назваться Марком с умыслом: а вдруг существует человек с такой кличкой и в ближайшем обозримом выйти на него нет никакой возможности? Очередная затяжка времени, разброс сил компетентных органов, работа на измор? Чепуха, конечно.
Однако пару человек с такой кличкой нашли, оба покойники. Один Марк – это советский резидент в США полковник Абель, он же Фишер Вильям Генрихович. Скорее всего информация на Абеля-Марка – злая и неуместная шутка поисковиков.
Другой Марк – Сергей Максимович Марковцев, с букетом, превратившимся в похоронный венок, «убойных» статей.
О покойниках либо хорошо, либо ничего. Однако Кричанов длинно выругался: «Ети его в душу мать!» Нет, статья «терроризм», по которой был осужден Марковцев в 1999 году, не стала основополагающей, но, как моряк верхом на зебре, выглядела устрашающе: террорист Марк в одном случае, и террорист Марк в другом – сейчас. А вдруг это те самые затяжки, разброс и износ?
Что там дальше?
Короткое досье на Марковцева гласило: последнее звание подполковник, командир батальона особого назначения ГРУ «Ариадна», в прошлом старший инструктор учебного батальона на базе 14-й штурмовой бригады Московского военного округа по парашютной подготовке.
Парашютной.
Подготовке.
Вот сейчас шестое чувство оглушительно кричало, распугивая совпадения: Марк жив! И это он сейчас на борту самолета.
– Поднять все данные на Марковцева, – распорядился Кричанов. – Как и при каких обстоятельствах он распрощался с жизнью. Найти и опросить следователя, который вед дело о гибели Марковцева, членов семьи, родственников и знакомых.
«Но какого черта он выдал себя? – недоумевал генерал-майор. – Как никто другой, Сергей должен отчетливо понимать, что названное им имя пустят в разработку. Психологическое давление?»
Даже скупые данные на Марковцева позволяли угадать его почерк в захвате самолета: тщательно выверенный, не без доли артистизма, в то же время дерзкий, едва ли не открытый. Где-то, несомненно, он путал карты, но где? Как отделить прямоту его действий от изощренности?
Совершил несколько заказных убийств, организовал преступное сообщество, похищал людей с целью выкупа. Человек с таким послужным списком мог пополнить его очередными жертвами. Марк не станет держать гранату в стакане, профи такого класса если и минируют самолет, то надежно, на высоком уровне. Теперь показания толстяка Николая Васильевича относительно минирования самолета не казались блефом террористов.
Но вот вопрос: способен ли Марковцев расстаться с собственной жизнью? Если грохнет в самолете, Марк вряд ли пострадает. Но он должен понимать, что при штурме его скорее всего убьют как особо опасного преступника.
Марк задал много вопросов – за неделю не решить, однако времени нет ни у него, ни у силовых структур. А риск возрос в связи с именем Сергея Марковцева.
На что он рассчитывает? – в очередной раз задался вопросом Кричанов. Ни одна страна не даст убежища профессиональному террористу. Исключение – несколько стран из списка «изгоев». Но вылететь ему туда не дадут. А с другой стороны, у российского правительства достаточно рычагов воздействия, чтобы потребовать выдачи террористов.
Итак, Сергей все же делает упор на одну из своих военных специальностей. Выходит, карта, найденная в квартире Бильдановых, всего лишь досадный промах Марковцева, точнее, одного из его помощников.
Тем временем из Казани пришло еще одно сообщение: по оперативным данным, мусульманская школа, которую посещал Равиль Яфаров, – ваххабитского направления. Прославилась тем, что шакирды в 1995 году захватили здание бывшего медресе «Мухаммадия», что в Казани. Через год в столичной Исторической мечети во время пятничного намаза устроили кровавую драку с последователями традиционного ислама. В данное время ФСБ нащупала нить, которая может вывести на исполнителей взрывов, прогремевших на рынках Ставрополья. Бомбисты скорее всего обосновались в школе, которую активно посещал Равиль Яфаров.
«Этого только не хватало!» Кричанов понял, что его ожидает очередной сюрприз. Косвенное подтверждение тому – нежелание Марка вступать в переговоры с директором департамента «А». Словно он специально дает собрать на себя как можно больше информации, чтобы переговорщик владел пакетом, а не разрозненными данными.
– Затребуйте, если найдется такая возможность, образец почерка Марковцева, – отдал Кричанов очередное распоряжение. – Меня интересуют только цифры. Возможно, это будут даты в письмах, номера домов и квартир на конвертах.
Генерал все же хотел узнать: цифры на карте – дело рук самого Марковцева или нет.
За марлевой повязкой Марка пряталась улыбка. Она вместила в себя многое: уважение к бойцам «Альфы», немного досады, что он сейчас на другой стороне, ностальгию по военной форме.
То ли самостоятельно, то ли по приказу снайпер на крыше сменил положение, и блики от оптического прицела больше не бросались в глаза.
Валентин Мезенцев успешно контролировал первый салон самолета, где разместились все оставшиеся пассажиры и члены экипажа. Они не могли пожаловаться на плохое обращение. Террористы вели себя вежливо, разрешали по очереди подходить к двери, курить. Стюардессы разносили прохладительные напитки. Многие пили коньяк. Исключая бортпроводниц – чисто мужское общество. Мальчишник.
– Саша, – окликнул Марковцев стюардессу, – принеси мне кофе.
– Вам с кофеином или без? – Девушка улыбалась террористу, как старому знакомому. Сколько времени прошло с тех пор, как Марк пустил пулю в затылок пассажиру? Немногим более двух часов, а Саша уже забыла об этом инциденте. Может, потому, что пассажир с самого начала полета вызывал антипатию, или потому, что оказался ненужным даже для своих? Теперь ни для кого не было тайной, что Яфаров – сообщник террористов, но ничтожно пустой, как магазин пистолета, выщелкнувший последний патрон.
