– Ты сможешь приглядеть за малышкой, пока я отвезу Кэрол письмо?
Джуди соглашается.
Кэрол отзванивается через три дня.
– Плохие новости, графологи говорят, что почерки несомненно идентичны.
– Вот черт, – говорю я.
– Есть еще кое-что. Я позвонила ей и попросила ее прийти на заседание, но она категорически отказалась. Бросила трубку. Мы можем заставить ее дать показания в суде, поскольку она свидетель противной стороны, но не можем заставить явиться на заседание Совета.
– Ее показания могут испортить все дело, – говорю я, думая: почему, почему, почему?
– Вот именно. Даже при наличии двух отрицательных отзывов и одной подделки они могут отговориться тем, что, мол, это была шутка студенток, а они просто не проверили ее.
– Мне надо время, чтобы переварить новые сведения. У меня Джуди, она передает тебе привет.
Джуди забегает почти каждый день. Якобы пообедать. Но, по-моему, чтобы повозиться с Хлоей. Мы устраиваемся на кухне, новом центре моей вселенной.
– Что-то тут нечисто. Ведь Мэри понимает, что ты много сделала, чтобы спасти ее, но почему же, ради всего святого, ей понадобилось строчить на тебя кляузу? – спрашивает Джуди.
Я ставлю воду для чая. Обида угнетающе действует на мои умственные способности.
– Да в чем, собственно, проблема-то? Может, наша борьба не стоит свеч. Может, мне лучше подыскать другую работу.
– И позволить этим негодяям беспрепятственно увольнять людей? – Джуди, как капитан болельщиков, стремится укрепить мое мужество. Дай мне «Л»! Дай мне «И»! Дай мне «3»! Что получится? Перепуганная крошка – Лиз!
Мне необходимо самостоятельно осмыслить последние несколько месяцев в отношении моей работы. У меня нет проблем в моей личной жизни. Она вполне устроена. Теперь надо привести в порядок карьерную часть.
Спрыгнув со стула, Джуди набирает номер Тины.
– Ничего, поднимай свою задницу и приезжай к Лиз… Меня не волнует, что это твой единственный выходной.
Тина подрабатывала на Копли-сквер в фирме «Au Bon Pain». Она выдохлась, отработав восемь часов на ногах сразу после двухчасовой уборки.
Тина приступит к преподавательской работе на следующей неделе, в качестве ассистента в Симмонсовском колледже. Она очень удачно выпуталась из этой сложной ситуации. Я потрясена ее способностями. Большинство наших уволенных сотрудников до сих пор ищут работу.
Тина копается около получаса. Она появляется у нас в обрезанных джинсах.
– Мне захотелось проехаться на велосипеде. – Она щиплет кожу на своих бедрах, проверяя, намного ли уменьшился ее целлюлит после короткой зарядки. – В чем дело? – Она плюхается на диван.
Джуди рассказывает ей ситуацию. О ребенке Мэри Джуди, разумеется, не упоминает.
– Вот маленькая сучка. Да я ей морду набью. Я ведь была уверена, что эта кляуза какая-то подделка.
– Не спеши с выводами, – говорит Джуди.
– Я предпочитаю расставить все по местам. И я пришла к выводу, что хочу задушить ее. – Тина вскакивает. – Я пойду побеседую с ней. Сейчас же!
– Погоди. У нас есть план. Лиз, посмотри-ка справочник, – говорит Джуди.
Я не успеваю ничего сделать, потому что Тина первая хватает Бостонскую телефонную книгу и начинает листать ее.
– По-моему, она живет на Миссион-хилл, – говорю я.
Мэри как-то раз рассказывала мне, что ее отец приобрел трехэтажный деревянный домишко и занимает со своим выводком два этажа, а третий – сдает. Я ничего не сказала об их большой семье, потому что Джуди могла разразиться тирадой по поводу перенаселенности земного шара.
– Есть один О'Брайен на Калумете, а второй на Делле, – говорю я.
– Делле – вот что нам надо, – сказала Тина. – Я слышала, как она говорила Аманде, когда они собирались что-то делать вместе. Я забыла.
Тина набирает номер, но Джуди отнимает у нее аппарат.
– Не надо приглашать ей.
– Я и не буду. – Тина отвоевывает телефон. Она набирает номер и говорит: – Привет, как дела? Очень занята. Век бы не видеть этих французских батонов… Можем мы поболтать за обедом… минут десять… очень странно, не в «Au Bon Pain»… может, встретимся у горохового киоска… пока.
Устремляясь к двери, она кричит через плечо:
– Никуда не уходите, умницы.
Хлоя посапывает в своем кресле. Если уж она заснула, то ее пушками не разбудишь. Я роюсь в холодильнике, прикидывая, что можно приготовить к обеду.
Босси радостно приветствует возвращение Тины. Она вытаскивает печенье. Собака исчезает с ним.
– Уф, у меня сенсационная новость. – Она садится, упирается локтями в колени и подается в нашу сторону. Понизив голос на тот случай, если шпионы Фенвея прячутся под моим диваном, она говорит: – Директор Бейкер запугал Мэри. Он сказал, что если она не согласится помочь ему, то он не только лишит ее стипендии, но и сообщит ее отцу о ребенке. Что же, вы, дорогуши, не сказали мне ничего об этом ребенке?
– Черт! – восклицаю я. Хлоя тоже издает неодобрительные звуки.
– Директор обязан держать конфиденциальные сведения в тайне, – говорит Джуди.
– А кляуза Аниты – подделка, – добавляет Тина. – Она ушла из училища, и он решил, что может воспользоваться этим. Хотя эта соплячка не любила тебя, Лиз, может, она еще и объявится на заседании. – Она вытаскивает клочок бумаги из заднего кармана. – Хочет кто-нибудь узнать ее номер? – Тина берет пальчик Хлои. – Ты моя прелесть… но как же от тебя воняет, крошка. Она целует нас с Джуди в щечки и убегает, махнув на прощание рукой через плечо.
Пока я готовлю одежки, чтобы переодеть мою дочь, Джуди говорит:
– Завтра мы с тобой вместе поговорим с Мэри. С утра пораньше.
– Почему не сейчас?
– Мне нужно сначала навести кое-какие справки.
Питер в итоге приходит домой, а рано или поздно – это как сказать. Я смотрю на часы, когда он ложится в постель. Они показывают 3.28 утра. Мухаммед все еще на Среднем Востоке, но последняя помощница работает хорошо. Я подкатываюсь к нему.
– Давай спать, – говорит он.
Сон слетает с меня, и я рассказываю ему, что мы выяснили. Он старательно борется со сном, выслушивая меня.
– У тебя все получится, – бормочет он, прижимаясь ко мне.
Будильник мне не нужен. У меня есть младенец, который начинает верещать в семь утра. Взяв ее из кроватки, чтобы она не разбудила своего папочку, я спускаюсь с ней вниз и как можно быстрее затыкаю ей рот бутылочкой. Утихомирив дочь, я выпускаю во двор собаку.
Хлоя еще с аппетитом почмокивает, когда приезжают Джуди и Сейбл. Взяв у меня ребенка и бутылочку, Сейбл садится на диван.
– Мама говорила, что она прелесть, и на сей раз оказалась права, – говорит она.
Когда Джуди округляет глаза, Сейбл заявляет:
– Так вращают глазами только подростки. Не впадай в детство.
Джуди игнорирует шуточки дочери.
– Я подумала, что Питеру надо отоспаться, поэтому привела мою соплячку посидеть немного с твоей соплячкой. Не убьют же ее за опоздание в школу по уважительной причине.
Она наливает две чашки кофе, одну – для себя, вторую – для Сейбл. Одеваясь, я слышу, как Сейбл продолжает поддразнивать свою мать, говоря, что ей вредно есть так много сахара.
