– Ой, тут тысяча долларов!
– Видимо, компенсация за стресс, – с довольным видом поясняю я.
Какое счастье, что этот день закончился…
С чувством блаженства падаю на кровать. Сейчас спать. Уже поздно.
Звонит домашний. Поднимаю трубку.
– Оксан… Как у тебя дела?
Сразу узнаю голос Егора, хотя прошло уже больше полугода. Я удивлена.
– У меня отлично дела. Как у тебя?
– Я очень по тебе соскучился.
– Молодец.
– Давай, может быть, увидимся?
– Мы же недавно виделись…
– Да, я понимаю, ты сердишься…
– Я давно уже не сержусь, Егор.
– Ты хорошая. Прости, что я тогда пропал. Побоялся к тебе привязаться сильно.
– А сейчас уже не боишься?
– Я понял, что у меня без тебя жизнь неполная.
– Ты, по ходу, тугодум.
– Да, я просто идиот.
– Егор, ты с какой целью звонишь?
– Хочу с тобой встретиться. Я стою возле твоего дома.
– Мимо проезжал?
– Ну…
– Заходи…
Мне любопытно посмотреть на него.
Внимательно прислушиваюсь к себе. Что я испытываю? А он подурнел… Мы пьем чай. Я слушаю его… Говорит, я самая лучшая. Виновато глядит в пол. Когда он перестал звонить, я два месяца мечтала об этом. Представляла, как буду торжествовать. А сейчас ничего – пусто. Как там говорят: «Месть – это блюдо, которое подают холодным»? Какой бред. Холодным тебе совершенно не хочется его есть.
Мы еще какое-то время говорим с Егором, а потом занимаемся быстрым сексом. Просто потому, что мне хочется секса.
В КАСТРАЦИИ ОТКАЗАТЬ
В последнее время кто-то звонит на домашний телефон и молчит. Сперва не обращала внимания. Но постепенно начала раздражаться. Что за манера? Неужели человеку больше нечего делать? Если тайный поклонник, то выбрал неудачный способ знакомиться. Пару раз пыталась вынудить его сказать хоть слово. Может быть, я по голосу его узнаю. Безрезультатно. Надо купить телефон с определителем. Вчера телефон молчал. Я вздохнула с облегчением.
Утром, проснувшись, обнаруживаю, что нет света. Выглядываю в окно. Восемь, на улице темно. В соседних окнах мерцают лампы. Очень странно. Выхожу на лестничную площадку. Металлическая дверца щитка открыта, рубильник моей квартиры опущен. Поднимаю. Холодильник вздрагивает и тихо урчит. Хулиганы, что ли, ночью баловались? Мир полон моральных уродов. Иду на работу. Вечером возвращаюсь и щелкаю выключателем. А электричество опять кто-то отключил.
– Василис, слушай, что это может быть, а? – звоню подруге.
– Даже не знаю. Если бы один раз… Можно было б подумать на каких-нибудь недоумков. Накурились и не знают, куда деть энергию. Но ты говоришь, уже второй раз?
– Я пару месяцев коммунальные услуги не оплачивала. Вдруг инспектор приходил пальчиком погрозить?
– Да нет, бред. У меня приятель уже два года за электричество не платит. И ничего. Кроме того, даже если и предположить такое… Наверняка или бумажку какую прислали бы, или стучались в дверь. Что-то мне подсказывает – они здесь ни при чем.
– Утешила… Лучше б это представители госучреждения… чем неизвестно кто, —запинаюсь я, потому что в комнате гаснет свет.
– Алле, Оксана?
– Вась… За моей дверью кто-то ходит. Я слышу шаги. И этот кто-то только что опустил рубильник. У меня же как на зло дверь хлипкая такая и глазка нет. Че-то мне страшновато, – мне действительно не по себе.
– Слушай, может тебе спросить «кто там»?
– Ага, чтоб он понял, что я дома одна? Ну уж нет. Лучше я посижу тихо… Завтра же договорюсь с конторой, которая стальными дверями занимается. Пусть ставят. Мне поспокойней будет.
– Тебе же все равно надо будет выйти. У тебя же все пропадет, в холодильнике-то.
– Он еще там, – говорю я шепотом. – Ходит. Плохо бабе одной без мужика.
– Оксана, ты не расстраивайся.
– Постараюсь.
Мы болтаем с подругой еще час. Я решаю выйти из убежища. Звуков снаружи уже не слышу. Осторожно открываю дверь. Никого.
Ложусь спать. На всякий случай кладу под подушку нож. Глупость. Но мне так спокойнее. Среди ночи вскакиваю: в квартиру звонят. Долго. Без перерыва. Набираю по мобильному номер милиции. Звук обрывается. Внезапно мне становится холодно. Пищит домашний телефон. Не беру трубку.
Вчера мне поставили железную дверь. Еще бы испортить дверной звонок. И я буду как в берлоге. Отлично. Уже не так тревожно, как в последние дни. Выхожу из лифта, достаю ключи. Устала на работе. Поскорей бы нырнуть в ванную. А потом в постель. Открываю замок, потом второй. Включаю свет, лампочка загорается. Хорошая новость.
Кидаю сумку на пол, снимаю сапоги. Открываю дверь в ванную. Вскрикиваю. Прямо в лицо мне глядят чьи-то глаза. Проносятся сотни мыслей. «Грабитель… Лишь бы не убил… Дверь заперла, выбежать не успею… Орать без толку, мои соседи сами орут каждый вечер… Если изнасилует, надо будет срочно в аптеку… как же там подруга называла таблетки для мгновенного прерывания беременности… или к врачу… или в милицию… если ему пальцем ткнуть в глаз… блин, как же он потом будет… слепым… не смогу… в пах надо точно… а в журнале читала, если не попадешь в самое болезненное место, то только разозлишь… как он попал в квартиру… это он, наверно… это он звонил… кто он… с ума сойти, потом кому расскажу– не поверят… что ему надо… почему я не купила электрошокер или газовый баллончик… дура… дура… думай… думай… как надо себя вести». Прямо в лицо мне глядят чьи-то глаза. Начинаю пятиться назад.
Мужчина кидается ко мне и подносит нож к горлу. Успеваю его разглядеть. Не знаю его. Высокий. В черной куртке. Глаза грязно-карие, белки с лопнувшими капиллярами. А джинсы у него дорогие. Какие отличные джинсы! Стоп… При чем здесь джинсы? Надо взять себя в руки.
Мужчина держит лезвие в миллиметре от моей шеи. Я даже ощущаю покалывание в том месте.
– Молчи, поняла? Молчи, – голос у него на удивление приятный.
–Да, хорошо, – я говорю спокойно. Сама себе удивляюсь. Стучит в висках и груди. Очень страшно.
– Сядь, – указывает на стул возле кухонного стола.
Не свожу с него взгляда. Сажусь. Не пойму, это, что ли, разделочный нож? Такой большой. Если попытается меня изуродовать, то все же выколю ему глаза. Двумя пальцами. Указательным и средним одновременно. Только одновременно!
Мужчина достает из кармана наручники. Кидает мне на колени.
– Пристегни одну руку к батарее.
– Я все равно не убегу. И в окно не выпрыгну. Пятнадцатый этаж.
Повышает голос:
– Делай сейчас же! Пристегиваю левую руку.
– Затяни туже!
Затягиваю на последнее деление. Нестрашно. У меня маленькая кисть, могу освободиться. Но нужно
