«Серьезно раненных» не было. Однако окровавленных трупов хватало. В основном убитыми были работники милиции (по последним данным – 24 человека).
– Откуда у них австрийское оружие? – услышал Кудряшов тревожный и в то же время возбужденный голос Данилевского. «Он тоже отметил это», – немного удивился руководитель штаба.
– Откуда? – спросил он, глядя в сероватые глаза репортера. – Откуда, по-твоему, у римлян на подошвах была немецкая земля?.. – Генерал рефлекторно пожал плечами. – Чеченцы, как римляне, наводнили всю Европу. У них есть и немецкие стволы, и чешские...
– Я не удивлюсь, если узнаю, что чеченцы взяли под контроль оружейный завод «Штайр-Маннлихер». Бродят по Европе, как по газону.
Генерала «понесло». Хорошо знакомые с Кудряшовым люди знали о его несдержанности, на базе которой его прорывало «околополитическим словесным поносом».
– У чеченцев мозги устроены каким-то особым образом, от них чего угодно можно ожидать. А «европейцы» усиливают меры безопасности в аэропортах, балбесы! Это уже не «наши» чеченцы, – Кудряшов кивнул головой в сторону, – это «их» чеченцы. Та же Австрия примет этих гребаных борцов. В европейском понимании – это не террористы, а чеченские граждане, отстаивающие свои права. Каким способом – им наплевать. Скажи они сейчас, что захватили вокзал потому, что у них нет возможности смотреть «Эм-ти-ви», им тут же скажут: «Давайте к нам, ребята! На просмотр телепрограмм. В соседнюю землю Штирия!» Это только начало, скоро они устроят европейцам настоящее шоу.
На ум пришло высказывание Жириновского: «Надо восстановить смертную казнь на два часа и всех, кого надо, расстрелять, а потом опять ввести мораторий. Пока эта информация дойдет до Совета Европы, у нас опять все будет хорошо». Ну разве плохое предложение?
У Романа Кудряшова было худое желтоватое лицо и короткие седые волосы. По-восточному узкие глаза также слегка отливали шафраном. Сейчас генерал был одет в темно-серый костюм, верхняя пуговица рубашки расстегнута, узел галстука сильно ослаблен. На нем в том числе лежала обязанность информировать прессу о положении дел с захватом заложников. Он недолго думал над тем, кому из многочисленных журналистов отдать эксклюзивное право на контакт с террористами, тем самым удовлетворив их первое требование. Во что оно вылилось, уже известно: приговор всему российскому народу в крайне оскорбительном тоне.
Главаря террористов звали Али Кемаль (настоящая фамилия Бароев, судим за изнасилование и побег из тюрьмы, где подкупил конвойного). Предположительно, прозвище Кемаль он взял у Кемаля Ататюрка, «отца» Турецкой Республики. Его небольшой отряд в тридцать-сорок штыков входил в формирование ваххабита Абу аль-Валида, «второго» Хаттаба. С Черным Арабом Кемаль, также называемый эмиром, был почти в дружеских отношениях. Они были схожи по линии идеологии. Если Хаттаб являлся как бы живым подтверждением «интернациональности» чеченского терроризма, то Кемаль, напротив, подчеркивал, что терроризм – национальный, и только национальный. Хаттаб любил позировать перед телекамерами – именно поэтому его имя как самого жестокого араба-наемника начиная с 1996 года все чаще звучало в официальных сообщениях Министерства обороны, ФСБ и МВД. Кемаль также не избегал камер зарубежных репортеров, но являлся, по сути, исполнителем. Тогда как Хаттаб был скорее куратором, идеологом, а также организатором и банкиром. Реальной же работой по обучению диверсиям занимались совсем другие люди.
Арабский террорист обвинялся по самым тяжким статьям УК. Среди них: создание незаконных вооруженных формирований, подготовка и совершение терактов, захват заложников и убийства. В марте 2002 года, когда была найдена видеозапись, на которой Хаттаб и его приближенные расстреливают захваченных в плен военнослужащих-контрактников, к делу Черного Араба добавили захват заложников, бандитизм и посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих.
Настоящее имя Хаттаба – Самир Салех Абдалла аль-Сувайлем. Он выходец из Саудовской Аравии. Иорданцем же себя называл из соображений конспирации. Прозвище Хаттаб взял в честь любимого героя халифа Омара ибн Хаттаба. В молодости он намеревался стать инженером, поступил на курсы компании «Aramco». Планировал даже продолжить обучение в США. Однако раздумал и в 17 лет отправился в Афганистан бороться с русскими и отказался вернуться домой даже после того, как отец пообещал купить
