подослал?
– Я же сказал, – повторил Роберт, – мы хотим купить карету и пару лошадей. Один человек сказал нам, что вы порядочный и обходительный хозяин. Но, видно, он что-то перепутал.
– Ишь ты! – воскликнул мистер Писмарш. – Уж не прикажете ли вывести пред ваши ясны очи всю конюшню?
– Пожалуйста, если вас это не затруднит, – сказал Роберт.
Хозяин лошадей зачем-то сунул руки в карманы и как-то нехорошо рассмеялся.
– Виллум! – позвал он конюха Вильяма. Тот возник на пороге конюшни.
– Поди сюда, Виллум, погляди ты на этого юного герцога. Хочет разом скупить всё наше имущество. Только хоть об заклад бейся, у него и ломаного пенни нет за душой.
Роберт начал закипать.
– Никакой я не герцог. А что касается ломаного пенни, то это вы видели?
И не успели другие ребята его остановить, как он вытащил целых две горсти золотых монет.
– Вот. Смотрите.
Мистер Писмарш посмотрел. Потом схватил одну монетку и попробовал её на зуб. Джейн так и ждала, что он скажет:
– Все мои лошади в вашем распоряжении, молодые люди.
Другие на это не очень-то надеялись, но они никак не ждали того, что последовало.
– Виллум, запри ворота, – велел конюху хозяин.
– Ну, тогда прощайте, – сказал Роберт, и все поспешили к калитке, которая ещё оставалась открытой. Но Писмарш заслонил выход.
– Не так скоро, приятель, – сказал он. – Виллум, покличь полицейского. Разберёмся что к чему.
Вильям ушёл.
– Ну, и где же вы стибрили это золото? – обратился Писмарш к сбившимся в кучку перепуганным детям. – Чего молчите? Языки откусили? Откуда оно у вас? Ну-ка, говорите!
– Из песчаного карьера, – сказала истинную правду Джейн.
– Ну-ка, соври что-нибудь поскладнее.
– Да говорю же я вам, – настаивала на своём Джейн. – Там живёт песчаная фея, вся покрытая шерстью, и она каждый день выполняет по одному нашему желанию.
– Она маленько того? – поинтересовался Писмарш. – И не стыдно вам, парням, впутывать в свои грязные делишки больного ребёнка?
– Она совершенно нормальная, – вмешалась Антея. – Она говорит сущую правду.
– Господи прости, ещё одна тронутая, – проговорил Билли Писмарш.
В это время вернулся Вильям. На лице у него блуждала поганенькая ухмылочка. Следом шёл полисмен.
Писмарш что-то долго объяснял ему шёпотом. Наконец полисмен сказал:
– А ну, пошли со мной.
И вот рассерженных и напуганных детей повели по улицам Рочестера. Слезы застилали им глаза, поэтому Роберт не понял, на кого из прохожих он налетел.
– Что это такое? – прозвучал знакомый голос. – Вы что тут делаете, мистер Роберт?
И не менее знакомый голосок пролепетал:
– Панти! Хатю к моей Панти!
Это были Марта и Ягнёнок.
Марта вела себя безукоризненно. Она не поверила ни одному слову полисмена и всей истории, которую рассказал мистер Писмарш. Она не поверила даже тогда, когда по их приказу Роберт вывернул карманы.
– Ничего я не вижу! Какое золото? Вы оба, видно, тронулись умом. Нету никакого золота. Только одни грязные ребячьи ручонки. Прямо как у трубочистов, не будь я их нянькой!
Ребята подумали: «Вот какая она благородная». А дело-то в том, что Саммиэд так ведь и сделал, чтобы слуги не могли видеть ничего из его волшебных даров.
Стало уже смеркаться, когда они наконец добрались до полицейского участка. Полисмен рассказал о происшествии старшему инспектору.
– Покажите мне золотые монеты, констебль.
– Выверните карманы! – скомандовал полисмен.
Сирил в ужасе сунул руки в карманы, застыл на мгновение, и вдруг громко расхохотался. Карманы были пусты. Все девять карманов. И то же происходило с карманами всех остальных ребят.
– Ну? – сердито спросил инспектор. – И где это пресловутое золото?
– Не могу понять, как им это удалось, – смутился полисмен. – Я глаз с них не спускал!
– Да, чудеса, – сердито отозвался инспектор.
– Если вы уже покончили с тем, чтобы издеваться над безвинными детьми, тогда я беру извозчика и везу их домой, – решительно заявила Марта. – Но так я этого не оставлю! Вы ещё обо мне услышите!
– Да забирайте вы их поскорее и исчезните с моих глаз! – примирительно сказал инспектор.
Но когда те ушли, он обернулся к полисмену и Писмаршу и спросил их разгневанно:
– Ну, и что это всё означает?
Марта наняла извозчичью карету, как и обещала. Она была так на них сердита, что ни один из них не посмел упомянуть о пони и старом трактирщике.
Итак, день их несказанного богатства кончился тем, что они, ставшие обладателями двух пар грязных перчаток, кошелька из поддельной крокодиловой кожи и давно съеденных дюжины булочек с изюмом, сопровождаемые сердитыми речами няни отправились спать.
Глава третья
Желанный
Наутро дети проснулись в довольно хмуром настроении. Они вспомнили, как они прошлым утром радовались, когда выяснили, что Оно, или Саммиэд, или песчаная фея, на самом деле существует, и каждый день по одному их желанию будет исполняться. И что? Много радости получилось от того, что целых два их желания были выполнены?! Им хотелось обсудить за завтраком всё, что было связано с их новыми приключениями. Но как же, обсудишь тут, когда малыш бог знает что вытворял за столом. Он сидел на своём высоком стульчике, изгибался, свешивался вниз, болтал ножонками, неожиданно схватил столовую ложку и засветил ею прямо Сирилу в лоб. Потом он запихнул кусок хлеба в чашку с молоком и потребовал «ням-ням», что на его языке означало варенье. Но варенье полагалось только к вечернему чаю.
Так что разговор ребят выглядел примерно так:
– Я думаю, что Саммиэд… Ягнёнок, убери ножки со стола, мало ли, что ты хочешь «гуять топ-топ», по столу никто не гуляет.
– А что вообще касается этих песчаных фей… Да заберите у него чашку с молоком, он сейчас опрокинет её себе на колени!
– И что из всех этих желаний пока что получилось… Ой-ой-ой! – Маленькая шкодливая ручка потянулась к банке, стоявшей посреди стола, и перевернула её. Вода полилась на Ягнёнка и на всех остальных, золотые рыбки бились на мгновенно вымокшей скатерти.
Все огорчились не меньше самих золотых рыбок. Один только Ягнёнок оставался невозмутимым.
Лужу на полу промокнули тряпками, Ягнёнка Марта унесла, чтобы переодеть во всё сухое. Всем остальным тоже пришлось переодеться. Ребята уже собрались было идти в песчаный карьер, но тут выяснилось, что Джейн надо починить платье. Она здорово разорвала его накануне, когда поскользнулась в луже и грохнулась там, в Рочестере.
Джейн решила, что можно бы её хорошенькую нижнюю юбку посчитать платьем, но Марта сказала, что она такого неприличия не допустит: где это видано, чтобы девочки щеголяли в нижнем белье!
Ничего не оставалось делать, как приниматься за шитьё. Пока Ягнёнок пребывал в руках у Марты, можно было поговорить о своём.
Роберт и Антея стали что-то такое невнятно бормотать насчёт того, мол, можно ли доверять всяким там песчаным феям…
Сирил рассердился на них:
