В литературе нашей было: Скончался Пушкин; без него Любовь к ней в публике остыла… В боренье пошлых мелочей Она, погрязнув, поглупела… До общества, до жизни ей Как будто не было и дела. В то время как в родном краю Открыто зло торжествовало, Ему лишь „баюшки-баю“ Литература распевала. Ничья могучая рука Её не направляла к цели; Лишь два задорных поляка На первом плане в ней шумели. Уж новый гений подымал Тогда главу свою меж нами, Но он один изнемогал, Тесним бесстыдными врагами; К нему под знамя приносил Запас идей, надежд и сил Кружок ещё несмелый, тесный… Потребность сильная была В могучем слове правды честной, В открытом обличенье зла… И он пришёл, плебей безвестный!.. Не пощадил он ни льстецов, Ни подлецов, ни идиотов, Ни в маске жарких патриотов Благонамеренных воров! Он все предания проверил, Без ложного стыда измерил Всю бездну дикости и зла, Куда, заснув под говор лести, В забвенье истины и чести, Отчизна бедная зашла! Он расточал ей укоризны За рабство — вековой недуг, — И прокричал врагом отчизны Его — отчизны ложный друг. Над ним уж тучи собирались, Враги шумели, ополчались. Но дикий вопль клеветника Не помешал ему пока… В нём силы пуще разгорались, И между тем как перед ним Его соратники редели, Смирялись, пятились, немели, Он шёл один неколебим!.. О! сколько есть душой свободных Сынов у родины моей, Великодушных, благородных И неподкупно верных ей, Кто в человеке брата видит, Кто зло клеймит и ненавидит, Чей светел ум и ясен взгляд, Кому рассудок не теснят Преданья ржавые оковы, — Не все ль они признать готовы Его учителем своим?.. Судьбой и случаем храним, Трудился долго он — и много (Конечно, не без воли Бога) Сказать полезного успел И может быть бы уцелел… Но поднялась тогда тревога В Париже буйном — и у нас По-своему отозвалась… Скрутили бедную цензуру — Послушав, наконец, клевет, И разбирать литературу Созвали целый комитет. По счастью, в нём сидели люди Честней, чем был из них один, Палач науки Бутурлин. Который, не жалея груди, Беснуясь, повторял одно: „Закройте университеты, И будет зло пресечено!..“ (О муж бессмертный! не воспеты Ещё никем твои слова, Но твёрдо помнит их молва! Пусть червь тебя могильный гложет, Но сей совет тебе поможет В потомство перейти верней, Чем том истории твоей…) Почти полгода нас судили, Читали, справки наводили — И не остался прав никто… Как быть! спасибо и за то, Что не был суд бесчеловечен…
