А дальше произошло вот что: царевич Дмитрий умер через полгода, 4 июня 1553 года, как считается, из-за нелепой случайности. Он утонул во время поездки родителей на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь, расположенный на берегу Сиверского озера (в черте современного города Кириллова Вологодской области).
Утверждается, что при спуске царской семьи со струга перевернулись неаккуратно положенные сходни. Место было неглубокое, и взрослые смогли выбраться из воды, однако младенец захлебнулся, и спасти его не удалось.
А. А. Бушков по этому поводу категоричен: «Это, конечно, вздор. Младенец захлебнулся, оказавшись в воде, это верно, однако не отец с матерью его упустили из рук, а нянька. Частенько можно прочесть, будто “кормилица уронила младенца в воду”. Однако все обстояло чуточку иначе…
С борта речного судна на берег были перекинуты прямо-таки капитальные сходни, достаточно широкие и массивные для того, чтобы выдержать тяжесть трех идущих бок о бок взрослых людей. Царевича держала на руках кормилица, а уж ее с двух сторон с величайшим вниманием поддерживали под локти те самые царицыны родственники, “дядьки” Данила и Василий».
Как видим, автор прямо указывает на родного брата царицы Анастасии Данилу и на ее двоюродного брата Василия Михайловича, сына Михаила Юрьевича Захарьина — того самого, что был советником Василия III и состоял в опекунском совете при несовершеннолетнем Иване Васильевиче.
Далее А. А. Бушков пишет: «Сходни рухнули, все трое оказались в воде. Взрослым никакого вреда не случилось, а вот младенец захлебнулся… Согласитесь, это гораздо сложнее примитивного “кормилица уронила”. И прямо-таки автоматически возникает вопрос: а как вообще случилось, что обрушились эти самые сходни, тяжеленные и надежные, предназначенные не для того, чтобы капусту по ним таскать — безопасность царевича обеспечить?
Внятного ответа на сей счет история так и не дала — по крайней мере объяснений в документах того времени не сохранилось. А вот Грозный впоследствии отчего-то всерьез винил в несчастном случае… Алексея Адашева. Подробности неизвестны».
Кстати сказать, одна из летописей утверждает, что смерть царевича была предсказана Ивану Васильевичу Максимом Греком, приехавшим в Москву из Греции по приглашению Василия III для перевода древних церковных книг, которого незадолго до этого царь посетил в Троице-Сергиевом монастыре. По свидетельству князя Андрея Курбского, этот самый Максим Грек, отговаривая царя ехать на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь, «не посоветовал ему ехать в такой дальний путь с женой и новорожденным отроком».
Почему не посоветовал? Внятного ответа нет и на этот вопрос.
Как бы то ни было, первый русский царевич был похоронен в московском Архангельском соборе, в одной могиле со своим дедом Василием III.
Царевич Иван Иванович появился на свет 28 марта 1554 года.
Судьба этого сына Ивана Грозного в конечном итоге тоже сложилась трагически.
Он благополучно вырос, сопровождал отца в походах, принимал участие в правлении, в приемах послов, в казнях, хотя никакой значимой политической роли не играл. В 1574–1575 годах, однако, он предлагался в качестве кандидата на польскую корону, но шляхта предпочла кандидатуру трансильванского князя Стефана Батория, поддержанного турецким султаном.
Царевич Иван был женат три раза. Его первой женой была Евдокия Сабурова, второй — Параскева Соловая. Обе они были отправлены в монастырь из-за бездетности по приказу Ивана Грозного, хотя «сын об этом сокрушался».
Третьей женой стала Елена Шереметева, дочь Ивана Васильевича Шереметева, одного из немногих опытных воевод, уцелевших в годы опричнины.
Свадьба состоялась в 1581 году.
Профессор Р. Г. Скрынников по этому поводу пишет: «Третью жену, Елену Шереметеву, царевич, возможно, выбрал сам: царю род Шереметевых был противен. Один из дядей царевны Елены (Никита, 1563 г.) был казнен по царскому указу, другой, которого царь называл “бесовым сыном”, угодил в монастырь (Иван Большой, 1569 г.). Отца Елены царь всенародно обвинил в изменнических сношениях с крымским ханом. Единственный уцелевший дядя царевны попал в плен к полякам и, как доносили русские гонцы, не только присягнул на верность королю, но и подал ему предательский совет нанести удар по Великим Лукам. Боярская “измена” снова в который уже раз вползла в царский дом».
С третьей женой царевичу, наконец, повезло: она забеременела. Однако сам Иван Иванович вдруг умер, и произошло это в ноябре 1582 года, когда ему было всего двадцать восемь лет. Согласно официальной версии, он был смертельно ранен отцом во время ссоры в Александровской слободе (согласно наиболее распространенной точке зрения, ссора произошла 14 ноября, а умер царевич 19 ноября, хотя ряд источников указывает на другие даты).
Временник дьяка Ивана Тимофеева содержит следующие сведения о смерти царевича: «Жизнь его угасла от удара руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоторого неблаговидного поступка».
Что же это был за поступок?
По одной из версий, Иван Грозный, встретив в одном из внутренних покоев свою уже ожидавшую ребенка невестку, обрушился на нее с руганью за то, что застал ее лежащей на скамье в одной исподней одежде (в нижнем платье). На самом деле, никакой ее вины тут не было: она была беременна и не думала, что к ней кто-нибудь войдет.
О том, что произошло дальше, рассказывает нам итальянец Антонио Поссевино, первый иезуит, прибывший в Москву из Мантуи в феврале 1582 года для ведения публичных диспутов о вере. Он пишет: «Князь ударил ее по лицу, а затем так избил своим посохом, бывшим при нем, что на следующую ночь она выкинула мальчика. В это время к отцу вбежал сын Иван и стал просить не избивать его супруги, но этим только обратил на себя гнев и удары отца. Он был очень тяжело ранен в голову, почти в висок, этим же самым посохом. Перед этим в гневе на отца сын горячо укорял его в следующих словах: “Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастырь, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве”».
По словам Антонио Поссевино, возмутило Ивана Грозного (его он называет князем) следующее: «Все знатные и богатые женщины по здешнему обычаю должны быть одеты в три платья, плотные или легкие в зависимости от времени года. Если же надевают одно, о них идет дурная слава».
Получается, что Иван Иванович попытался вступиться за беременную жену, а царь в гневе ударил его острым наконечником посоха в висок. В результате перепуганная женщина потеряла плод, а царевич через несколько дней скончался.
По другой версии, причиной рокового столкновения стал не оскорбительный для Ивана Грозного внешний вид невестки, а его сексуальные домогательства к ней.
Вот как описывает эти события Н. М. Карамзин: «Сей несчастный упал, обливаясь кровию. Тут исчезла ярость Иоаннова. Побледнев от ужаса, в трепете, в исступлении, он воскликнул: “Я убил сына!” — и кинулся обнимать, целовать его; удерживал кровь из глубокой язвы; плакал, рыдал, звал лекарей; молил Бога о милосердии, сына — о прощении. Но суд небесный свершился!.. Царевич лобызал руки отца, нежно изъявлял ему любовь и сострадание; убеждал его не предаваться отчаянию; сказал, что умирает верным сыном и подданным…»
По свидетельству Антонио Поссевино, «ранив сына, отец тотчас предался глубокой скорби и немедленно вызвал из Москвы лекарей», но «на пятый день сын умер и был перенесен в Москву при всеобщей скорби».
Иван Грозный следовал за телом и при приближении к Москве даже шел пешком.
Убийство сына — вопрос, казалось бы, очевидный и для современного обывательского сознания вполне решенный. К тому же и череп, найденный при вскрытии захоронения Ивана Ивановича, оказался в очень плохом состоянии, что вроде бы подтверждало версию об убийстве царевича его родным отцом.
Однако некоторые историки стали заявлять, что различные версии об убийстве Иваном Грозным своего сына голословны и бездоказательны, что «на их достоверность невозможно найти и намека во всей массе дошедших до нас документов и актов».
