Он казался в целом довольным моей работой, однажды отстраняясь и заставляя меня повторить заключительные три Каты против невидимого противника, чтобы проверить мою форму.
Он был требовательным учителем, с комментариями об угле моего спинного хребта, размещении моих пальцев вокруг рукояти, говорил, был ли мой вес соответственно распределен.
Когда мы все сделали, и после того, как он дал комментарии группе, он возвратился ко мне.
“Теперь мы побоксируем,” сказал он, вызывающе выгнув брови.
Мой живот заныл.
Было достаточно легко скрыться от разнообразных лиц вампиров, когда я носила причудливую одежду или гуляла вокруг квартала.
Но это было намного труднее сделать в середине спарринга, когда деревянный меч нацеливался на мою голову.
Это было только видом положения, который привлек ее внимание.
Я выдохнула и сильно ударила по телу снова, мой меч был передо мной.
Я пошевелила пальцами, регулируя их положения на лезвии, пытаясь препятствовать сердцу броситься вскачь в ожидании ближайшего сражения.
Нет.
Поправка: сражений.
Между мной и Катчером, и между мной и ней.
Вампиром внутри.
'Приготовься.
Стойка.
Борьба', — сказал Катчер, атакуя.
Он прошелся по мне поднятыми руками, и снизил катану в чистой, прямой части.
Я вертелась из пути, пронося свой собственный меч горизонтально и качая им вокруг, в движении, которое нарежет его открытый живот.
Но для человека, Катчер был быстр, не говоря уже о ловкости.
Он вращался вокруг в воздухе, его тело находилось под углом, и он избегал разрезов от моего учебного меча.
Я была столь впечатлена движением — оно было похоже на что-то, что Джин Келли, возможно, сделал, это было вызовом силе тяжести — что снизила свою охрану.
В этот момент он поймал меня.
Катчер выполнил вращение с полным поворотом на 360 градусов, и перенес на свой собственный учебный меч инерцию массы своего тела позади этого, через мою левую руку.
Боль взорвалась.
Я выбросила проклятие и сжала свои глаза от боли.
'Никогда не понижай свою охрану', — предупредил Катчер.
Я поискала его и нашла сзади в стартовой позиции, с учебным мечом.
“И никогда не отводи взгляд от противника.'
Он качнул мне головой.
'Ты заживешь, и у тебя, вероятно, будут худшие раны, чем все то, что было показано и сделано.
Начнем снова.'
Я пробормотала отборные проклятия о своем противнике, но снова сильно ударила по телу и отрегулировала захват на рукоятке учебного меча.
Мой бицепс пульсировал, но я была вампиром; я заживала.
Это была часть нашего генетического обращения.
Он, возможно, не был вампиром, но он был хорош.
Я была быстрая и сильная, но у меня не было его естественной ловкости или его опыта при спарринге.
Я была также ранена.
И я попробовала, столь же трудно как я могла, чтобы сдаться без борьбы.
Набивающийся вниз, бегущий порыв адреналина и гнева, который принес бы ее к поверхности — перед толпой обучаемых боем вампиров.
И выпуск полуобразованного вампира в мир, и перед аудиторией, не мог быть хорошей вещью.
Но это был жесткий курс, чтобы идти.
Поскольку я была вампиром-новичком, и бывшей, недавно закончившей колледж студенткой, я все еще только реагировала, а Катчер независимо от этого уже бросился на меня: вращение, разрез от моего
