Уодкинс слегка покраснел.
– Но суть ясна, – продолжал Харри. – У меня такая версия. У Эндрю вообще не было ключа от квартиры, и внутрь его впустил другой человек, который либо уже там находился, либо вошел вместе с Эндрю. Вот у него ключ имелся. Этот человек был в квартире в момент смерти Эндрю. Потом он положил ключ в карман Эндрю, чтобы все выглядело так, будто он вошел сам. В пользу этого говорит и то, что ключ не висит на одной связке с остальными. Потом он выключил свет и, уходя, защелкнул замок.
Пауза.
– То есть ты считаешь, что Эндрю Кенсингтона убили? – уточнил Уодкинс. – Допустим. Как?
– Полагаю, сначала Эндрю заставили вколоть себе слишком большую дозу героина. Очевидно, под дулом пистолета.
– А почему он сам не мог этого сделать, до того как пришел? – спросил Юн.
– Не думаю, что такой осторожный и опытный наркоман, как Эндрю, мог случайно допустить передозировку. И потом, у Эндрю для этого просто не хватило бы героина.
– А зачем его вешать?
– Передозировка не дает стопроцентной гарантии. И неизвестно, как бы повел себя его организм. Может, Эндрю протянул бы достаточно, чтобы успеть все рассказать. Главное – лишить его возможности сопротивляться, чтобы без особого труда затащить на табурет и обмотать провод вокруг шеи. Кстати, о проводе. Лебье?
– Эксперты проверили провод, – начал Лебье, пожевывая зубочистку. – Провода, которые висят под потолком, обычно не моют. И мы предполагали, что там есть отпечатки пальцев. Но провод оказался чистым как… э-э…
Лебье сделал неопределенный жест рукой.
– Как что-то очень чистое? – пришел на помощь Юн.
– Именно. И кроме наших, никаких других отпечатков.
– Либо Эндрю предварительно протер провод, а потом надел петлю на шею, не касаясь ее руками, – думал вслух Уодкинс, – либо кто-то сделал это за него. Вы это хотите сказать?
– Так говорят улики, шеф.
– Но если этот парень такой умник, каким вы его изобразили, зачем он выключил свет, когда уходил? – Уодкинс обвел стол взглядом.
– Он сделал это автоматически, – ответил Харри. – Не думая. Так люди делают, когда выходят из собственной квартиры. Или из квартиры, от которой у них есть ключ и куда они могут приходить как к себе домой.
Харри откинулся на спинку кресла. Он весь взмок, как мышь, и ему страшно хотелось выпить.
– Думаю, надо искать тайного любовника Отто Рехтнагеля.
В лифт Лебье и Харри зашли вместе.
– Идешь обедать?
– Да вот думаю, – ответил Харри.
– Не против, если я присоединюсь?
– С удовольствием.
Разговаривать особо не хотелось. А с Лебье легко было молчать.
Они нашли столик в кафе «Саудерн» на Маркет-стрит. Харри заказал «Джим-Бим». Лебье оторвался от меню:
– Два салата из баррамунди, два черных кофе и хорошего свежего хлеба.
Харри удивленно посмотрел на Лебье.
– Спасибо, но думаю, я воздержусь, – сказал он официанту.
– Выполняйте заказ, – улыбнулся Лебье. – Мой товарищ так говорит, потому что никогда не пробовал баррамунди.
Официант удалился. Харри посмотрел на Лебье. Тот сидел, положив обе руки на стол ладонями вниз, и поочередно смотрел на них, будто пытаясь найти отличия.
– В молодости я как-то добирался до Кернза автостопом вдоль Большого Барьерного рифа, – сказал он, обращаясь к своим холеным рукам. – И в гостинице для туристов встретил молодых немок, которые совершали кругосветное путешествие. Они взяли напрокат автомобиль и ехали от самого Сиднея. Они подробно рассказали мне, где побывали, как долго и почему и как планируют свое дальнейшее путешествие. Наверное, это у немцев врожденное. Когда я спросил, видели ли они кенгуру, они со снисходительной усмешкой сказали, что, естественно, видели. И наверняка поставили галочку в своем списке напротив пункта «Посмотреть кенгуру». «Вы их покормили?» – спросил я. Они удивленно переглянулись, а потом ответили: «Конэчно нэтт». – «Почему? Они такие милые». – «Но вэтть они были мертвые».
Этот рассказ так поразил Харри, что он забыл посмеяться. Оказывается, кенгуру часто выпрыгивают на проезжую часть, и те, кто выезжает за город, нередко видят их трупы на обочине дороги.
Официант принес Харри виски. Лебье продолжал, глядя теперь на стакан:
– Позавчера я видел девушку, такую милую, что мне захотелось погладить ее по щеке и сказать что- нибудь приятное. Ей было чуть больше двадцати. Синее платье, босые ножки. Но она была мертвая. Как ты уже понял, блондинка, со следами изнасилования и удушения. И ночью мне снилось, что трупы таких милых, беспечных и беззаботных девушек лежат на обочинах по всей Австралии: от Сиднея до Кернза, от Аделаиды до Перта, от Дарвина до Мельбурна. И всё по одной-единственной причине. Потому что мы не справились с расследованием и предпочли закрыть глаза. Потому что сделали недостаточно. Потому что мы позволили себе обычные человеческие слабости.
Харри понимал, куда клонит Лебье. Официант принес рыбу.
– Ближе всех подошел к разгадке ты, Харри. Ты лежал, прислонив ухо к земле, и, может быть, услышишь, когда он приблизится снова. Есть сто причин, чтобы напиться, но если будешь валяться и блевать у себя в комнате, ты никому не поможешь. Наш противник – не человек. Поэтому и мы не можем позволить себе быть людьми. Надо все выдержать, надо бороться. – Лебье взял салфетку. – Но и поесть тоже надо.
Харри поднес стакан с виски ко рту и медленно его выпил, поглядывая на Лебье. Потом поставил пустой стакан на стол и взял вилку. Остальное время они ели молча.
Когда Харри услышал, что допросить толстую соседку Отто Рехтнагеля Уодкинс отправил Юна, то невольно улыбнулся.
– Надеюсь, она его не раздавит, – сказал Лебье.
Он подвез Харри до Кингз-Кросс, где тот и сошел.
– Спасибо, Сергей. Думаю, дальше я один.
Лебье помахал рукой и уехал.
Сандра стояла там, где всегда. Харри она узнала, только когда он подошел совсем близко.
– Привет-привет, – сказала она, глядя сквозь него узкими зрачками.
Они пошли в «Бурбон энд Биф», где официант проворно подвинул Сандре стул.
Харри спросил, чего она хочет, и заказал колу и большую порцию виски.
– Уф-ф, я думала, меня отсюда выпрут, – выдохнула она.
– Я тут вроде как завсегдатай, – объяснил Харри.
– Как там поживает твоя подруга?
– Биргитта? – уточнил Харри. – Не знаю. Она не хочет со мной разговаривать. Надеюсь, что паршиво.
– Странное желание. С чего бы?
– Потому что, надеюсь, она меня любит.
Сандра хрипло рассмеялась.
– А ты-то сам как, Харри Хоули?
– Паршиво, – грустно улыбнулся Харри. – Но может быть, будет получше, когда я найду убийцу.
– Ты думаешь, я тебе в этом помогу? – Сандра закурила. Лицо у нее было еще бледнее и куда более измученное, чем в прошлый раз, в глазах красные прожилки.
