В числе своих внешнеполитических целей Фридрих Вильгельм выделял две главные — избавление от опостылевшего польского сюзеренитета над Восточной Пруссией и захват принадлежавшей Швеции Передней Померании с удобными гаванями на Балтийском море. Однако выполнить ему удалось лишь первую из них.
В момент вступления Фридриха Вильгельма на трон его земли были опустошены и разорены продолжавшейся уже 22 года Тридцатилетней войной, заняты и ограблены иностранными войсками, да и своими тоже. Пользуясь сложными династическими интригами, Фридрих Вильгельм приступил к «округлению» своих разрозненных владений.
На сей раз он занялся Центральной Германией: значительного успеха молодой курфюрст достиг при заключении закончившего эту тяжелейшую войну Вестфальского мира (1648). Воспользовавшись своей маленькой, но отличного качества 8-тысячной армией в качестве орудия давления, он приобрел секуляризованное епископство, а ныне княжество Хальберштадт, епископство Миндеи и графство Хонштеин, а также право на присоединение к вотчине Гогенцоллернов Магдебурга после смерти его архиепископа. В 1680 году архиепископ умер, его владения были преобразованы в герцогство Магдебургское, каковое и перешло в руки Фридриха Вильгельма вместе с вассальными округами Галле и Луккенвальде. В 1686 году за ними последовал округ Швибуз на границе с Речью Посполитой (был отторгнут у Бранденбурга в 1695 году и вновь возвращен в 1742-м, уже при Фридрихе II), а в 1687-м — еще один бывший вассал герцогства Магдебургского, округ Бург.
В 1651 году, используя силу оружия, Фридрих Вильгельм попытался решить вопрос о вступлении во владение оставшихся при дележе наследства его бабки в чужих руках герцогств Юл их и Берг, расположенных по обоим берегам Рейна. Это ему не только не удалось, но и заставило просить помощи у императора. Однако с того времени стало все больше проявляться крайнее коварство и вероломство курфюрста во внешнеполитических вопросах. Фридрих Вильгельм всю жизнь следовал следующему нехитрому правилу: «Никакой союз не должен дальше сохраняться, если он достиг своей цели, и никакой договор не обязательно соблюдать вечно»
Одновременно Гогенцоллерны расширяли свои приобретения на севере страны. В 1648 году, после окончания Тридцатилетней войны, по соглашению со Швецией, они сумели взять под свой контроль принадлежавшее ранее этой стране крупное владение — Восточную Померанию (ныне в составе Польши), протянувшуюся вдоль балтийского побережья и открывшую Бранденбургу доступ в воды Западной Балтики. Не удовлетворившись этим, бранденбуржцы быстро присоединили к своим померанским владениям несколько маленьких округов, примыкавших к границам Померании на востоке и западе — герцогство Лауенбург (1657), территории Драхейма и Бютова (оба в 1657), Бана и Каммина (1679). Теперешняя земля ФРГ Передняя (Западная) Померания тогда осталась в руках шведов.
Практически первым серьезным испытанием армии Бранденбурга после окончания Тридцатилетней войны стало ее участие в так называемой первой Северной (шведско-польской) войне 1655–1660 годов. Заняв почти без сопротивления Великую Польшу и часть Литвы (король Польши и великий князь Литовский Ян Казимир Ваза бежал за границу, а вместо него монархом всей Речи Посполитой был провозглашен Карл X Густав Шведский), шведы стали сталкиваться со все возрастающим сопротивлением противника, а к весне 1656 года потеряли почти все свои завоевания и ушли в Пруссию (к этому времени в армии Карла Густава оставалось всего около 4000 человек). Летом шведский король заключил с 36-летним Фридрихом Вильгельмом союз для продолжения войны И вновь вторгся в Великую Польшу с новой армией, основу которой теперь составляли полки бранденбуржцев.
Великая трехдневная битва под Варшавой, разразившаяся в конце июля 1656 года, где сошлись союзные войска короля Карла X Густава и польско-литовская армия Яна Казимира, окончилась полным поражением поляков.
Особенно отличились бранденбуржцы под командованием фон Дерфлингера. Армия курфюрста в этой битве потеряла почти половину личного состава, но сумела вырвать победу из рук поляков, чей численный перевес в первые два дня битвы сказывался очень серьезно. Рассеяв польское шляхетское ополчение, бранденбуржцы вызвали панику в рядах противника и сбросили поляков в Вислу, причем на рухнувшем Варшавском мосту армия Яна Казимира потеряла всю артиллерию. 30 июля польская столица пала к ногам победителей.
Очень любопытно комментировал эти события в своей книге «Потоп» Генрик Сенкевич (вообще говоря, шовинист самого жуткого пошиба): «На Варшавском мосту, который рухнул, были утрачены только пушки, но дух армии был переправлен через Вислу». Интересно, что же, по мнению пана Сенкевича, важнее — пушки или «дух армии»? Чуть ниже он вновь написал: «Войска клялись всем, что было святого, что под водительством такого полководца, как Ян Казимир (полная бездарность в военном, государственном и политическом смысле слова, самонадеянно заявивший претензии на шведскую корону, навлекший на свою страну нашествие, бежавший за границу, а затем упустивший реальный шанс окружить и уничтожить противника, многократно уступавшего численно и находившегося во враждебной стране. —
Польше пришлось идти на уступки: в соответствии с Велявско-Быдгощским договором 1657 года курфюрст был наконец-то освобождён от ленной зависимости в отношении польского короля и признан полновластным сувереном в Восточной Пруссии. Действуя в полном соответствии со своими принципами, Фридрих Вильгельм немедленно после этого бросил шведов и выступил против них на стороне Польши, надеясь захватить Переднюю Померанию. Однако ни поляки, ни Священная Римская империя на сей раз не поддержали его территориальных претензий, и курфюрсту пришлось уступить. Тем не менее Оливский мирный договор 1660 года (заключив в 1657 году союзы с Австрией и Данией, разношерстные и недисциплинированные войска полупьяных шляхтичей так и не смогли справиться с врагом: при посредничестве Франции был заключен мир на условиях статус-кво), завершивший Северную войну, закрепил права Бранденбурга на суверенное правление в Восточной Пруссии.
В 70-х годах XVII века Фридрих Вильгельм неоднократно менял союзника в войне между Францией и Нидерландами. Наконец, у короля Франции Людовика XIV лопнуло терпение и он отомстил своему вероломному партнеру, подтолкнув Швецию к вторжению в Бранденбург, которое и началось в 1675 году в рамках так называемой Сконской войны (1675–1679), которую Бранденбург вел против шведов совместно с Данией. Шведы выступили из Померании и заняли часть владений курфюрста, однако дальнейшие события оказались полной неожиданностью для Европы.
18 июня 1675 года 15-тысячная армия Великого курфюрста Фридриха Вильгельма встретилась с вторгшимися во владения Гогенцоллернов войсками короля Карла XI при Фербеллине. То, что произошло в течение нескольких часов позже, стало самым тяжелым поражением «северных львов», известным до Полтавской битвы. На кровавых фербеллинских полях шведы были разбиты наголову армией курфюрста численностью всего 8000 человек и были вынуждены уйти из Бранденбурга на территорию своих померанских владений. Эта победа привела к небывалому взлету международного престижа Бранденбурга, а сам Фридрих Вильгельм получил прозвище «Великий».
После изгнания шведов курфюрсту удалось захватить Переднюю Померанию и лучший порт Западной Балтики — Штеттин, однако согласно Нимвегенскому мирному договору 1679 года Швеция вернула себе эти земли и устье Одера.
В 1670 году был подготовлен план захвата Силезии, ряд княжеств на территории которой по династическому праву должны были отойти к Гогенцоллернам, но прочно удерживались Габсбургами. В надежде на содействие в вопросах приобретения новых территорий Фридрих Вильгельм в 80-е годы выразил молчаливое согласие с захватом Францией некоторых исконно имперских территорий, однако и это не помогло: Передняя Померания еще не один десяток лет оставалась в шведских руках.
Незадолго до своей смерти Великий курфюрст решил еще раз сменить союзников и выступить против Франции вместе с императором, Англией и Нидерландами (хотя незадолго до этого был готов поддержать французскую кандидатуру на императорский престол). Вообще из-за постоянных нарушений им своих союзнических обязательств Людовик XIV назвал Фридриха Вильгельма «самым вероломным из всех неверных вассалов», а один из версальских дипломатов — «самой хитрой лисой Европы». В этом черты его
