Глава 20
Олег с ленивым беспокойством посмотрел на Томаса. Доспехи еще целы, зато грудь вздымается, как волны в бурю, в легких свистит и клокочет, будто закипает вода в гигантском котле. Когда поднял забрало, со вспотевшего лба сорвались крупные капли.
– Может, хватит?
– Бросают вызов, – возразил Томас.
– Возьмут измором, – сообщил Олег. – У тебя уже руки дрожат!
– Еще нет, – огрызнулся Томас. – Парочку еще заставлю поваляться в грязи…
Протрубили трубы, на арену вышел, вышагивая надменно и торжественно, одетый в золото и парчу оруженосец, за ним на прекрасном дорогом коне выехал сэр Филипп фон Ризенштерн, так его объявили, красивый и надменный, весь в блестящих доспехах из прекрасной стали, на груди вычеканен герб и вздыбленные львы, с плеч красиво ниспадает пурпурный плащ.
Голову он оставил непокрытой, светлые волнистые волосы красивыми локонами падали на плечи и спину. На галерее взорвались восторженными криками.
Томас сказал ревниво:
– Это не рыцарь, это дамский угодник!
– Не обманись внешностью, – предостерег Олег. – На тебя тоже можно всякое подумать.
– Что? – спросил Томас с подозрением.
– Не отвлекайся, не отвлекайся, – ответил Олег ласково. – Тебе сейчас вдарят.
– Нет, ты мне скажи!
– После схватки, – пообещал Олег. – Когда тебя вынесут ногами вперед.
Томас молча опустил забрало, конь тряхнул гривой и понесся, набирая скорость, навстречу всаднику с опущенным копьем. Олег напрягся, когда прозвучал металлический удар сокрушительной силы. Томаса отшвырнуло навзничь, Олег видел, с каким трудом восстанавливает равновесие, но копье из руки не выронил, на свою сторону прибыл уже ровный, как свеча, копье смотрит обломанным острием строго в небо, а его противник потерял и копье, и стремя.
Рыцари, взявшие на себя роль судей и герольдов, вынужденно признали победу сэра Томаса Мальтона. Олег дождался, когда подъедет Томас, сказал тихонько:
– Говорил же, что он только выглядит дамским угодником?
Из-под опущенного забрала прохрипело:
– Так что можно на меня подумать?
– Но тебя ж не вынесли ногами вперед, – напомнил Олег. – Разворачивайся, пленник чести… Вон там еще один выезжает! Неужели и с этим будешь драться?
Оруженосец и слуга, оба одетые кричаще пышно, вели под уздцы от шатров в сторону турнирного поля крупного коня под красной в крупную клетку попоной. На коне восседал, как влитой, огромный рыцарь в темных доспехах, солнце тускло блестит на матовом металле, выглядит опасным. Со стороны галереи подбадривающе закричали, рыцарь вскинул руку в приветствии, на галерее закричали громче, в воздух взлетели шапки.
На локте левой руки этого рыцаря норманнский щит, закрывающий бок от плеча до пояса, в правой – длинное копье с раструбом, защищающим кисть руки.
– А что еще? – ответил Томас с брезгливостью. – Сброшу и этого. Подумаешь…
Олег наблюдал, как оба рыцаря разъехались на края, судья взмахнул мечом, оба закованных в железо всадника понеслись навстречу друг другу. Удар копья Томаса был такой силы, что конь вместе со всадником опрокинулся, повалился на барьер. Жерди затрещали, сдвоенная туша коня и всадника с грохотом проломила ограждение.
Томас развернул коня и под ликующие крики толпы проскакал обратно. Народ неистовствовал, симпатии переметнулись на сторону этого чужака, что выказал силу, ловкость и присутствие духа, продолжая сражаться против все новых противников. А этот удар, когда всадник падает, увлекая с собой коня, да еще на барьер, ломая его к чертям собачьим… это же так здорово!
Олег заметил, что Томас уже не просто тяжело дышит, а задыхается, лицо красное, как у вареного рака, и покрыто обильным потом. Он опустил копье, уперши его концом в землю. Подбежали двое рыцарей, Томас взглянул враждебно, но оба в цветистых выражениях заверили его в совершеннейшем почтении и восторге его доблестью. Один, отстранив слуг, сам проверил копье и, отыскав трещину, заменил на новое, второй самолично проверил подпруги и затянул туже. Олег бдительно следил за обоими, но рыцари в самом деле старались чем-то услужить Томасу, будто заглаживали свою или чью-то вину.
На ту сторону поля выдвинулся, как грозовая туча, чудовищно громадный и толстый рыцарь в доспехах из непомерно толстых листов. Томас с недоверием смотрел, как примчались оруженосцы, рыцарь тяжело вздымает руки, ему уже на коне прилаживают добавочные латы, не пригодные в бою, так называемые турнирные, толстые пластины из кованой стали, защищающие самые важные места. И так громадный, теперь выглядит монолитной глыбой металла, а конь, где он только и отыскал такое чудовище, покрытый толстой броней до середины живота, в свою очередь несет сотни фунтов добавочного веса.
Олег покачал головой, между бровями пролегла морщина.
– Этого тебе не выбить, – определил он. – Откажешься? Никто слова не скажет, ты уже провел семь боев и все выиграл.
Томас вздохнул, а когда заговорил, Олег ясно слышал смертельную усталость и неуверенность в голосе рыцаря Храма:
– Надо бы отказаться…
