согласиться.
Мы отправились на поезд, идущий в Нью-Йорк в 4.05. Хиггинс и Далхаузи следовали за нами на почтительном расстоянии. Гомес их не замечал, а я не считал нужным ставить его об этом в известность.
Родители Гомеса жили теперь в новехонькой трехкомнатной квартире. Мебель тоже была только что из магазина, а на чьи денежки она была приобретена, вы, конечно, понимаете. Отец и мать говорили только по-испански, а я был представлен как Бил, mi amigo. Они что-то пробормотали в ответ, явно стесняясь.
Заминка произошла, когда мать Гомеса принялась накрывать на стол. Гомес, запинаясь, сказал, что ему не хочется уходить, но мы уже договорились обедать в другом месте. Мать в конце концов вытянула из него, что мы идем в «Порто Белло», чтобы повидаться с Розой, и тогда все снова заулыбались. Отец сказал, что Роза хорошая, очень хорошая девушка.
Когда мы спускались по лестнице, а вокруг нас с криком бегала ватага мальчишек, играющих в пятнашки, Гомес с гордостью произнес:
- Не подумать, что они так мало живут в Соединенные Штаты, верно?
У подъезда я взял его под руку и решительно повернул вправо, иначе он наверняка увидел бы нашу «охрану». Зачем? Я хотел, чтобы ему было хорошо.
В «Порто Белло» было полным-полно народу, и малышка Роза, конечно же, сидела за кассой. В последнюю минуту Гомес чуть было не повернул обратно от страха.
- Мест нет, - пролепетал он, - пойдем куда-нибудь еще.
Я почти силой затащил его в закусочную.
- Найдем столик.
В это время от кассы донеслось:
- Хулио!
Он потупился:
- Здравствуйте, Роза! Я приехал погостить.
- Я так рада тебя видеть, - ее голос прерывался от волнения.
- И я рад. - Здесь я незаметно толкнул его. - Роза, это мой друг Бил. Мы вместе работаем в Вашингтоне.
- Рад с вами познакомиться, Роза. Не хотите ли поужинать с нами? Думаю, вам найдется, о чем поговорить с Гомесом.
- Постараюсь… А вот и столик для вас. Постараюсь освободиться.
Мы сели за столик. Роза присоединилась к нам. Очевидно, ей удалось уломать хозяйку.
Мы ели arroz con pollo - курицу с рисом - и еще многое другое. Постепенно они перестали смущаться и почти забыли про меня, а я, разумеется, принял это как должное. Приятная пара. Мне нравилось, как они улыбались друг другу, с какой радостью вспоминали свои походы в кино, прогулки, разговоры. В ту минуту я забыл выражение лица Гомеса, когда он повернулся ко мне от доски, покрытой слишком уж простыми формулами.
Когда подали кофе, я не выдержал и решил прервать их разговор - они уже держались за руки:
- Хулио, почему бы вам не пойти погулять? Я буду ждать тебя в отеле «Мэдисон Парк».
Я записал адрес на клочке бумаги и отдал ему.
- Я закажу тебе номер. Гуляй и ни о чем не думай.
Я похлопал его по коленке. Он посмотрел вниз, и я сунул ему четыре бумажки по двадцать долларов.
- Здорово, - сказал он. - Благодарю.
Вид у него при этом был очень смущенный. Я же чувствовал себя его отцом и благодетелем.
Я давно приметил паренька, который угрюмо сидел в углу и читал газету. Он был примерно одного роста с Хулио и такого же сложения. И спортивная куртка на нем была почти такая же, как на Хулио. На улице уже совсем стемнело.
Когда юноша встал и направился к кассе, я сказал Хулио и Розе:
- Ну, мне пора. Веселитесь.
И вышел из ресторана вместе с ним, стараясь идти рядом, - для тех, кто следил за нами.
Через квартал-другой ему это, видно, надоело, он повернулся ко мне и зарычал:
- Эй, мистер, чего тебе надо? Катись отсюда!
- Ладно, ладно, - миролюбиво ответил я и зашагал в противоположном направлении. Очень скоро я врезался в Хиггинса и Далхаузи, которые остановились как вкопанные, с открытыми от удивления ртами. Они ринулись обратно в «Порто Белло», и теперь уже я последовал за ними, чтобы убедиться, что Розы и Хулио там не было.
- Ай да молодцы, - не удержался я, хотя желание стереть меня с лица земли было ясно написано на лицах охранников. - Ничего страшного. Он пошел прогуляться со своей девушкой.
Далхаузи как-то странно всхлипнул и приказал Хиггинсу:
- Прочеши окрестности. Может, удастся их засечь. Я буду следить за Вильчеком.
Со мной он не желал разговаривать. Я пожал плечами, взял такси и поехал в «Мэдисон Парк», уютный старомодный отель с большими комнатами. Я всегда там останавливаюсь, если приезжаю по делам в Нью- Йорк. Я заказал два однокомнатных номера - один себе, другой рядом - Гомесу.
Перед сном я прогулялся по городу и выпил пару кружек пива в одной из нарочито ирландских пивных на Третьей авеню. Там я побеседовал с каким-то чудаком, который долго доказывал мне, что у русских нет атомной бомбы, а потому нам нужно хорошенько долбануть их промышленные центры.
Я долго не мог уснуть. Этот человек, серьезно веривший, что русские не смогут ответить ударом на удар, заставил меня задуматься. В голове роилось множество самых неприятных мыслей. Доктор Майнз, который на глазах превратился в старика, стоило мне заговорить с ним о результатах Гомеса… Затравленное выражение в глазах мальчугана… Мои собственные, где-то вычитанные или услышанные сведения о том, что атомная энергия - «это лишь малая часть энергии, заключенной в атоме…» Мое убеждение, что гений только прокладывает дорогу, а шагают по ней жалкие посредственности…
Наконец сон все-таки сморил меня. На три часа.
Поздно ночью зазвенел телефон; звонил он долго и настойчиво. Я снял трубку. Некоторое время в ней переговаривались телефонистки междугородной связи, затем до меня донесся далекий счастливый голос Гомеса:
- Бил, поздравь нас. Мы обженились!
- Поженились, а не обженились, - сонным голосом поправил я. - Ну-ка, повтори!
- Мы поженились! Я и Роза. Мы сели в поезд, потом таксист привез нас в мэрию, а сейчас мы идем в отель здесь.
- Поздравляю, - сказал я, окончательно проснувшись. - От всего сердца. Но ты ведь еще несовершеннолетний, нужно подождать…
- Не в этом штате. Здесь, если я скажу, что мне двадцать один год, значит, так и есть.
- Ах так! Ну, еще раз поздравляю, Хулио.
- Спасибо, Бил, - послышалось в ответ. - Я звоню тебе, чтоб ты не беспокоился, когда я не приду ночевать. Мы с Розой, наверно, приедем завтра. Я позвоню тебе еще. Я храню бумажку с адресом.
- Ладно, Хулио. Всего наилучшего вам обоим. Не беспокойся ни о чем.
Я повесил трубку, хмыкнул и тут же вновь погрузился в сон.
Верите ли, все повторилось сначала. Костлявая рука адмирала Мак-Дональда вновь решительно вытащила меня из постели. Было раннее солнечное нью-йоркское утро. Вчера Далхаузи безрезультатно «прочесал окрестности», испугался за последствия и позвонил высшему начальству.
- Где он? - взревел адмирал.
- Едет сюда со своей девушкой, которая сутки назад стала его женой, - отрапортовал я.
- Боже милостивый, что же теперь делать? Я позабочусь о том, чтобы его призвали в армию в части особого назначения…
- Послушайте, - не вытерпел я. - Когда вы, наконец, перестанете обращаться с ним, как с пешкой, которую можно безнаказанно передвигать, куда захочешь?! Вас беспокоят вопросы долга перед страной, ну