мужское.
– Это же Витя Рындин, забыла? – устало отмахнулся Валера. – Начальник охраны Арины Леонидовны.
Вот он и крах. Полный провал операции. Арина Балованцева не всесильна. Она тоже может не всё. Не факт, что она сможет управлять галактикой, – если даже администрирование массовых праздников ей не удалось.
Валере было жалко юную королеву Арину Леонидовну. И эта же самая жалость, этот изъян, из-за которого жалость и образовалась, успокаивала и радовала. Валера знал, что этого провала Арины Балованцевой он уже никогда не забудет. Это козырной провал. Это его козырь. Собственный.
А тем более что всё благополучно завершилось, никто не погиб. Кроме имиджа Арины Леонидовны. И вот его Валере было жалко.
Жалко всё утро, день, до самого вечера.
В восемь часов, когда дневная смена уже отработала, а ночная только заступила, Арина Леонидовна вновь собрала сотрудников, вышла на сцену – нет, не на сцену, а встала посередине, и не на возвышении, и не в зале, а компромиссно, на ведущих к сцене ступенечках. И сказала.
Да, она, видимо, долго готовилась. Она подбирала слова. Она сказала «простите». Сказала, что вся вина лежит на ней. Да, только она виновата – потому что, преследуя свои интересы в администрации города, согласилась провести это безумное мероприятие. Можно было отказаться, но она приняла решение. Ошибочное.
– Мы подвели наше население – а оно верило в нас. Это доверие придётся долго восстанавливать. Мы восстановим, конечно. А массовые праздники – это не наш профиль. Я продолжаю быть в этом уверена. Давайте не будем с ними больше связываться. Всем не угодишь.
– Точно! – раздался голос из серёдки.
– Арина, не переживай!!!
И она переживать перестала. Валера чуть не прослезился. Народ, народ её маленького государства утешал свою королеву Балованцеву Арину Леонидовну. Она не требовала этого, не вынуждала и никого не разводила на сантименты, чтобы тем самым скрыть главную суть проблемы. Арина Балованцева не любила проигрывать. Но, проиграв, вовремя замечала ошибки и исправляла их.
Да. Она была замечательная.
А стены шоколадно-мармеладного, политого гудроном домика непрошибаемы.
Под конец собрания Валера узнал, что всех сотрудников клуба ждёт дополнительный трёхнедельный оплачиваемый отпуск – договаривайтесь со сменой и пишите заявления. А всем ликвидаторам катастрофы, желающим поправить пошатнувшееся здоровье, – путёвка в санаторий.
Валера с хмурым юмором подумал: а не попросить ли путёвку для Лили? Пусть избавится от перенесённого стресса она. Но, разумеется, не попросил.
И всё быстро вошло в привычную колею. Моментально, как ничего и не было. Валера внимательно просматривал местные газеты и новостные передачи. О чрезвычайном происшествии в парке если и говорилось, то нейтрально и без комментариев. Валера ловил себя на мысли: а хотелось бы ему, чтобы разразился скандал и жесточайшие санкции против не справившейся с управлением праздником гражданки Балованцевой и её дружины? Или не хотелось? Скорее нет, чем да. Нет – скорее да, чем нет. Да, конечно, нет, нет! Зачем?..
Да и сама ситуация ему уже не казалась такой страшной.
Правда, Валера заметил, что он избегает многолюдных мест и даже в местах малолюдных, типа магазинов, приглядывается: не мелькнёт ли рожа кого-нибудь из тех, кто так постыдно-панически вёл себя на празднике Масленицы? Ему, оказавшемуся столь очевидно на высоте, были особенно неприятны подобные обезумевшие бараны. Хорошо ещё, что он, в отличие от Доляновского и его соратников, мародёров не видел. А так бы вообще род людской, наверное, возненавидел.
Арина Балованцева в мародёров не верила. Сработавший на наивысшем профессиональном уровне начальник охраны лишил её возможности посмотреть на них, удалив из «опасной зоны» как можно раньше. Валера услышал, как она спорит со Счастьем и примкнувшими к нему официантками, которые в подробностях рассказывали ей, что и как именно происходило в битве за сувениры. Арина Леонидовна упорно выдумывала какие-то глупости, пытаясь оправдать свои любимые тёмные народные массы и понятно мотивировать их поведение. «Да, в основном люди не ангелы, но не надо их провоцировать, не надо создавать ситуации, в которых им придётся следовать своим не самым лучшим инстинктам! Это наша ошибка. Моя. Надо всё учесть, чтобы такое больше не повторилось», – твердила Арина Леонидовна. И продолжала не верить и не верить.
Наверное. Валера вновь стал видеть её редко.
Как, впрочем, и Лилю. С которой снова поссорился. Но опять не до логического завершения.
Хо – ну это ж надо! Валеру снарядили водителем. И кого везти – Арину Леонидовну! Да, Репник так и сказал: «Арину Леонидовну». Куда-то делись вдруг все водители, что ли? А, кстати, очень даже делись – вместе с уволенным Рябовым, как выяснилось, сбежавшим из парка, как только там началась заваруха, исчез водитель Мурлыкин. Вероятно, он был безжалостно удалён из штата по той же причине.
Ну ладно, дефицит водителей. А какие дела отвлекли Виктора Владимировича, который чаще всего самолично возил Арину Леонидовну на машине? Какие-то, значит, отвлекли, раз Валеру отправляют.
Сама великая Балованцева не водила – об этом узнал Валера ещё от тёти Розочки. Сказано это было с бабским одобрением, а Валера тогда подумал про не царское это дело.
А сейчас же он не знал, что и думать. Мозг как будто пожалел его, отключил все параллельные и отвлечённые мысли, оставив лишь рабочие.
Арина Леонидовна, оказывается, находилась не в клубе – за ней нужно было ехать по адресу. Валера получил этот адрес на бумажке, сверился с картой города, осмотрел машину. И отправился. Ему велели стоять поодаль, а когда Арине Леонидовне будет нужно, подъехать к крыльцу заведения. Она позвонит Валере на мобильный.
На мобильный – Арина Леонидовна, оказывается, знала его мобильный. А, ну да, он же его сообщал, когда документы оформляли. Так что теперь, с удовольствием подумал Валера, и он будет знать номер телефона Арины Леонидовны. Поэтому сможет ей звонить, когда захочет. Клёво...
Она позвонила – и сработало подавление номера. Не доверяет... От этой мысли Валере стало грустно. Он подкатил чуть ли не под самый козырёк здания, увидел, как Арина Леонидовна сходит по ступенькам, запахиваясь в широкий развевающийся плащ, выскочил, распахнул дверцу, барыня уселись.
Да, плащ. В середине марта стало совсем тепло и исчез снег. Видимо, зима, которую проводили так феерично, осталась довольна и задерживаться не стала.
Машина поехала к «Разноцветным педалям». И только спустя минут пять Валера сообразил: ведь он так и не узнал, что за заведение Арина Леонидовна посещала. А интересно. Ладно, решил Валера, он специально мимо проедет, посмотрит.
Возле городского рынка на дороге образовалась небольшая, но неприятная пробка. Чувствуя себя в обществе молчаливой хозяйки как-то глупо и грустно, Валера всё искал повод заговорить – хотя не оставлял мысли, что это, наверное, всё-таки нарушает субординацию. Повод не находился – и тогда Валера решился просто посмотреть на Арину Леонидовну.
А та, приставив к глазам лорнет из стекла и стали, высматривала что-то на улице. Валера тоже присмотрелся. Ох ты, гос-с-поди...
В салон влетел ветер – Арина Леонидовна опустила стекло.
– Вокализы.
– Что? – услышав произнесённое Ариной Леонидовной слово, Валера удивился и потому не понял, что и к чему.
– Она поёт вокализы.
Снова ничего не поняв, Валера без всякого стеснения (ведь он должен быть в курсе того, о чём ведёт речь начальство!) вытянулся в сторону окна Арины Леонидовны и тоже выглянул.
Мимо неглавного входа в рынок текла многолюдная толпа. Она бурлила и шумела, слышался рёв машин,
