себя покупает. Ну сам бы и носил, тогда ответила я и назло ничего не надевала. Стану настоящим магом, отдам ему все до последней монетки, а пока шхэн с ним. Его вещи неожиданно пригодились.
Черная кофта без рукавов с вырезом, стянутым завязочками, и штаны до середины голени из плотной, но обтягивающей ткани. Ну прям маг по вызову, подумала я, глядя на себя в зеркало.
Наверно, так и должны выглядеть помощницы некромантов: в одной руке кожаная плетка, в другой — книга по черной магии. О да, я буду впечатлять. В черной кофте лицо казалось еще более бледным. Сколотые волосы, пара выбивающихся прядей… Почти вампирша, недалеко отошедшая от склепа. Да, Веофелий будет мной гордиться, подумала я и пошла гулять.
Самоуверенности некроманта мне шхэново не хватало. Он же всегда прет по улицам так, что другие перед ним в стороны расступаются, потому как по Веофу видно, что он сам никому дорогу не уступит. Либо из-за мерзкого характера, либо привык уже и других просто не замечает. А кому охота врезаться в некроманта. Меня же чуть не затолкали. В Хорсте все куда-то спешили, шли по своим делам. Улочки здесь были извилистые, и я вскоре потерялась. Вместо рассматривания окрестностей я мучительно соображала, как вернуться в гостиницу. Ну ни шхэна себе небольшой городок! Да по сравнению с Умиреном он раз в пять больше! Угу. Я гребаная провинциалка, настроения это не прибавило.
Я успела увидеть одно казино, два театра и четыре фонтана с рыбами и прекрасными девами, льющими воду из кувшина, когда догадалась, что можно у кого-нибудь и спросить дорогу. Этим кем-то оказался рыжеватый высокий парень, ожидавший кого-то у последнего из встреченных мной фонтанов. Он оказался вежлив и даже остроумен, но не язвительно, а просто мило. Узнав, что я в городе первый раз, Дерек даже вызвался его показать. Обычное имя для настоящего горожанина. Только Дерек, или Антрес, или… ну, в общем, пантеон всех величайших героев. Таких красавчиков по-другому и не называют. Я б удивилась, если бы его Прокопием или Дермотом звали. То еще имечко. И не поймешь, то ли зовешь, то ли ругаешься.
В общем, за день мы посмотрели Рощу Единорогов, в которой единорогов не было, а называлась она так из-за статуи в своем центре. Прекрасная дева, подманивающая изящное животное. Я опять не к месту вспомнила, что символика единорога не очень прилична, но промолчала.
Дерек бы просто не понял, он выражался настолько благопристойно, что у меня язык отмирал, когда я пыталась что-то сказать. Ненавижу выглядеть деревенщиной. В его присутствии навязчиво вспоминался культурный и почти позабытый язык начальных классов школы. Так и выходило: он болтает, я молча киваю.
Впрочем, было интересно. Он показал мне местный храм и хрустальный мост через реку, который заказал для своей возлюбленной один богач. На мосту заклятие сохранности, так что ходили по нему спокойно. Я все время пялилась себе под ноги, у самых моих подошв плескалась городская река, и, ступая по стеклу, казалось, что каждый шаг — последний. Вот-вот нога наткнется на пустое пространство, и я рухну в воду. Интересно, а если магию отсюда снять, мост разобьется? Что-то мне подсказывало, что того умного, кто это проверит, запинают жители. День закончился в одной из небольших уютных кафешек, у стойки бара. Дерек заказал мне какой-то коктейль, потом второй, а дальше в памяти наступил полный провал.
Я проснулась с ноющей башкой, жаждой умереть и привкусом помоев во рту. Я с трудом поднялась с кровати, после вчерашнего ломило все кости и жутко мутило, но что же я такое вчера делала, вспоминаюсь лишь смутно. Куда-то шла, а потом были еще какие-то люди. И кто-то на меня орал. Кровать была жесткой и скрипящей, одеяло — простая серая дерюга. Я подняла глаза, и мой неверящий взгляд натолкнулся на решетку и серо-зеленую стену за ней с налепленными изображениями рож преступников. Я за решеткой?! Я тоскливо взвыла, обхватив голову руками. Все равно ни шхэна не помню. Какого… я делаю за решеткой?! Ну выпила коктейль, выпила второй… Наверно, они были сильно алкогольными, что же этот гад, Дерек, не предупредил. Впрочем, и я его не предупреждала, что я маг. Дальнейшее не помню. Но предчувствие плохое.
Черная кофта была в пыли и в одном месте даже слегка опалена, на предплечье бурый след от глубокой ссадины, сама ссадина уже зажила. На боку тоже дыра и следы запекшейся крови. Но благодаря демоническому подарочку и царапины не осталось. Что за шехня? Вот оно, утро после попойки. Ну почему я не могла проснуться с простым похмельем, ну ладно, непонятно где, но в тюрьме — это уже перебор. Тупая магическая слабость к алкоголю. Что я натворила? За что меня вообще посадили? И где вода? Пить хотелось жутко. Похмельные терзания спасали от моральных.
— Где она? — рявкнул знакомый до боли в голове голос. Иногда Веофелию стоит его понижать.
— Здесь она, здесь, ваше магичество.
Я схватилась за виски. Шхэн, щас он мне задаст. Может, под лавку залезть? Встреча с ним меня ужасала даже больше, чем разбирательство с местным правосудием. Наконец шаги приблизились, и появился старина Веоф, на голову возвышающийся над пухловатым мужиком в форме. Так вот он какого роста, когда не сутулится. Судя по затравленному, подобострастному взгляду этого стражника, запугивать население некромант умел. Не просто держал за яйца, но и выкручивал их. И как он меня нашел, что наплел страже? И что вообще произошло? Я сидела и ковыряла носком порванной сандалии пол. Нет бы мне на часок позже проснуться.
— Как ты, Тай? — сказано это было обеспокоенным тоном, и я слегка расслабилась.
— Ничего не помню, ничего не знаю, — буркнула я.
— Ладно, потом разберемся. Открывайте. — Это уже холодным тоном стражнику.
— Да, да, конечно, ваше магичество. Извините еще раз за неудобства.
— Тай! — Некромант протянул мне руку. Ну точно как собаке приказывает. Я вышла из темноты подземелья на свет. Не знаю, сколько я тут дрыхла, но в сознании за решеткой я пробыла не больше двадцати минут. Веофелий потрепал меня по плечу. — Кто ее напоил? — тем же ледяным властным тоном продолжал он.
— Ваше магичество, он из хорошей семьи, он не знал и всего лишь хотел показать ей новейшие напитки.
— Да эти новейшие напитки и орка бы с ног свалили. Я хочу узнать его имя.
Стражник побледнел:
— Нет, ваше магичество, помилуйте. Мальчик не хотел ничего дурного. Извините, я понимаю, как оскорбили вашу помощницу, но разглашать имя я не имею права. — С каждым словом его голос становился все тише. У восьмидесятилетнего некроманта все-таки есть преимущество в том, что он восьмидесятилетний некромант.
— Ладно, так и быть. Я понимаю ваши трудности, но если этот мальчик попадется мне на глаза, виноват будет сам, — зловеще пообещал он. — Мы уходим.
И держа меня за плечо, Веофелий потащил меня на выход. В других камерах тоже кто-то сидел, но две по соседству со мной почему-то были свободными. Ни шхэна не помню. Нам никто не мешал покинуть стены обители закона, даже держались подальше, и мы вышли на улицу. Судя по положению солнца, было уже около полудня. Это же сколько я продрыхла!
— Вел, а попить нет? — Он промолчал, я подняла голову и, увидев выражение его лица, почувствовала, как шевелятся волосы. Он был в диком бешенстве. Потом пришел в себя, даже скроил более дружелюбную гримасу.
— Попить нет. Сейчас найдем возницу, доедем до гостиницы, и там уже я тебе все объясню.
— Я ни шхэна не помню, — пробормотала я.
— Я это уже понял, — хмуро сказал он.
Как оказалось, Дерек решил помочь мне расслабиться, заказав два крепких напитка. Во флирте я разбираюсь, как медведь, вылезший из берлоги, и возможно, он пытался так за мной поухаживать. Что его и сгубило. После второго у меня окончательно пропала способность мыслить, дальше подробностей никто не знает, но началась драка, в которой больше доставалось посетителям, чем мне. В памяти мелькнула чья-то оскаленная рожа и мое кровожадное желание врезать по ней. Пасс силы — и стул летит в человека, а я с садистским смешком потираю ладони и начинаю впаривать замершему соляным столпом бармену, что однажды я стану величайшим магом и покорю этот мир.
Я использовала вихревые потоки, я дралась и вручную, но так как драку официально завязала не я, а кто-то из посетителей, то и ответственность не на мне, потому что я защищалась. Похоже, я кого-то оскорбила спьяну, но драться первым начал тот, кого я обозвала. Кафешкой дело не закончилось. Я вышла
