Помощник Габриеля остался на борту траулера один. Раздевшись, бросил одежду в кокпит катера и скрылся в рубке. Через минуту послышался рокот мотора. Черный дым снова окутал катер. Но в этот раз ненадолго. Помощник дал траулеру полный газ, выбежал из рубки и рванул к корме. Задержавшись у кормового ограждения на мгновение, он кинулся в пенистую воду.
Габриелю на миг показалось, его человек попал под винт. Он даже возбужденно выкрикнул: «Готов!» – словно на самом деле желал ему смерти. Но вот его голова показалась из воды. Пловец быстро достиг катера и без посторонней помощи влез на борт. Надевая рубашку, он проследил за курсом «Беглого огня». Траулер шел курсом юго-восток, пока еще вдоль испанского побережья, с каждым метром удаляясь от аванпорта Кадиса.
Габриель отдал команду рулевому, и «Гроссвинд» помчался, оправдывая свое название, с такой скоростью, что в ушах пассажиров засвистел ветер.
«Беглый огонь» превратился в «Летучего голландца». На его борту были лишь мертвецы. В стекло рубки смотрели мертвые глаза здоровяка Сомова. Рядом с ним лежал Мартин. Остальные тела – в кубриках. Не на своих местах, но вместе. Команда словно взбунтовалась, низвергла своего капитана и предложила ему пройти по доске.
«Голландец» не долго шел установленным курсом – капроновый фал, удерживающий штурвал в одном положении, ослаб, и траулер повернул к испанскому берегу. Он несся к военно-морской базе Рота. Военные – испанцы и американцы – даже не успели открыть по нему огонь. Траулер пробороздил килем песок и врезался форштевнем в бетонное сооружение на берегу. К судну долго не решались подойти, считая его брандером басков или арабов. И только после обследования его саперами базы на борт поднялись агенты морской полиции США.
Глава 7
Скрытый стиль
Аналитическая записка
Виктор Школьник
Юрий Черненко, накануне примеривший погоны адмирала флота, посчитал свою миссию чертовски трудной. Он вызвал к себе шефа разведуправления и держал его предложения под рукой, словно это было короткое, но емкое досье на подчиненного.
Одетый в строгий костюм, Черненко встретил Школьника крепким рукопожатием:
– Проходи, Виктор Николаевич, садись.
В просторном кабинете было прохладно. Два адмирала устроились друг против друга на мягких стульях. Черненко предложил Школьнику сигарету, тот отказался. Начштаба подумал: «С чего бы это?» Обычно беседы, деловые или дружеские, начинались именно с этого.
– Мы ознакомились с твоими предложениями, – начал разговор Черненко.
Школьник легко расшифровал его «мы». По меньшей мере его записку разбирал триумвират: начальник штаба флота, командующий флотом и шеф военной разведки. И эти три лица пришли к соглашению. Что именно они постановили, Школьник очень скоро узнает. А пока он, пользуясь паузой (Черненко разминал в пальцах сигарету и готовился прикурить), пытался угадать, что заложили в устный договор три высших чина флота и армии. Наверняка они поставят ему условия. А ситуацию поручили разрулить Черненко.
Школьник торопился сам и торопил старого товарища.
Черненко взял со стола аналитическую записку и помахал ею так, словно на ней еще не просохли чернила. Однако она была написана полтора месяца назад.
– Ты отдаешь себе отчет в том, что ставишь на карту?
– А в чем дело? – Пятидесятидвухлетний адмирал наигранно выкатил глаза. – Считаешь мои предложения пробным шаром, который может перелететь через борт?
– Когда ты марал бумагу, задумывался над стилем? Только не спрашивай: «А что?» Твои предложения составлены в смешанном духе аналитической записки и отчета. Но ты сам, того не замечая, заложил третий стиль – рапорта об отставке.
– Мои предложения нашли ваше одобрение?
Черненко недовольно скривился и скопировал тон собеседника:
– Ты приблизился на расстояние выстрела в упор. Перейдем к блицу. Положительные стороны твоего шага.
