Когда мы подошли ближе, то увидели советников, собравшихся на поляне, почти на краю деревни. Мы подняли руки и сделали пальцами жест плодородия. Они повторили его в ответ.
Высокий мужчина, покрытый редким коричнево-красным мехом, выступил вперед.
— Я, Гортин — Глава деревни. Это мои Советники.
Он по очереди представил их. Советников оказалось больше тридцати — торговцы, ткачи, рыбаки, пастухи, различные мастера.
С плохо скрываемой радостью я не нашел среди них мастера резьбы по кости. Неужели в деревне не было ни одного представителя моей профессии?
Если так — то я мог быть уверен, что у меня здесь окажется много работы. Или — эта мысль ужасала, они не считают мастера резьбы по кости достаточно важным, чтобы пригласить его в Гильдию Советником.
Я отметил эту мысль. Мастер резьбы по кости так же необходим, как и любой другой.
Гортин кончил представлять последнего из Советников и повернулся к нам.
— Кто у вас главный?
Вопрос был трудным. Мы еще не выбрали никого из Советников новым главой. А старого Главу Франца похоронили всего два дня назад и память о нем в наших сердцах еще не остыла. Начались нерешительные колебания и перешептывания, пока, наконец, Пилг не вытолкнул меня вперед.
— Иди, Лэнт! Ты, Главный. Ты дольше всех побыл в Советниках.
— Не могу, — прошептал я, — я никогда не был Главой. У меня даже символа Главы нет, мы похоронили его с Францем.
— Мы сделаем новый. Шуга его освятит. А сейчас мы нуждаемся в Главе.
Кое-кто согласно закивал.
— Но они могут меня убить, если решат, что я слишком дерзкий Глава, — прошептал я.
Многие кивнули в знак подтверждения.
Хинк проговорил:
— Ты с этим справишься, Лэнт.
А Пилг добавил:
— Это высокая честь — умереть за нашу деревню. Я тебе завидую.
После чего он вытолкнул меня вперед и заявил:
— Это Лэнт, наш Глава, он слишком скромен, чтобы самому сказать об этом.
Я проглотил комок. Мужчина должен принимать и исполнять свой долг. Но я дрожал. И не мог избавиться от ощущения, что сейчас, в любой момент, появится старый Франц и вздует меня за дерзость. Или, что Гортин каким-то образом распознает во мне самозванца и откажет в уважении, необходимом для исполнения моего нелегкого дела.
Но он просто кивнул мне и спросил:
— Почему вы путешествуете?
— Мы переселяемся, — объяснил я. — Мы — эмигранты, ищущие новое пристанище.
— Вы выбрали неправильное направление, — сказал Гортин. — Эти места неподходящие для жилья.
— Вы-то здесь живете, — возразил я.
— Да, но мы этому не радуемся. Я вам завидую... вашему стремлению к странствиям... и желаю вам счастья в пути...
— Мне кажется, вам бы очень хотелось видеть нас уходящими, друг Гортин?
— Совсем нет, друг Лэнт... просто мне не очень хочется, чтобы вы оставались. Земля тут бедная. Вам совсем не понравится, когда вы здесь застрянете на время Болотного Сезона.
— Болотного Сезона?
— Да, когда дни становятся жаркими, Глава Лэнт, а моря поднимаются высоко. И так большую часть года наша земля связана с материком.
— Ваша земля... связана с материком?
— Правильно, двигайтесь по перешейку, дальше. Это очень удобно — на перешейке никто не живет. Скверное время года может застать любого, так что проход открыт для всех.
— Но только не в Болотный Сезон, — закончил за него я.
— Да, — Гортин криво улыбнулся. — На этот сезон мы оказываемся на острове. Потому-то так важно, чтобы вы поторопились. Вы же не хотите, чтобы вас отрезало здесь?
— И большой остров?
— Небольшой. Четыре деревни и немного земли между ними. И Холмы Юдиона. Это там, где сейчас расположились ваши люди. — Он подумал и добавил: — Никто не живет на холмах. В основном из-за того, что там ничего не растет. Мы перебираемся туда на время Болотного Сезона, но потому лишь, что остальную сушу океан затапливает. А все остальное время это место пустует.
— Остров... — повторил я. Мысль начала принимать форму. — Да, ты прав, нам надо
