Что ж тут непонятного? Приходит человек домой, снимает цивильное, надевает джинсы и старую кофту. Правильно? А она не переодевалась! И макияж до последнего не смывала! Только телефон зазвенит, первая бросается. Вас надеялась услышать…
— Козел!!!
— Что?
— Это я про себя. Понимаете, я думал, как опытные люди советуют… Вот Пушкин: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей!» Вы согласны?
— Решительно не согласна! — воскликнула Лика, и на них оглянулись с соседних столиков. Лика перешла на громкий шепот:
— Пушкин совсем другую любовь имел в виду! Вы понимаете какую? А если серьезно и на всю жизнь?! Зачем же ухищрения, интриги и прочая гадость? Вот меня Лешка до женитьбы провожал. Пока обратно ехал домой, из каждого автомата звонил. Если бы он не позвонил пять раз, я бы умерла, наверное.
— Не знаю, как мне быть и что делать! — признался Олег.
Лика никогда не видела взрослого солидного дядечку в таком отчаянии. И она бросила очередную монетку в свою копилку женской мудрости: мы способны видеть перспективу, когда сильные и опытные мужчины поднимают лапки кверху.
— Прежде всего, — потребовала Лика, — сформулируйте свои намерения в отношении Киры Анатольевны!
— Любить! Жениться! Воспитывать ребенка!
Все! Все, что она пожелает!
— Хорошо! — улыбнулась Лика и тут же отключилась на свои заботы, обхватив живот. — Извините, опять шевелится. Чего ему хочется?
— Может, еще подкрепиться, пирожного? — невольно улыбнулся Олег.
Отрешенно глядя в пространство, Лика вполне трезво попросила:
— Лучше мороженого.
Олег сходил к стойке и вернулся с вазочкой, на которой лежали шарики мороженого. Лика мечтательно улыбалась и смотрела в никуда. Через десять минут у Олега должно было начаться важное совещание, но он не рискнул прервать медитацию молодой женщины, которая мысленно разговаривала с еще не родившимся ребенком.
— Мне кажется, — наконец вернулась на землю Лика, — сын будет хулиганом. — Она пальцем показала на живот. — И меня мучает вопрос: надо ли ломать его дурные склонности или, напротив, не давить проявления характера, которые в последующем могут обернуться революционным мышлением и отсутствием инерции восприятия проблем.
Как вы думаете?
— Я думаю, что ваши заботы — самые прекрасные на свете.
— Когда мы найдем Киру Анатольевну, — пообещала Лика, — у вас будут аналогичные заботы.
Я на вашей стороне! Решено!
— Спасибо! Вы не могли бы мне дать возможные адреса, по которым она скрывается?
— Бесполезно. Лешка и.., и Лешкин отец всех перетрясли. Но вы не волнуйтесь! Лешка обязательно найдет маман. Это он Киру Анатольевну так называет. Знаете почему?
— Не представляю.
— Он ее безумно любит, но стесняется своей любви с детства. А я не ревную! Потому что хочу, чтобы мой сын так же любил меня!
— Лика! Вы мудрая девочка.., женщина, — поправился Олег.
— Вы бы так не говорили, если бы знали про 'мои заскоки. Я буду держать вас в курсе дела. Тем более, что срочно приезжает тетя Люба. А это как танк с реактивным двигателем.
— Таких не бывает, — улыбнулся Олег.
— Просто вы не знаете тетю Любу! Она с дядей Антоном, ко всему прочему, страшно богаты.
— Лика! Все траты я беру на себя!
— Пишите свои телефоны для связи. Ой, мы прямо как шпионы! Только паролей и отзывов не хватает.
Олег достал визитную карточку и вписал номер сотового телефона.
Телефон в его кармане был отключен. Олег знал, что сейчас идет обвал звонков, совещание уже началось. И тем не менее предложил беременной женщине:
— Вас проводить?
— Да, если не торопитесь. Тут недалеко.
— Я не тороплюсь, — заверил Олег.
Поздно вечером Лика позвонила ему:
— Лешка в ванной, говорю быстро. Я ему про вас не сказала. Плохо, да? От мужа секреты иметь — последнее дело, уже убедилась на горьком опыте.
— Лика, — успокоил Олег, — это временно. Когда все откроется, я возьму вину на себя и объясню Леше. Какие новости?
— Лешка связался с ФСБ. Там такие взяточники! Кошмар! Потребовали от него за данные лэптоп последней модели. Он хочет занять деньги у научного руководителя.
— Завтра у тебя будет компьютер.
— Лучше деньгами. И скажу, что у мамы с папой попросила?
— Умница!
— Ой, Лешка выходит!
— В том же кафе, завтра в одиннадцать, — успел назначить встречу Олег, пока Лика не отключилась.
Бессонница стала постоянной спутницей. Олег сходил на кухню, выпил воды. Из-под двери комнаты дочери пробивалась полоска света.
Жена несколько дней назад заявила:
— Мы все сделали! Если у тебя есть хоть капля сострадания к дочери, не подходи к ней, не заговаривай!
Эта просьба как нельзя лучше соответствовала настроению Олега. Но все, что говорила жена, нужно воспринимать с противоположным знаком.
Олег открыл дверь. Катя, свернувшись клубочком, лежала под одеялом. Горел торшер, и угольками светились открытые глаза дочери, смотрящие на него.
Олег подошел, сел на тахту, откинул одеяло, приподнял Катю, устроил у себя на коленях и заботливо укрыл одеялом.
— Не умею петь песен, — сказал он, — но, если хочешь, я попробую изобразить колыбельную.
— Папа! — тихо пробормотала девочка. — Мне сделали микроаборт и еще лечат от какой-то гадкой болезни.
— Чепуха! — отозвался Олег, тихо ее покачивая. — Было много случаев, когда младенцев, только на свет появившихся, заразили СПИДом. Невинных созданий! У тебя не СПИД? — напрягся Олег.
— Нет, какой-то грибок.
— Ерунда! — повторил Олег. — Мы с тобой должны относиться к этому как к ломанию дров.
Знаешь, котенок, не наломав дров, не получается сделать что-то стоящее. Даже табуретку. У меня, во всяком случае, не получалось. А ты моя) дочь!
— Папа! Я не хочу мое лицо! Оно как маска!
— Верно, малышка, на самом деле ты совсем другая.
— Я больше не буду слушать маму!
— Катя! Ты умная девочка. Я могу воевать со своей женой, твоей мамой. Но я буду подлецом, если стану настраивать тебя против нее. Я и так…
В жизни, понимаешь, ребенок, есть течения и выработанные стили плавания: брасс, кроль, баттерфляй и так далее. Но случаются на пути воронки, большие и маленькие, и тут не до навыков спортивного плавания, надо как попало махать руками и ногами или, напротив, расслабиться, дать себя слегка затащить в воронку, а потом изо всех сил выскочить из нее.
