С ним был Томас, его камердинер, который в эту минуту помогал Рафаэлю снять редингот. Виконт тяжело опирался на гладкую черную трость с серебряным набалдашником и разглаживал складки на сюртуке. Потом он выпрямился, в упор посмотрел на Джулию и улыбнулся.
– Это все, Томас, – сказал он через плечо, не отрывая от нее глаз.
Рафаэль выглядел чудесно. Он держался прямо, одет был безупречно, с красиво повязанным галстуком, в белоснежной батистовой рубашке. От его широкой открытой улыбки с чуть заметным оттенком озорства у Джулии перехватило дыхание. Он взял ее за руку, склонил голову и сказал:
– Ваш слуга, мадам.
Она попыталась высвободить руку, но Рафаэль крепко держал ее. Ощущение его кожи, его мозолистых ладоней, огрубевших от стараний вернуть себе силу, было пугающе чувственным.
– Вы очень хороши, Джулия. – Голос его звучал хрипло, глаза внимательно разглядывали ее, словно они не виделись лет десять, а не два месяца. – Вы очень, очень хороши. – Он погладил ее руку, и у Джулии чаще забилось сердце.
Она вырвала руку, прижала дрожащие пальцы ко лбу, словно от этого в голове у нее могло проясниться.
– Входите же. Сюда. Здесь… здесь нам никто не помешает. – Она постепенно приходила в себя. Помогло то, что теперь они стояли не очень близко друг к другу. Она постаралась, чтобы он не мог до нее дотянуться. – Ах, как я негостеприимна! Вы завтракали?
– Завтракал. С бабкой. Я приехал вчера поздно вечером.
– Вот как.
Джулия показывала дорогу, он шел за ней, медленно, но шагом более широким и уверенным, чем она от него ожидала. Он заметно поправился.
Войдя в комнату, Джулия ощутила его присутствие еще острее. Красивая резная мебель, прекрасно подходящая для помещения, которое посещают в основном леди, казалась чересчур изящной для его сильного тела. Рафаэль выбрал диванчик, который выглядел покрепче остальных, и опустился на него, тяжело опершись о трость. Вероятно, он все еще не очень доверял себе. Джулия шагнула к нему, потом остановила себя, зная, что он не оценит ее заботы.
Однако ему удалось встретиться с ней взглядом. В его взгляде было дружелюбие. Он откинулся на спинку дивана.
– Вы ни о чем не хотите меня спросить?
– Конечно. Да. Э-э-э… чаю?
Она ведет себя как дуреха – он ведь уже завтракал, и сейчас не время пить чай.
Это все потому, что Рафаэль появился здесь, словно какое-то колдовство вызвало его из мечты, которую она не смела позволить себе, и выглядит он великолепно и ведет себя совсем как джентльмен. Не дожидаясь его ответа, Джулия огляделась и нашла, где сесть, – настолько далеко от него, что Рафаэль вскинул брови.
Следующие его слова потрясли ее своей бессмысленностью.
– Вы уехали не простившись, – сказал он самым своим мягким, искренним голосом.
Джулия что-то пролепетала, потом ей удалось выговорить:
– Я думала, мы все сказали друг другу.
– Но не простились. Вы даже не сказали мне «до свидания».
– Прошу прощения. – Джулия проговорила это весьма неучтиво. Она все больше обретала способность к самозащите. – Так зачем вы сюда приехали?
– Я приехал за вами. Я хочу, чтобы вы вернулись.
Она заморгала, потом попыталась рассмеяться, но лишь выдавила из себя некий сухой, хриплый звук.
– Насколько я помню, во время нашей последней встречи вы велели мне оставить вас, как делали это неоднократно и прежде.
Его красивые губы саркастически изогнулись, но, по-видимому, сарказм этот не был направлен против нее.
– Да, пожалуй… Это долгая история, сейчас мне не хотелось бы к ней возвращаться. Но разрешите вам заметить, что я не был в здравом уме.
– Я никогда не понимала, какой из ваших умов является здравым. У вас их так много.
Рафаэль кивнул, как бы полностью с ней соглашаясь.
– Я все объясню, но не сегодня. Мне говорили, что слишком большое количество сюрпризов вредно для организма. – Он проговорил это с насмешкой, словно это была шутка, понятная им обоим. – Возможно, нам следует начать с того, чтобы пообедать сегодня вечером, а потом, быть может, пойти в театр. Бабка предложила воспользоваться ее ложей, предположив, что нам полезно где-то появиться вместе. Чтобы положить конец сплетням, как вы понимаете.
– Да. – Невольно ее губы скривились. – Я помню, как вас заботит, что скажут сплетники.
– Конечно, если у вас нет других планов. – Он словно не слышал ее слов.
Память вернула Джулию к тем временам, когда Рафаэль ждал ее в своей комнате. Дерзкий, неистовый Рафаэль – ничто не казалось ему невозможным. А теперь он сидит, как поклонник, пришедший с визитом к леди, и ведет себя невероятно скромно – это могло бы показаться смешным, но она ощутила нежность, потому что почувствовала, что он действует крайне осторожно. Что бы он ни задумал, это значило для него
