Одинокая фигура показалась в проеме воздушного шлюза, хотя это был грузовой шлюз, проем которого мог свободно вместить обоих космонавтов. Отощавший, с головой, покрытой песочного цвета волосами, этот человек был, очевидно, Карвером Раппопортом. Нижнюю часть его лица теперь покрывала густая лохматая борода. Он терпеливо ждал, пока опустится рампа, и только когда она коснулась бетона посадочного поля, стал медленно спускаться вниз.
Поджидавшего его внизу Тернбелла внезапно охватила сильная тревога. Что-то было не так. Он начал догадываться об этом сразу, как только услышал, что приземляется «Сверхсвет». Корабль, по всей вероятности, находился в Солнечной системе уже много часов. Почему же он не посылал свои позывные?
И куда подевался Уолл Кэмион?
Возвращающиеся из космоса обычно бегом спускаются по рампе, им не терпится скорее коснуться снова доброго твердого бетона. Раппопорт же опускался медленно, методично. Теперь, когда он приблизился, стало видно, какая у него взлохмаченная, неухоженная борода. Он достиг самого низа рампы, и Тернбелл заметил, что черты его лица будто скреплены цементом.
Раппопорт прошел мимо него и стал удаляться.
Тернбелл бросился вдогонку и, поравнявшись с ним, чувствовал, что выглядит очень глупо. Раппопорт был на добрую голову выше его, и когда он спокойно шагал, Тернбеллу приходилось едва не бежать рядом. Стараясь перекрыть гул, царивший на космодроме, он крикнул:
— Раппопорт, а где же Кэмион?
Как и Тернбеллу, Раппопорту тоже пришлось повысить голос.
— Он мертв.
— Мертв? Тому виной корабль? Раппопорт, это корабль погубил его?
— Нет.
— Тогда что же? Тело его на борту?
— Тернбелл, я не желаю говорить об этом. Нет, его тело не находится на борту. Его… — Раппопорт прижал к глазам ладони, как человек, испытывающий мучительную головную боль. — Его могилу, — подчеркнуто медленно произнес он, — поглотила черная кайма. И не надо больше ее ворошить.
Удовлетвориться таким заявлением, конечно, было нельзя. У самой кромки посадочного поля к Раппопорту подошли два сотрудника службы безопасности.
— Задержите его, — велел им Тернбелл, и они взяли Раппопорта под руки с двух сторон. Тот остановился и повернулся к Тернбеллу.
— Вы, что, забыли о том, что у меня есть взрывная капсула?
— При чем здесь капсула? — Какое-то мгновение Тернбелл в самом деле не понимал, что он имеет в виду.
— Прекратите вмешательство в мои действия, не то мне придется к ней прибегнуть. Поймите вот что, Тернбелл. Мне теперь на все наплевать. Проект «Сверхсвет» лопнул. Я понятия не имею, куда мне теперь податься. Самое лучшее, что мы можем сделать, это уничтожить корабль и навсегда остаться в нашей собственной Солнечной системе.
— Человече, вы наверное рехнулись? Что ж это с вами такое стряслось в космосе? Вы повстречали инопланетян?
— Не ждите ответов. Нет, на один вопрос я все-таки, пожалуй, отвечу. Мы не повстречали инопланетян. А теперь велите своим приятелям отпустить меня.
Тернбелл не сразу, но все-таки сообразил, что Раппопорт и не думает блефовать. Он готов в любую секунду совершить самоубийство. Однако, ведомый чутьем прожженного политика, Тернбелл взвесил шансы и решил рискнуть,
— Мы отпустим вас через двадцать четыре часа, если за это время вы сами не надумаете все нам рассказать. Даю вам обещание. А пока мы вас подержим здесь, если надо, то и применив силу. Только для того, чтобы предоставить вам возможность подумать.
Раппопорт задумался. Сотрудники службы безопасности все еще держали его за руки, но теперь довольно осторожно, отодвинувшись как можно дальше от него на тот случай, если взорвется его персональная бомба.
— Что ж, это справедливо, — произнес он в конце концов, — если вы со мною искренни. Пожалуй, я обожду эти двадцать четыре часа.
— Вот и прекрасно, — Тернбелл развернулся, намереваясь вернуться в свою контору. И застыл, увидев, что происходит на посадочном поле.
Нос звездолета «Сверхсвет» был уже ярко-красным, а хвост — тот вообще раскалился добела. Механики и техники разбегались от него во все стороны. В оцепенении Тернбелл наблюдал за тем, как первый в Солнечной системе космический корабль, способный развивать сверхсветовую скорость, разрушаясь, оседал прямо у него на глазах, превращаясь в огромную, пышущую жаром лужу из расплавившегося металла.
…Началось это столетие тому назад, когда пределы Солнечной системы покинул первый робот-таран. Межзвездные роботы-тараны были в состоянии проделать большую часть своего пути со скоростью, очень близкой к скорости света, вычерпывая водородное топливо из космического пространства в радиусе Двухсот миль при помощи конического электромагнитного поля. Но ни один человек не поднимался на борт такого корабля-робота. И не мог подняться. Ибо вычерпывающее водород электромагнитное поле губительно действовало на позвоночные организмы.
Каждый робот-таран был запрограммирован таким образом что отсылал на Землю свое донесение только в том случае, если ему удавалось обнаружить пригодные для обитания планеты в окрестностях звезды, в направлении которой он был по слан. Выслано в космос было двадцать шесть таких роботов Три из них откликнулись — пока только трое.
…Начиналось это двенадцать лет тому назад, когда один знаменитый ученый-математик теоретически обосновал существование гиперпространства наряду с обычным четырехмерным пространством Эйнштейна. Сделал он это открытие на досуге, гиперпространство рассматривал как некую забаву для ума, как образец чистой математической абстракции. Но разве когда-нибудь чистая математика оставалась простой забавой для расшалившегося воображения ученых?
…Начиналось это десять лет тому назад, когда родной брат этого математика Карл Эргстрем продемонстрировал реальность существования этого воображаемого гиперпространства Всего лишь за месяц Организация Объединенных Наций выделила огромные средства для осуществления проекта «Сверх свет», поставила во главе его Уинстона Тернбелла и основала школу для астронавтов корабля со сверхсветовой скоростью. Из огромного числа претендентов было отобрано всего десятеро «гипернавтов». Двое из них были белтерами — уроженцами Пояса Астероидов, остальные — имеющими огромный опыт космонавтами. Тотчас же развернулась и подготовка «гипернавтов». Она длилась все те восемь лет, в течение которых в соответствии с проектом «Сверхсвет» сооружался соответствующий космический корабль.
…Начиналось это год и месяц тому назад, когда двое людей взобрались на борт поражающего великолепием своих систем жизнеобеспечения корабля «Сверхсвет» и в сопровождении целого эскорта обычных межпланетных кораблей вывели его за пределы орбиты Нептуна, а затем корабль исчез…
И вот теперь возвратился только один из этих двоих.
Выражение лица Тернбелла было не менее мрачным, чем у Раппопорта. У него на глазах расплавился и растекся, как ртуть, плод его колоссального десятилетнего труда. Но несмотря на огромное потрясение, мозг его продолжал лихорадочно работать. Где-то на заднем плане маячил вопрос, как ему удастся объяснить потерю десяти миллиардов долларов, в которые обошелся разрушившийся у него на глазах звездолет. Но главное сейчас было вспомнить все, что возможно, о Карвере Джеффри Раппопорте и Уильяме Кэмионе.
Тернбелл вошел к себе в кабинет и направился прямо к книжному шкафу, будучи уверен в том, что Раппопорт следует за ним. Он вытащил большущий том в кожаном переплете, произвел какие-то манипуляции над этим переплетом, после чего извлек два бумажных стаканчика и прямо из этого же тома наполнил их янтарной жидкостью. Жидкость оказалась превосходнейшим виски, и было оно даже более
