– Тогда мне будет проще ее отыскать. Почему у тебя, когда ты сама стала взрослой, нет никакого сочувствия к другой женщине?
– Я никогда не попаду в такую ситуацию, как она, – важно объявила Грейс.
Роман глубоко вдохнул, стараясь не терять самообладания.
– Она думала, что любит, а ты этого чувства не испытывала никогда.
Он больно уколол ее этим замечанием и почувствовал сожаление, но отступать был не намерен.
– Ты прекрасно знаешь, что я собирался жениться на ней до того, как в Уайтторн приехал отец.
– Конечно. Но у тебя была ответственность перед семьей. Ты сделал правильный выбор.
От этих слов у него все поплыло перед глазами. Только сейчас он понял, что именно он принял решение. Он как-то привык винить в своей женитьбе отца. И Тристу – за то, что не смогла понять, что выбора у него не было.
Но он имел этот выбор. Он поступил как послушный мальчик. Он думал, что приносит себя в жертву – но ее ему никто не навязывал. Выбор был сложным, это верно, но он был. И не надо себя жалеть.
– Она могла бы понять. Но вместо этого удрала, забрав ребенка и даже не сообщив тебе о его существовании, – сказала Грейс.
– Этим она сняла с меня ответственность, – мягко возразил Роман.
– Ты защищаешь ее, словно она святая...
Что-то внутри его надломилось.
– Почему это я ее защищаю от тебя, а не наоборот?
– Она, возможно, отзывается обо мне так же.
– Это не так. Она никогда, ни разу не говорила ничего против тебя. Ты похожа на нашу мать. Она ревновала ко всем, и ей казалось, что весь мир настроен против нее. Скажи мне, кто завидовал ее жалкой, ограниченной жизни? Она была больной, постоянно страдала меланхолией, а из-за пьянства не понимала окружающего мира. Почему ты уподобляешься ей, я не могу понять.
Он внезапно остановился, поняв, что зашел слишком далеко. Тем не менее он не жалел о том, что сказал.
– Ты и в самом деле думаешь, что я похожа на мать? – Голос Грейс упал до шепота.
Роман с силой сжал челюсти.
– Мне хотелось бы ответить «нет», но это было бы ложью. Да и тебе не следует спрашивать меня о том, что ты сама знаешь. – Он замолчал, боясь слишком больно задеть ее. – Грейс, я не хочу причинить тебе никакого вреда. На этом мы завершим разговор. Я сейчас сам не свой и не в состоянии делать справедливые оценки. У меня все путается в голове. Эндрю...
Эндрю будет ненавидеть его до конца своих дней. А Триста найдет счастье с другим человеком. Роман почувствовал ужас, от которого у него голова готова была лопнуть. Он скоро лишится сына. Он потеряет свою любовь.
– Я должен идти. – Он поднялся, не произнося на прощание обычных любезностей. В его голове теснились разные мысли, и любезные фразы было строить нелегко.
– Роман...
– Я поговорю с тобой, когда смогу.
– Ты должен что-то придумать. Мы не можем потерять твоего сына. Он дорог для нас обоих.
Он кивнул и вышел, чувствуя себя совсем обессиленным. От слабости он не мог соображать. Сейчас ему хотелось забраться в какую-нибудь нору и никогда оттуда не выходить.
Раньше ему не доводилось еще ощущать себя столь беспомощным. Обычно он умел преодолевать препятствия. Плохая женитьба, финансовые трудности – все это он прошел без особых потерь. Трудности выковали его характер. Они принесли немало вреда, но и кое-какую пользу. Он стал самостоятельным человеком. Он престал считать каждое пенни. Он думал, что способен теперь встретить любую трудность.
Но почему же он сейчас в таком смятении? Лорда Эйлсгарта охватило беспросветное уныние и буквально лишило его сил.
Женщины, собравшиеся в Гайд-парке, были разного мнения о лорде Эйлсгарте.
После ленча со всеми дамами Триста пила чай со своей тетей, сестрой по отцу Мишель и кузиной Люси. Темой их беседы был все тот же Роман.
Эта тема была подсказана странным и тревожным заявлением, которое Эндрю сделал рано утром Дэвиду. Он сказал, что больше не будет ходить на прогулки с Романом.
Вместе с тем Триста не видела никаких признаков того, что Роман хотел бы прекратить прогулки с Эндрю. И потому ей потребовался совет всех трех самых близких людей – как ей вести себя с сыном?
Мэй считала, что понимает желание Эндрю.
– Он чувствует, что Эйлсгарт угрожает счастью его дома. Он заметил, что между вами двоими что-то есть, и это его пугает. Он не понимает, что вас связывают сильные чувства. Ты должна ему все объяснить, Триста, дорогая. Но до этого тебе нужно признаться себе самой, что тебя неудержимо влечет к этому человеку.
– И как мне объяснить? – Триста была в отчаянии. Ей не хотелось признавать, что тетя права. Чувства к Роману остались, и она чуть не стала снова его любовницей. Что за жизнь бы ее ждала – любовь к мужчине и ненависть к нему же, поскольку он когда-то не захотел на ней жениться?
