– Нет, не Вельзевул.
– Не Вельзевул, – подтвердил и Томас. – На Вельзевуле пояс, который я для него сшил. Зови еще разок, мы этого брехуна припрем к стенке! Он нам все выложит…
Губы его зловеще искривились, старуха со страхом смотрела в грозное лицо свирепого рыцаря. Слухи о зверствах крестоносцев в Святой Земле докатились и в Британию, а такой вот вполне мог и черта пытать, как сарацина, рыцари не особо видят разницу.
Старуха задрожала, руки бессильно опустились.
– Не могу. Это было все, что я могла…
Олег поднялся.
– Ладно, спасибо за хлеб-соль. Томас, пойдем, нельзя засиживаться. Сами отыщем дорогу.
Когда они спустились с крыльца и садились на коней, старуха с порога крикнула вдогонку:
– Спасибо!
Олег отмахнулся.
– Не стоит за такую мелочь.
Когда они углубились в мелкий, покореженный болезнями лес, а гнилая вода привычно захлюпала под копытами, Томас вдруг вспомнил:
– А что ты демону насчет бабки?
– Чтоб не трогал, – ответил Олег равнодушно. – Пусть доживает старуха. Мелочь, а ей приятно.
– Пусть, – согласился Томас. – А что, он хотел утащить ее?
– Да, – ответил Олег сумрачно. – Бабка его вызвала, чтобы нас сожрал, а когда демон… передумал, хотел было схватить ее.
– За что?
– За горло, наверное.
– Нет, он же… Ах бабка, бабка! Пусть бы утащил в ад предательницу. Зачем остановил?
Олег отмахнулся.
– Так много молодых парней жизни лишил… что пусть хоть бабка поживет.
Томас сказал саркастически:
– Какой равноценный обмен!
– А что, – буркнул Олег, – порой умный старик стоит дороже тысячи молодых дурней.
Глава 21
Вязкий сырой воздух забирался под одежду и даже под кожу. Томас ехал с тем же непроницаемым лицом, хотя под доспехами рубашка промокла так, что хоть выжимай, в сапогах мерзко чавкает, словно ноги не в стременах, а месят топкое болото. Туман поднимается грязными клочьями, ползет над поверхностью болот, даже в ветках деревьев иногда торчат его зацепившиеся лохмотья.
Олег, щадя Томаса, часто устраивал привалы, но хоть и устали, кусок в горло не лез среди смрада, вони и разлагающихся жирных болотных растений. Томас выезжал вперед, когда тропа сужалась, он-де воин, а отшельник – мирный человек, тут уж неважно, что у этого мирного силы побольше, но статус есть статус, а раз положено, то…
Он охнул, пальцы метнулись к рукояти меча, там и застыли, да и сам застыл, не в силах отвести взгляда от крупной ящерицы на камне в стороне от дороги. Серая с зеленым, она отличалась от прочих ящериц размерами и небольшой короной на голове, да еще глаза сверкают, завораживая, как два крупных рубина.
Олег проехал мимо, толкнув коня Томаса в сторону, на ящерицу сказал грозно:
– А ну кыш, красотка!
Ящерица быстро перевела взгляд на другого человека. Глаза уже не сверкают, а полыхают, разгораются адским пламенем. Томас вздрогнул, он ожидал, что Олег вытащит из-за спины посох и что-то сотворит непотребное, но спасительно-колдовское, однако отшельник на ходу свесился с коня, подхватил булыжник размером с конскую голову и швырнул в ящерицу.
Камень с сухим стуком ударился о валун, ящерица исчезла, а булыжник разлетелся вдребезги. Мелкий обломок просвистел мимо уха Томаса, тот подумал устрашенно, что отшельнику бы вместо баллисты в стены замка камни метать – недолго бы тот продержался. Скованное холодом тело начало оживать, кровь побежала по жилам, а руки шевельнулись с таким усилием, что чуть не отломились, как промерзшие насквозь ветки.
– Что… за… дрянь… – выговорил он с трудом тяжелыми, как льдины, губами.
– Василиск, – ответил Олег равнодушно. – А может, и не василиск. Но на василиска похож. Заметил, какая у нее оранжевая полоска вдоль спины? Правда, у василисков красноватая, но если у молодых, то как раз оранжевая… Хотя молодые еще не могут вот так, эта уже матерая.
Томас зябко передернул плечами и обрадовался этому непроизвольному движению. Рука наконец стиснула рукоять бесполезного меча. Он сказал зло:
– Раньше этой гадости не было!
– Было, – сказал Олег равнодушно. – Еще сколько. Какие только чудища не бродили… Но, правда, когда пришли самые страшные чудища, они все это быстро перебили. А с чего это вдруг начало вылезать – не пойму. Не к добру.
