мне кажется, что ваши музыканты не очень вам подойдут... для карьеры. Для успешной карьеры!
– Что ж, ваша позиция мне ясна. А теперь выслушайте мою.
– Да?
– Я, право, еще не знаю... принимать мне ваше предложение или отказываться от него. Мне необходимо подумать, а для этого требуется некоторое время.
Халябов кивнул в знак согласия.
– Но одно я могу вам сказать уже сейчас, – продолжила Рогатина.
– Я внимательно слушаю вас, Стелла.
– Если я и буду с вами работать, то только вместе со всей моей командой. Это для меня принципиально.
– Что ж, и я обдумаю ваше условие. – Халябов провел рукой по своим волосам. – Скажу прямо, это вносит некоторые изменения в план наших действий. Но я думаю, что мы с вами найдем компромисс.
– Вполне возможно.
– Мы просто обязаны его найти!
Стелла улыбнулась.
– Надеюсь, что наша следующая встреча пройдет в более комфортных условиях, а не в таких, – сказал Халябов и обвел рукой помещение, в котором находился.
Комната, где проходил их разговор, напоминала цыганский табор, расположившийся в проходном дворе. В течение всей беседы в служебное помещение кто-то с шумом входил и выходил. Воздух здесь был тяжелый, пропитанный сигаретным дымом и запахами пота, духов и дезодорантов.
– Вы правы, – согласилась Стелла. – Но это рабочая атмосфера.
Халябов в ответ лишь улыбнулся.
– Позвоните мне, – сказал он.
Затем Рюрик Самуилович достал из внутреннего кармана своего пиджака авторучку, свинтил с нее колпачок. Блеснуло золотое перо. Халябов взял со стола свою визитную карточку и написал номер и вернул Стелле.
– Здесь мой мобильный, – пояснил он. – По нему вы всегда и сразу можете до меня дозвониться.
– Спасибо, – сказала Рогатина.
– Я буду ждать вашего звонка.
Халябов встал, давая понять, что разговор окончен.
Стелла протянула ему свою руку. Рукопожатие было... прохладным.
– Стелла, может, вас подвезти? – после некоторой паузы спросил Рюрик. – Я на машине. Где вы живете?
– Нет. Я доберусь на такси. А машины всю ночь дежурят у нашего ресторана. Караулят клиентов. Каждую ночь одни и те же водители. Мы их всех уже знаем по именам.
– Но меня... нисколько не затруднит.
– Спасибо, Рюрик. Но мы с ребятами обычно едем в одной машине, так как нам по одному маршруту. – Рогатина показала кивком в сторону музыкантов, которые сидели поодаль и не слушали, о чем разговаривала с незнакомцем солистка их группы.
– Тогда... до свидания, – попрощался Халябов.
– Всего вам доброго, – ответила певица.
Когда музыканты и Стелла выходили из служебного входа ресторана «Золотая рыбка», один из таксистов посигналил им фарами, давая понять, что его машина свободна. Певица села на переднее сиденье, а ее музыканты, потеснившись, уселись вчетвером на заднем сиденье. Водитель включил зажигание, и вскоре желтая «Волга» уже катила по свежевымытым и пустынным улицам, обгоняя ползущие вереницы поливальных машин.
Какое-то время за этим такси на приличном расстоянии следовала другая, такая же желтая с черными шашечками «Волга». Но на одном из перекрестков этот автомобиль свернул и, увеличив скорость, помчался в восточную часть Москвы. Там, над окраиной многомиллионного города, уже начал брезжить рассвет.
Бляха номер...
Телефон звонил как проклятый, но Гордеев не реагировал.
«Кто бы это мог быть?» – подумал он сквозь сон.
На очередной, может быть уже десятый по счету, звонок Гордеев наконец ощупью нашел телефон и поднял трубку.
– Алло, – сказал он, но в ответ услышал короткие гудки.
– Не дозвонились, – вслух констатировал он и, положив телефонную трубку, откинулся на кровати.
Какое-то время Юрий с закрытыми глазами полежал на спине. Потом, когда его глаза открылись, он стал смотреть в потолок. Там, над люстрой, паук развесил свои живописные сети. Юрий сознательно не сметал эту паутину, хотя Стелла всякий раз, когда пыталась навести в квартире порядок, собиралась это сделать. И Гордеев постоянно ее останавливал, приводя самые невразумительные доводы.
Дело в том, что иногда по утрам, лежа в постели, Юрий любил рассматривать эту паутину. Она помогала ему сосредоточиться, так как напоминала о той жизни, которая протекала за порогом его уютной квартирки. Напоминала о том мире, где было полно кем только не расставленных сетей – видимых и невидимых. Это были и энергетические и коммуникационные сети, и рекламные сети торговцев товаром, и сети наркомафии, и сети милицейских облав, и даже схема Московского метрополитена тоже являлась сетью, в которой легко запутывались сотни тысяч приезжих, из которых хищный паук – мегаполис готов был высосать все живительные финансовые соки.
Нередко сети расставлял и сам Юрий Гордеев. Делать это он старался максимально искусно, и в его хитроумные адвокатские сети всегда кто-то попадался. Благодаря этому Гордеев выиграл уже не один, казалось бы, безнадежный процесс, отчего в среде коллег-адвокатов его считали весьма удачливым.
– Ладно. Пора вставать, – вслух произнес Гордеев и поднялся с постели.
Он сделал зарядку, принял душ и приготовил себе завтрак. Допивая кофе, Гордеев вновь вспомнил о разбудившем его телефонном звонке: «Кто же это мог быть?»
Юрий перебрал в уме многих из тех, кто был способен позвонить ему в такую рань. Но одних не было в данное время в городе, других – в живых, с третьими он давно уже не поддерживал никаких связей. Но то, что звонок был не междугородный, это Гордеев знал точно. Однако размышления адвоката были прерваны новым телефонным звонком.
– Да? – подняв трубку, сказал Гордеев.
В ответ на свой вопрос Юрий услышал знакомый голос Райского.
– Привет, – сказал Райский. – Я случайно не разбудил?
– Нет.
– А то я тебе сегодня уже второй раз звоню.
– Так это был ты?
– Да.
– Значит, все-таки разбудил.
