остановилась…
— Ну, Димка, сейчас и золото увидишь! — сказала она. — Интересное золото!
— Золотое? — поворачивая к женщине личико, улыбнулся Дим.
— Самое настоящее золотое, — хрипловато ответила Олимпиада. — Девяносто шестой пробы… Вот я камушек брошу, а ты что есть силы — за ним… Кто кого догонит?
И, подняв с дороги камень, Олимпиада бросила его за столбики.
Розовый, сияющий Дим, взвизгнув от радости игры, бросился за ним — в пропасть.
И одновременно с этим длинный крик, как необыкновенно высокая по тону, с ума сошедшая сирена маяка, вонзился в голубое небо, и, в ужасе подняв голову, Олимпиада увидела как бы огромную белую птицу, несущуюся на нее с высоты горы.
И Олимпиада бросилась бежать, оглашая пустынные сопки воем звериного страха и бешенства…
А белая птица, докатившись с горы до дороги, на секунду задержалась над пропастью и ринулась туда, где бездыханным кровавым комком лежал трупик Дима.
ЗОРКИЕ МГНОВЕНЬЯ: ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО[9]
Стихотворения и рассказы. Вступительная статья В. Резвого
ЗОРКИЕ МГНОВЕНЬЯ[']
В августе 2006, в период подготовки к печати двухтомного Собрания сочинений Арсения Несмелова'' (1889–1945), автором этих строк была проделана полная сверка включенных в это издание материалов по всем доступным источникам. В частности, когда книга уже находилась в типографии, при сквозном просмотре комплекта харбинской газеты «Рупор» (1921–1938), хранящегося в Научной библиотеке Государственного архива Российской Федерации (НБ ГАРФ), удалось обнаружить несколько неизвестных стихотворений, рассказов и статей Несмелова, а также выявить первые публикации и уточнить текстологию произведений, вошедших в Собрание сочинений. На материалах газеты «Рупор» и основана настоящая публикация.
Уроженец Москвы, подпоручик Арсений Иванович Митропольский начал свой путь в эмиграцию в конце 1917, после восстания юнкеров: в 1918 — Курган, в 1919 — Омск, оттуда, с войсками генерал- лейтенанта В. О. Каппеля, — в Ледяной поход. При этом Митропольский успевал печататься как поэт, например, в омской газете «Наша армия» за подписью «Арс. М-ский» (I, 194–197). А не так давно обнаружена''' самая ранняя из таких «всё более восточных» публикаций — в Перми, т. е. еще до Кургана:
Арс. М-iй
(Пермская земская неделя.
1917. № 40 (52), 25 дек.)
В феврале 1920 Арсений Митропольский, уже поручик, наконец оказался во Владивостоке, а 4 марта в газете “Голос родины” появилось ставшее ныне хрестоматийным стихотворение “Соперники”, позднее переименованное в “Интервентов” (“Серб, боснийский солдат и английский матрос…”), — первое за подписью “Арсений Несмелов” (псевдоним взят в память о погибшем товарище). Публикации Несмелова в периодике последовали одна за другой, в 1921 вышел сборник “Стихи”, в 1922 — отдельное издание поэмы “Тихвин”; тем же годом датированы самые ранние из обнаруженных публикаций Несмелова в “Рупоре” — стихотворения “На блюдце” и “Случай” (1922 г., 21, 23 апр.; I, 205–206).
В мае 1924, успев получить несколько экземпляров нового сборника “Уступы”, но так и не успев расплатиться с издателем, Несмелов с четырьмя товарищами бежал в Китай, о чем позднее подробно рассказал в воспоминаниях “Наш тигр” (II, 660–709). Обосновавшись в Харбине, он до 1927 редактировал советскую газету “Дальневосточная трибуна” (вплоть до ее закрытия), там же опубликовал несколько просоветских стихотворений-однодневок. Из других его публикаций 1925–1926 пока известна только поэма “Декабристы” (I, 375–379). Но уже в 1927 он начинает активно сотрудничать в “Рупоре”, через год — в постепенно набирающем силу журнале “Рубеж” (1926–1945). Чтобы поместить в одном выпуске несколько материалов, пользуется различными псевдонимами (кроме основного): А. Арсеньев, Н. Арсеньев, Сеня Смелов, Анастигмат, Не-Пыли и др.
Художественные произведения Несмелова, появлявшиеся в “Рупоре” (как, впрочем, во всех периодических изданиях, где ему довелось печататься), далеко не равноценны. Наряду с серьезной лирикой — множество почти импровизационных стихотворений, приуроченных к какой-либо дате: празднику, годовщине, кончине и т. д. Наряду с лаконичной, отточенной, всегда увлекательной прозой — зарисовки на любую тему, сделанные едва ли не за пять минут до сдачи номера в набор. Но, видимо, таково было дарование, что даже откровенная халтура, совершенно нечитабельная в исполнении некоторых коллег Несмелова по цеху, под его пером обретала некий шарм. Недаром стихотворения и рассказы такого типа со страниц периодики переходили в авторские сборники Несмелова, пусть иногда и в кардинально переработанном виде.
В настоящей публикации представлены все стихотворения из “Рупора”, оставшиеся неизвестными при подготовке Собрания сочинений. Из ранних редакций отобраны стихотворения, наиболее существенно отличающиеся от позднейших вариантов, включенных в Собрание. Наконец, приводится полный текст стихотворения “Случай”, републикованного в Собрании с пропуском четырех строк.
Хотя в период 1928–1930 появились в печати (в Новосибирске и Праге) совершенно зрелые рассказы “Короткий удар” (II, 205–233) и “Полевая сумка” (II, 91-115; в первой публикации — “Полевая книжка”), всерьез Несмелов обратился к прозе только в 1930. Поэтому ранние рассказы представлены выборочно; рассказ “Комаровка” републикован в Собрании (II, 244–248).
Завершают публикацию дополнения к библиографии произведений, вошедших в Собрание сочинений. Варианты приводятся выборочно, в основном для поздних редакций. Перепечатки из владивостокских сборников “Стихи” и “Уступы” не учитываются.
Владислав Резвый
