железка, чтобы сбить замок.
– Дэн, там окно без решетки! – крикнул отец. – Выбей окно!
Где? Ага, вот… Я саданул ногами в стекло и опять пожалел, что уже не призрак. Стекло зазвенело, в окне на первом этаже тотчас включился свет. Теперь меня слышно! Надо поторопиться, а то получу по первое число!
– Куда?!
На моем пути возникла мигающая физиономия строителя. Я прошел сквозь него, ногами вперед, он погнался за мной. Очень хорошо! А то у меня фонарика нету, а в подвале темно… Света призрака мне хватило, чтобы найти ту стену, добежать и ни обо что не споткнуться. Вот. Так себе дыра: кирпичей шесть выпало, но раз этого хватит, то и хорошо.
– Васек! Ты здесь?
– Здесь. Присыпь тело землей.
– Я не вижу…
– Сунь руку в дыру и сыпь – не ошибешься.
Ниша в стене была подозрительно тесной. Я сунул в дыру кулак с землей, разжал…
Тотчас за спиной погас свет. Я даже не сразу понял, что это исчез призрак строителя. Стоял и смотрел на дыру в стене или просто на стену – слишком темно было, чтобы разглядеть хоть что-то.
А потом стало светло. Очень-очень, как будто лампочку включили. Я поднял голову. Надо мной парил Васек и светился, как целая люстра.
– Спасибо, Дэн!
Надо было выдавить из себя хоть какое-то «пожалуйста», но я не мог. Тот, кому я читал сказки, тот, из-за кого я чуть не потерял брата и отца, тот, за чью жуткую смерть поплатилось двести человек, из которых сто девяносто пять ни в чем не виноваты, – вот он, здесь, пожалуйста, любуйся, Дэн!
Я стоял как холодной водой облитый, а Васек весело кружил под потолком, прядал ушами и мурлыкал:
– Мать была бы тебе очень благодарна!
– А где она?
– Где и все. Куда сейчас отправлюсь я. Только лапы разомну… – Он несколько раз перекувырнулся в воздухе и приземлился у моих ног.
Кот. «Единственный сын», который гулял себе по стройке, а его поймали пьяные скоты и замуровали в стене. «Мать» решила отомстить, да еще и увлеклась так, что даже после смерти не могла успокоиться. Кот. Красивый, сволочь, пушистый.
– Ты это… Не давай себя там в обиду.
– Что ты! Не дам. Мать будет со мной. Спасибо, Дэн. И отцу с братом передай. Где они, кстати?
– На улице. Отец, похоже, ногу сломал.
– Так беги к нему!
– Ага…
– Прощай.
– И ты.
Я выскочил рыбкой в разбитое окно и побежал. Отец с Сашкой сидели прямо посреди дороги. Ночь, правда, но машины здесь иногда проезжают. Зря они так рискуют…
– Как ты?
– Не очень. – Отец болезненно поморщился. – Сашка вызвал «Скорую», так что ждем.
– Угу. – Я перелез через забор на стройку, нашел пару светящихся в темноте конусов (или как они там называются?) и поставил рядом с отцом, пояснив:
– Проезжая часть все-таки…
Сашка суетился вокруг отца, подкладывая ему под спину свернутую куртку:
– Ты освободил Васька?
– Освободил. Смотри.
Высоко в небе, светя и переливаясь, летел большой пушистый кот. Завидев нас, он сделал какой-то замысловатый кульбит, проорал: «Спасибо!» —и, гордо руля хвостом, улетел прочь.
Сашка уставился на меня вытаращенными глазами:
– Так ЭТО Васек?
Отец, по-моему, здорово удивился, хотя виду не подал. Только буркнул:
– Васька – кошачье имя.
Саня удовлетворенно кивнул:
– Я понял! Многие так называют своих животных: «дочка», «сынок»…
Да уж… Нет, Васек, конечно, классный, а те, кто его замуровал, конечно, уроды, но…
– Жалеешь, что его спас? – заметил отец мою разочарованную физиономию.
– Нет. Хотя все равно паршиво.
– Про «паршиво» забудь. Оно не на твоей совести и ничему не может тебя научить, кроме того, что ты и так знаешь. Морали не будет. – Он кивнул на подъехавшую «Скорую». – Будет гипс и больничный. Мы легко отделались – некоторых вообще убили.
Эпилог
Васька мы похоронили со всеми почестями в коробке из-под торта. Ради такого дела съездили в лес: в городе нельзя хоронить животных, могут оштрафовать. Отец, даром что на костылях, помог нам вырыть ямку и даже немного погулял с нами потом, по корням и ухабам.
Матери мы ничего рассказывать не стали. Про ногу отец соврал, что сломал ее в командировке.
Экзамены я сдал, и даже неплохо: ночные бдения с перфоратором пошли на пользу – зарядили энергией.
Стройка под окном прервалась и стояла еще недели две, пока не приехали новые рабочие. Они пьют пиво на обед и громко перекрикиваются на незнакомом языке, понимать который могут только они сами да продавщица из булочной.
ТЕСТЫ
1. Вы просыпаетесь утром…
а) Я?! Утром? Да что я, ненормальный, что ли?!
б) Просыпаюсь, только если будят. Они пожалеют об этом!
в) Просыпаюсь, чищу зубы, иду в школу… Скорее бы уж каникулы!
2. Ваши друзья…
а) У меня нет друзей. Ночь, луна да случайные прохожие – вот вся моя компания.
б) Они все время стонут и жалуются. Иногда хлопают дверьми и бьют посуду.
в) Они классные! Мы вместе гуляем, ходим в кино, мне было бы очень скучно без них.
3. Больше всего на свете вы любите…
а) Ночные прогулки.
б) Когда приходят гости, особенно непрошенные.
в) Когда каникулы.
4. Вы любите петь?
а) Я люблю выть!
б) Обожаю! Я пою в трубах, в старом камине, аккомпанируя себе скрипом ржавых дверных петель.
в) Мама говорит, что у меня нет слуха. Ну и пусть, петь и без слуха можно.
За каждый ответ: а) приплюсуйте себе 1 очко; б) – 2 очка; в) – 4 очка.
4—6 очков
Вы – ночной призрак. Луна, дорога, случайные прохожие, которых можно пугать, – вот ваша стихия. Вам не нужны друзья, они только мешают, норовя вспугнуть очередную жертву.
7—10 очков
Вы призрак из дома с призраками. Вам весело живется: мама-призрак, папа-призрак, кошка-призрак – красота! Можно целыми днями резвиться под потолком, скрипеть дверьми и завывать в трубе. А если к вам еще и забредет случайный гость – вообще веселуха.
