Глава 4
К ним подошел осанистый вельможа, грузный, величественный, с густой проседью в пышных рыжих волосах, которыми явно гордится, сзади даже заплетены в четыре косички.
Брови тоже удивительно рыжие, кустистые, другому бы вполне заменили усы, а глаза пронзительно- голубые, словно у шотландца.
— Приветствую вас, шериф, — произнес он странным голосом, в которым сочетались насмешка и уважительность. — Я верю, что вы одержите еще немало побед на этом турнире. Только избегайте схватки с бароном Вольдемаром и графом Винбрехтом Сокрушающим.
Гай осведомился учтиво, но с холодком в голосе:
— Мы знакомы… сэр?
Вельможа с той же усмешкой в глазах поклонился.
— Граф Кристофер де Фермольд к вашим услугам. Нет, отвечаю на ваш вопрос, мы не знакомы, но вы знакомы с моим сыном. Это его вы пощадили и не вышвырнули на землю. Я говорю о виконте де Фермольд.
Гай двинул плечами:
— Поединок был по правилам. Я нанес удар, виконт выдержал, хоть и потерял стремя, за что ему засчитали поражение.
— Спасибо, — произнес граф церемонно, — что пощадили. Я видел, вы могли ударить намного сильнее, но почему-то ослабили мощь своей разящей длани.
Гай буркнул:
— Ослабил, но не так уж сильно. Видно же, что совсем новичок.
— Это вам видно, — пояснил граф, — а он уже побеждал на прошлом турнире! Троих ссадил.
— Такие, значит, бойцы, — ответил Гай.
— Как вы поняли, что новичок?
Гай поморщился.
— Да по всему видно, граф. Вы, очевидно…
Граф снова поклонился.
— Участник Второго Крестового похода. Нас вернулось в Англию больше, чем вас, но тоже только самые живучие. И схваток у нас там было больше, чем тут могут вообразить.
— Простите, граф, — сказал Гай искренне, — я уж подумал, что вы пришли только поязвить.
Граф не сводил с него посерьезневшего взгляда, хотя улыбка продолжала играть на лице, а голос оставался таким же легким и подтрунивающим:
— Я вообще-то не люблю шерифов, как и любую власть… да и кто ее любит?.. но к вам чувствую симпатию. И как к младшему товарищу по оружию, мы с вами ходили по одним тропам из раскаленного песка под немилосердным солнцем, и как к благородному человеку, который не стал делать свою победу сокрушающей, чтобы толпа ревела от восторга.
Гай буркнул:
— Но сэра Дэниэла я ссадил именно так.
Граф кивнул.
— А его можно было только так, иначе бы с ним намучились. Он юркий, как угорь в намыленных руках, и ловчее всех на турнире. Его переиграть невозможно, если только не ухитриться выбить из седла. Еще опасайтесь барона Дженсена, это скала, а не человек. Он держит удар, как будто его лягает муха… Извините, что подсказываю, но вы человек новый, я просто уравниваю ваши шансы. Все знают друг про друга, только для вас многое в новинку…
Гай пробормотал:
— Это все-таки игра, граф.
Тот покачал головой.
— Здесь думают, что это и есть жизнь. Потому отнеситесь и вы серьезно.
— Спасибо, граф…
— Кристофер де Фермольд к вашим услугам.
— Спасибо, сэр Кристофер. Нечасто я натыкаюсь в этой сумасшедшей стране на человека, кто думает так же.
Он взял из рук служек копье и выехал на позицию. Герольд посмотрел на одного, другого, все ли готовы, прокричал:
— Сэр Глэндис Стрендж против сэра Гая Гисборна!
Гай вскинул копье в ответ на приветственные крики, его уже запомнили, потряс над головой. Сэр Глэндис Стрендж сперва поклонился в сторону королевской ложи, чего Гай еще не сделал ни разу, потом приветствовал публику, тоже взял копье и поставил коня на стартовое место.
На взгляд Гая, слишком уж статен и красив, доспехи иностранной выделки, Гай с ходу не определил, чего больше, испанского или итальянского стиля, а еще достаточно вычурный для Англии шлем и сложное забрало с опускающимся верхом и отстегивающейся сбоку пластиной.
Темный, как ночь, панцирь мрачно поблескивает, как спина большого жука, весь смотрится очень ладно, Гай ощутил, что с этим нужно быть осторожнее, точно не деревенский увалень, а боец бывалый, турниры для него если и забава, то весьма доходная, победитель забирает коня и доспехи побежденного, оставляя ему только оружие, на оружие никто посягать не смеет.
Клетчатый флаг взлетел, и сразу же в мертвой тишине раздался стук копыт. Гай напрягся, задержал дыхание, но все равно удар потряс так, что едва не вышвырнул из седла. Гай успел увидеть, что и сэр Глэндис Стрендж раскачивается, словно молодое деревцо на ветру, однако оба добрались до краев поля, отшвырнули сломанные копья и протянули руки за новыми.
На трибунах поднялась буря восторга, оба бойца все проделали так одинаково слаженно, словно одна половина поля отражается в зеркале.
Взмах клетчатого флага, оба с нарастающим грохотом копыт понеслись друг другу навстречу. На трибунах затихли, всадники мчатся решительные, копья как продолжения их тел…
Лязг и громовой грохот, на трибунах показалось, что никакого барьера и нет, а всадники ударились друг о друга, настолько столкновение обоих остановило и даже немного отбросило обратно. Щепки копий взметнулись над головами, кони поднялись на дыбы, били по воздуху копытами.
Гай развернул его и вернулся обратно, а там услышал, как герольд прокричал:
— У коня сэра Глэндиса лопнула подпруга, сэр Глэндис Стрендж выбывает из поединка!
Оглянувшись, Гай увидел, что рыцарь идет пешком, а седло съехало коню под пузо.
Хильд ринулся навстречу донельзя довольный.
— Ваша милость, ваш щит карабкается вверх, как кот на дерево за воробьем! Уже на высшей доске, там всего четыре щита!
На той стороне появился огромный всадник на огромном коне в окружении прислуги, ему подали копье, Гай ощутил тревогу, видя, как тот подхватил его и потряс в воздухе с такой легкостью, словно держит стрелу.
Хильд сказал тихонько и с настоящим благоговением в голосе:
— Граф Вольдемар… Вас о нем предупреждал сэр Кристофер.
— Кто он?
— Барон из Лейквуда, владеет Редширом и Гемплом.
Гай перебил:
— Чем он известен в бою?
— Еще ни разу не ушел побежденным, — прошептал Хильд.
Гай ощутил холодок страха, но заставил себя прошептать:
— Но когда-то же везение заканчивается?
Хильд сказал тихо:
