— Ну что ж, тогда подождем немного. Может быть, ты еще передумаешь.
Он не давил на меня. Ни тогда, ни позже, после того, как я вышел из госпиталя и нанял квартиру, покуда дожидался, когда же я наконец-то привыкну к отсутствию одной руки. Если он и считал, что со временем я удовлетворюсь протезом, то он глубоко ошибался.
Почему? На этот вопрос я не в состоянии ответить. Другие, очевидно, относятся к этому иначе; вокруг миллионы людей спокойно себе живут с частями тела из металла, пластмасс или кремнеорганики. Наполовину люди, наполовину машины.
А вот по мне, так уж лучше быть мертвецом, чем частично состоять из металлических частей. Называйте это чудачеством. Называйте это даже каким-то вывертом, «бзиком», но у меня по всему телу высыпает гусиная кожа при одном виде таких мест, как комплекс «Моника». У человека всегда все должно оставаться человеческим. У него должны быть свои привычки, какие-то сугубо личные вещи, и вести себя он должен хоть чуть-чуть иначе, чем другие, и уж подавно не становиться наполовину роботом.
Вот так я, Джил-Рука, учился есть левой рукой.
Человек, у которого ампутирован какой-либо из его членов, никогда не расстается полностью с тем, что у него отняли. У меня чесались отсутствующие пальцы. Я непроизвольно дергался, чтоб не ободрать свой уже несуществующий локоть об острые углы. Я тянулся временами по привычке к вещам правой рукой, а затем яростно ругался, когда оказывался не в состоянии их взять.
Оуэн все это время продолжал околачиваться без дела, хотя его собственные средства, отложенные на «черный день» таяли с каждым днем. Я не предлагал продать принадлежавшую мне треть корабля, а он у меня об этом и не спрашивал.
Была там еще одна девушка. Теперь я уже позабыл ее имя. Как-то вечером, находясь у нее в гостях, и дожидаясь, пока она переоденется, — я пригласил ее отобедать вместе — мне на глаза попалась пилка для ногтей, которую она оставила на столе. Я взял ее, хотел было подправить ногти на отсутствующей руке, но вовремя спохватился. Разозлившись, я швырнул пилку назад, на столик — и промахнулся.
Словно идиот, я предпринял отчаянную попытку поймать ее своей — правой! — рукой.
Никак уж я не ожидал от себя, что обладаю экстрасенсорными способностями. Нужно находиться в особом состоянии, чтобы прибегать к парапсихическим силам. Но у кого другого была когда-либо более благоприятная возможность, чем у меня в тот вечер, с целой секцией головного мозга, настроившейся на нервные окончания и мышцы правой руки, и как раз не имеющего вот этой самой правой руки?
Я держал пилку для ногтей в своей воображаемой руке, ощущал фактуру металла, из которого она была изготовлена. Я провел большим пальцем по шершавой стальной поверхности, вертеп пилку в пальцах. Телекинез — для перемещения, вне-чувственные восприятия — вместо осязания.
— Так вот, — сказал Оуэн- на следующий день. — Это как раз то, что нам требуется. Еще один член экипажа и ты со своими сверхъестественными способностями. Попрактикуйся, выясни, какой вес ты в состоянии таким манером поднимать. А я пойду подыскивать простака-салагу.
— Ему придется вкалывать всего лишь за одну шестую прибыли. Вдова Кубса захочет получать свою долю.
— Не волнуйся. Я это улажу.
— Не волнуйся!? — Я помахал в его сторону огрызком карандаша. Даже при ничтожной силе тяжести на Церере это был самый тяжелый предмет, который я мог поднимать тогда. — Неужели ты считаешь, что телекинез и экспер могут заменить мне настоящую руку?
— Это даже лучше, чем настоящая рука. Вот увидишь. Ты еще научишься забираться к себе под скафандр, не нарушая его герметизации. Ну, кто из белтеров еще способен на такое?
— Никто.
— Так что тебе еще надобно, Джил? Ты думаешь, кто-нибудь вдруг возьмет да вернет тебе твою руку? Будешь долго ждать. Только пока будешь ждать, потеряешь гораздо больше — и все из-за собственной глупости. Так что выбирай. Либо летишь с нами с воображаемой рукой, либо возвращаешься на Землю.
— Я не могу вернуться. Я еще не заработал столько, чтобы возвратиться.
— Так что?
— Ладно, ладно. Иди подыскивать недостающего члена команды. Кого-нибудь такого, кого я смогу поразить своей воображаемой рукой.
Погруженный в собственные раздумья, я продолжал потихоньку высасывать вторую порцию грога «Луау». Теперь все кабины уже заполнились, а вокруг бара образовалась целая очередь жаждущих. Голоса их сливались в непрекращающийся гипнотизирующий гул. Наступило время коктейлей.
…Да, он-таки все уладил. Оуэн уговорил одного парнишку по имени Хомер Чандрасекхар присоединиться к нашей команде.
И в отношении моей руки он тоже оказался прав.
Другие с подобными способностями могут проникать куда дальше, чуть ли не на полпланеты. Свойственное же мне, к моему несчастью, приземленное воображение ограничило мои возможности всего лишь длиной воображаемой руки. Но мои экстрасенситивные кончики пальцев были более чувствительными, чем обычные, более заслуживающими доверия. Понемногу я научился поднимать предметы куда большего веса, чем сначала. Сегодня в условиях земной силы тяжести я в состоянии поднять полную рюмку.
И еще я обнаружил, что способен проникать рукой через стенку кабины для проверки целостности проводов, проложенных за нею. В вакууме я мог смахивать пыль с внешней стороны стекла моего гермошлема. В космопортах я показывал просто магические фокусы.
Я почти перестал ощущать себя калекой. И все это благодаря Оуэну. За шесть месяцев добычи руд я оплатил свои больничные счета и заработал на возвращение на Землю, да еще осталась у меня довольно круглая сумма.
— Ну и черный же у тебя юмор! — взорвался Оуэн, когда я сказал ему об этом. — Из всех мест почему ты выбрал именно Землю?
— Потому что, если мне на Земле удастся восстановить свое прежнее гражданство в Объединенных Нациях, мне там заменят руку. Бесплатно.
— М-да. Верно, верно, — согласился он, но в голосе его явно проступали нотки сомнения.
В Белте также имеются хранилища органов, но всегда испытывается громадный их дефицит. Сохранившиеся целыми части тел погибших белтеров туда не попадают. Да и правительство Белта не славится особой щедростью. Оно старается поддерживать цены на трансплантаты на максимально высоком уровне. Таким манером оно выравнивает спрос и предложение при сохранении как можно более низких налогов, чтобы не допускать падения деловой активности.
В Белте я должен был покупать себе руку. А денег на это у меня просто не было На Земле же действовала весьма эффективная система социального страхования и существовали обильные источники поступления трансплантируемых органов.
И я сделал то, в чем сомневался Оуэн. Я нашел того, кто мог вернуть мне руку.
Иногда я задумывался над тем, была ли у Оуэна хоть малейшая возможность отговорить меня. Он об этом никогда даже и не заикался, а вот Хомер Чандрасекхар любил поразглагольствовать на эту тему. Белтер, так он частенько говаривал, или заработал бы достаточно средств для приобретения руки, или обходился бы без нее. Но он никогда бы не принял благотворительность.
Может быть, именно поэтому Оуэн даже и не попытался созвониться со мною?
Я покачал головой. В это я что-то не верил.
Помещение ресторана продолжало качаться перед моими глазами даже после того, как я перестал качать головой. Значит, пока что для меня достаточно. Я прикончил третью порцию и заказал еду.
Обед протрезвил меня в достаточной мере, чтобы начать следующий круг. И для меня оказалось немалым потрясением то, что перед моим мысленным взором прошла вся история моей дружбы с Оуэном Дженнисоном. Я был с ним знаком всего-то три года, хотя, мне всегда казалось что я знал его не меньше половины своей жизни. Да оно, в общем-то, так и было. Это была половина моей шестилетней жизни в Поясе Астероидов,
Теперь я заказал кофейный грог и с интересом наблюдал за тем, как официант составлял его:
