он ее в Париже показал. Там вступительный взнос, знаешь, какой? Все ради Женечки! А ты говоришь, почему зубы не вставит…
Я под впечатлением. Вот и как теперь думать о мужчинах? Да они ради хорошего минета готовы на все.
– Вы нас всех накажете, да? – это подошел Индия с Лешкой.
– Здрасти, будем знакомы. Я строгая Госпожа! – подыгрываю.
Подскакивает Коля и подставляет заднее место:
– Ударьте меня, ударьте! – и ржет.
Не долго думая, снимаю тапочек и шлепаю.
– О да! Да! Еще, еще!
– Мерзкий раб, я научу тебя родину любить! – приговариваю под общий смех. И продолжаю показательную порку. Вообще-то, не понятно, что их так развеселило. Тоже начинаю смеяться.
К вечеру съезжаются остальные гости. Вон пришла Иришка. Летом она живет здесь на даче. На соседней улице. Иришка – барышня специфическая. Весу в ней килограммов сто как минимум. У нее растут усы. Парни называют ее Богиней. Богиня пришла в грязном спортивном костюме. Работала весь день в огороде. И вроде не помылась после этого. Осторожно втягиваю носом воздух: ну да, точно не помылась. Что ж… Зато она доктор математических наук. Преподает в университете.
Залетает стайка воздушных мальчиков. Такое ощущение, что трое близнецов. Все как на подбор – стройные, смазливые, подвижные.
– Саша!
– Паша!
– Миша!
– Это балероны. Балетом, короче, занимаются, – объясняет мне Ваня. – Мы с ними познакомились на дискотеке.
– Они…?
– Не, они не пидоры, они где-то рядом. Да хочется им. А строят из себя гетеро, сами себе признаться стесняются. Глянь на них! У них не мордах написано «трахни меня жестко» ! – Ванечка закатывает глаза. Люблю его способность тонко подмечать. И давать четкую характеристику.
Приходит еще несколько человек. Я не запоминаю имена. Стол уже накрыт, рассаживаемся. Едим, пьем. Мы с Натали выступаем клоунами. Так все время получается, когда мы вместе.
– Оксана, передай мне рыбу, пожалуйста!
– Хватит есть. Как не стыдно поглощать так много пищи!
– Вот сука, передай, я сказала!
– Рот закрой, рабыня! Еще слово, и я тебя поставлю в угол!
Тут встревает Ванечка:
– Наташа, давай я тебе дам рыбу!
– Ванечка, у тебя очень хорошо получается давать, – замечаю я.
Всеобщий хохот. Ванечка краснеет. Но не теряется:
– Я даю только по морде, поняла?
– Маникюр не повредишь-то?
– Меня обижают. Уберите от меня эту госпожу!
– М-м-м, Ванюша, ты так мило тявкаешь, будешь моей собачкой?
Похоже, Ванечку это заводит. Надо будет с ним обязательно поговорить. Мне кажется, что ему хочется поиграть в подчинение.
Через пару часов темнеет, мы включаем музыку. Я сижу на диване. И смотрю, как танцуют парни.
–Хочу стриптиз! – пытаюсь перекричать музыку. Леша моментально реагирует и включает медляк.
– Хочу, чтоб вы вчетвером танцевали и раздевались медленно!
Миша, Ваня, Леша и Паша с радостью исполняют мое желание. Начинают обнимать друг друга в танце. Трогают и гладят. Завожусь не на шутку.
– Стягивайте же рубашки! Да не так! Более страстно! Паш, сними ремень и надень его Ване на шею! Попробуйте изобразить Господина и раба! А теперь имитируйте грубое вторжение сзади!
– Какая бездуховность! – комментирует Коля и удобнее усаживается в кресле.
Через пять минут они уже не пробуют, а мастерски играют. Я делаю им небольшие подсказки. И они с полуслова понимают, чего я хочу. Им нравится. Гости пялятся на это сексуальное зрелище во все глаза. Мальчики разделись до трусов. Бурные овации и крики браво. Начинается новая песня. Быстрая. Все дружно бросаются на танцпол.
Сегодня я решила стать спасителем. Почти все разошлись спать. Пьяный Индия нагло домогается Ванечку. У меня на Ивана свои планы. Тащу его в дальний уголок, якобы спасая. На самом деле хочется поговорить по душам.
– Ванюш, так у тебя никогда не было женщины? И не хочется совсем? Даже ради интереса?
– Я планирую в будущем переспать с девушкой ради познавательных целей…
– А ты не думал о том, что женщина может тебя взять так же, как мужчина?
– Немножко думал, особенно в последнее время, – Ваня краснеет.
Хлопаю его по упругой попке:
– А то смотри, могу посодействовать. (Он, наверное, так страстно отдается.)
– Вообще, Коля клевый, только слишком уж нежный. Мне иногда хочется грубости такой. Ну чтобы чуть не изнасилование. Мы после того дня рождения, помнишь, купили наручники. Но Коля как-то не особо горит желанием мне их надеть. Наверное, боится, что сделает больно. Так ведь это ж, наоборот, кайф!
О-о-о, да Ванюша наш человек. Какой у меня глаз наметанный. Забавно было бы его… Ну да не буду об этом. Чужих любовников я не отбиваю. Хотя…
Нет, с Ванечкой у нас ничего не получилось. Эффектней было бы написать, что я его соблазнила. А потом он понял, что любит и хочет только женщин. Может быть, так и произошло бы. Но мне почему-то захотелось оставить его прежним. Иногда приятнее смотреть на торт, чем есть. В конце концов, от простого просмотра ты не наберешь лишних калорий…
КЛИТОР НА ПЯТКЕ
Натали меня уже утомила. Скулит и скулит. Месяц назад она рассталась с мальчиком, с которым жила год. На мой взгляд, убиваться там совершенно не по ком. Абсолютный ребенок. Лет 20 или 21, еще в институте учится. Естественно, ему было интересно пожить со взрослой самостоятельной женщиной. Квартира, машина и доступный секс. Наверняка, он был увлечен. Но только Натали стала намекать на более узаконенные отношения и беременность, мальчишка был таков.
– Оксана, не могу заснуть, опять вспомнила о нем, – в трубку слышу рыдания. Смотрю на часы: полвторого ночи. Надо с этим что-то делать.
– Натали, сколько можно горевать? Все равно у тебя бы с ним не получилось нормальной семьи. Он маленький и тупой мальчик, понимаешь?
– Но мы так подходили друг другу. Мне с ним было комфортно. И в постели хорошо!
–Да ты просто привыкла к нему, вот и все. У тебя еще десятки мужчин будет. Любимых мужчин, Наташ!
– Нет, такого я больше никогда не встречу!
– Ты встретишь гораздо лучше!
– Где? Когда?
– Так, обозначь мне, пожалуйста, какого ты хочешь?
– Ну симпатичный, солидный, веселый…
– И чтоб делал массаж ног и исполнял оральный секс, да?
– Что ты все опошлишь всегда!
– Пошлости здесь нет, одна практичность. Слушай, я завтра напишу объявление в Интернете и подкину тебе кого-нибудь. Тебе надо переключить внимание на другую личность. Чтоб ты, наконец, поняла: твой молокосос не единственный.
– Не называй его так, я его люблю!
