Он отвернулся.
Мы тихо сидели вместе, смотрит всюду, но не, друг на друга.
Прошло время, может быть минута, прежде чем я посмотрела на него, и он отвернулся снова, вина в его глазах.
Вина, я предположила, за его принуждение меня вновь переживать опыт, но для устранения, однако полный благих намерений, полное изменение в первый раз.
Тем не менее, независимо от причин, не было ничего, чтобы покончить с этим сейчас.
Независимо от его мотивации, это было сделано, и мы имели более насущные проблемы.
— Так, что мы делаем теперь?
Он посмотрел вверх, зеленые глаза, мгновенно расширились.
Удивление, возможно, потому что я не выдвинула претензии, что я просто позволила этому быть.
И что я могла сделать? Обвинить его в том, что он попытался ослабить переход? Ругать его за недостаток бездействия?
И наиболее важный вопрос, почему он сделал это?
— О, я понятия не имею — сказал он, наконец, его голос ровный, тон вампира Мастера, независимо от того что было между нами, ломалось снова.
— Если это действительно было связано с твоим неполным изменением, и процесс теперь полон, мы будем иметь дело с твоей силой, оценивать ее.
Что касается Селины, это было бы дополнительным бонусом в её игре Брекенриджа.
Начало войны между оборотнями и вампирами, поможет извлечь выгоду из того, что страж Дома Кадоган биологически.
.
.
непостоянен.
Он покачал головой.
— Вы не можете дать ей слишком много кредита на то, чтобы быть организованной, на организацию планов.
Женщина — основной манипулятор, композитор вампирской драмы.
Она знает, как готовить почву, организовать ее машину Голдберга, затем запустить спусковой механизм и позволить остальным из нас, управляли игрой от ее имени.
Он взглянул на меня.
— Она будет продолжать делать это.
Пока она не поставит нас на грань войны, с людьми или оборотнями.
Она будет продолжать делать это.
— Пока она здесь, пока мы не сможем убрать ее снова, она будет продолжать делать это — согласилась я.
— И мы не можем убрать ее, пока ГП не поймёт, кто она такая.
— Мерит, ты должна смириться с тем что, как и Гарольд, остальная часть их полностью понимает, кто и что она.
И что они принимают этот факт.
Я кивнул и потерла руки.
Этан вздохнул и вернулся в кресло.
Он снова сел, закинув ногу на ногу.
— И почему в этом особом сценарии она отправила тебя обратно ко мне?
— Чтобы покончить с тобой? Таким образом, ты или Люк прикончили бы со меной?
— Если бы ты убила меня, я был бы вне картины — Мастер вне ее пути.
Для нее было бы удобно, если бы меня не было.
Если бы ты не была достаточно сильна и лучше меня, она, возможно, предположила, что любое наказание, которое я предпринял бы, убрало бы тебя с ее пути.
Снова тишина, в то время как я избегала спрашивать о том, что он имел в виду относительно: наказания.
Этан нарушил молчание.
— Так, Страж, каков следующий вопрос?
— Выявление ее союзников — сказал я наконец.
— Она должна была где-то остановиться, возможно, имела финансовые или другие связи, которые вернули ее обратно в Чикаго.
Мы должны выяснить, через кого она работает, и почему они позволяют ей делать это.
Я посмотрела на него.
— Кровь? Слава? Какое положение в новом мировом порядке она имеет в виду? Или же это люди, которые всегда были ее союзниками?
