– ...Они были прилично вооружены. Автоматы Калашникова. Пистолеты «Эм-ка-23»... У нас на вооружении «тактикол», облегченный вариант этого калибра.
«Джеб выбрал бы именно эти пистолеты. И Кок любил тяжелое оружие».
– В кемпинге они зарегистрировались под следующими именами. – Веллер вынул из кармана листок бумаги. – Блинков, Веселовский, Музаев...
– Хватит! – перебил его Абрамов. – Прикажите отвести меня в камеру.
– Вы знали этих людей. Я по вашим глазам вижу. Может, назовете остальных? Хотя бы в ответ на мои откровения про Шейха Аллума в соседнем блоке.
– Мир тесен, правда?.. Отведите меня в камеру.
– Вы не все знаете. Допускаю, что ваши знакомые остались бы живы, если бы не одно обстоятельство. – Майор досадливо скривился. – На определенном этапе к ним примкнула девица с роскошными ногами.
Веллер кивнул охранникам и встал из-за стола. Не глядя на капитана, он быстрым шагом пересек коридор. Он не видел его лица, ставшего мертвенным. Абрамов дополнил список шестым членом команды Блинкова и, стараясь вычеркнуть из него имя Лолиты, крикнул:
– Она жива? Эй!.. Она жива? Отпустите, суки!
Веллер не слышал его выкриков. Он сбежал по короткому маршу и дожидался, когда ему откроют решетчатую дверь, ведущую в тюремный шлюз.
Капитан тщетно пытался вырваться из хватки дюжего охранника. Его напарник с коротким замахом ударил Абрамова в солнечное сплетение. Задыхающегося узника волоком дотащили до камеры и бросили на бетонный пол.
42
Адмирал приехал на встречу раньше полковника Рэмиса. В этом маленьком и уютном ресторане был всего один зал и пара отдельных кабинетов, отгороженных плотными шторами, имитация избы: замороженные оконца, грубый стол и лавки, крынки, глиняные миски, расшитые рушники и прочее.
– Горилка, огурчики, – делал заказ Школьник, не заглядывая в меню и демонстрируя приличный малоросский говор, – сало с хорошей мясной прослойкой. Яичницу подайте на сковородке, чтобы скворчало. Хлеб с отрубями. И кофе, – он улыбнулся официантке в национальной одежде. – Насчет кофе я пошутил. Два стакана кислого молока.
Адмирал вовремя вышел из «избы». Алан Рэмис вошел в зал и оглядывал столики. «Сюда», – Школьник подозвал его жестом руки.
Это была седьмая встреча с представителем разведуправления Минобороны США и первая в неформальной обстановке. Последний раз они виделись в американском посольстве на Новинском бульваре, полковник принимал флотского разведчика в своем офисе на втором этаже особняка.
– Недурно, – Рэмис одобрил выбор русского коллеги, присаживаясь за стол и проводя ладонью по грубой поверхности. – Можно занозить руку. – По-русски он разговаривал с едва заметным акцентом. Кивнув на крынку, он спросил: – Полная?
Адмирал тут же поднял ее и разлил горилку в рюмки.
– За встречу?
Рэмис кивнул и глотнул перцовки.
– Я рад, Виктор, что ты вытащил меня из посольства.
– Кстати, почему ты не снимешь квартиру?
– Дорого. Московские цены кусаются. – Рэмис был тучен, невысокого роста, лысоват. Носил очки в черной роговой оправе. На встречу с адмиралом он прибыл в строгом костюме без галстука. Мизинец его правой руки венчал перстень с печаткой.
– Не радуйся раньше времени, – Школьник выставил ладонь, – разговор нам предстоит деловой.
– В кои-то веки собрался расслабиться в хорошей компании – и на тебе! Куда деваться? У тебя есть вопросы – задавай. Сейчас начнешь: «Согласно разведданным...»
– Именно, – подтвердил адмирал. – На американской военной базе 13-19 незаконно содержится сотрудник российской военной разведки Александр Абрамов.
Американец улыбнулся:
– Как он мог туда попасть? – Причем в восклицательной форме: «Как он мог!» Рэмис точно знал об этом инциденте и повел с шефом флотской разведки привычную игру.
– Он выполнял задание руководства, – продолжил адмирал. – Нам поступила информация о секретной лаборатории, производящей сильнодействующий яд на основе рицина. А также то, что боевые вещества, содержащие рицин, испытывались на местных жителях. Нас обеспокоил факт попадания рицина на вооружение террористических группировок, действующих на территории России и стран СНГ.
– Я ничего не слышал об этом.
– Но ты знаешь, что прецедент имел место быть. Порядка ста граммов боевого вещества попали в частные руки.
– Эти руки управляли фармацевтической компанией, и рицин был им нужен как компонент для лечения лучевых болезней, – проявил осведомленность Рэмис.
– Это ничуть не смягчает сей факт. Разбирательства по этому поводу привели к некой лаборатории в Катване.
